Скажи, что любишь

Я старательно жмусь к стойке, надеясь скрыть свою тайну. Ребенок, до этого бодро танцевавший в животе, теперь настороженно замер и лишь аккуратно трогает меня изнутри, будто спрашивая все ли в порядке.

А оно ни фига не в порядке! Потому что девка сходу хватает Смолина под руку, льнет к нему как кошка.

Мне плевать. Честно. Просто небольшой вьетнамский флешбэк и приступ застарелой тахикардии.

Я принципиально не смотрю на сладкую парочку, вместо этого улыбаюсь подоспевшей Ленке. У нее аж шапка на бок съехала, так она спешила на помощь. И ей, в отличие от бывшего мужа, хватает одного взгляда, чтобы понять, почему приросла к стойке. Она тут же пристраивается рядом, встав так, чтобы по максимуму загородить меня от чужого любопытства. Это, наверное, даже смешно, только мне не до смеха.

— Ты как? — одними губами беззвучно спрашивает подруга.

Я спокойно улыбаюсь.

Хрен я Смолину покажу, что у меня на душе твориться. Не заслужил!

Вон пусть новой кукле радуется. Она так старательно хлопает глазами, что у меня сводит челюсти. Кажется, если Кирилл сейчас прикажет ей опуститься на колени, то она с благоговейным стоном рухнет на снег, широко распахнув свои губищи.

Напоминаю, что меня это больше не касается. Да и в принципе никогда не касалось. Не мое дело, кто кому и как. У меня своя жизнь. Впрочем, на нее никто и не претендует.

У Кира снова звонит телефон. Он равнодушно отстраняется от девицы, ныряет в карман и, бросив недовольный взгляд на экран, отходит в сторону. Работа она такая.

— Кирюш… — тут же дует губы его принцесса.

Он затыкает ее взглядом. Одним, мать вашу, ледяным взглядом. Ему достаточно лишь вскинуть темную бровь, чтобы она проглотила свое недовольство и беспомощно сникла. Девочка может и не знает наверняка, но точно чувствует, что с ним запросто можно пойти на хер. Не тот это мужик, чтобы терпеть чужие капризы.

Я вспоминаю Олесю, которую он, не моргнув взглядом, отправил в отставку и криво усмехаюсь. Ничего в этом мире не меняется. Ничего…

Головой вроде понимаю, что конкретно эта девица ни в чем передо мной не виновата, но испытываю лёгкий приступ злорадства. Ни фига между ними не любовь, просто Кирилл нашел себе очередную губастую игрушку, которая пойдет в утиль, как и все остальные.

Стыдно признавать, но меня радует, что между ними нет возвышенных чувств. И эта радость так неуместна, что я краснею до кончиков волос из-за собственной тупости.

Какая разница есть у него чувства к кому-то или нет? Главное, что ко мне никогда не было.

Смолин отходит от нас на десяток шагов. Засунув одну руку в карман бежевого стильного пальто, продолжает разговор, а сам смотрит на небо, запрокинув голову кверху. Я таращусь на его темный, коротко стриженный затылок, силясь понять, зачем это делаю. Я не хочу на него смотреть, но не могу отвернуться.

К счастью, рядом Ленка, на которую мужская бронебойная харизма Смолина не действует вообще никак. Она незаметно дергает меня за рукав и взглядом показывает в сторону, предлагая валить, пока дракон занят более важными делами.

Я киваю.

Мы подгадываем момент, когда возле нас оказывается большая шумная компания. Человек десять. В основном парни. Один из них в шапке деда Мороза, у второго Снегуркин кокошник с длинной серебристой косой. Им весело, они никуда не торопятся и передвигаются бестолковой кучей, занимая всю ширину дорожки.

Убедившись, что Кирилл занят своими мега-важными переговорами, Ленка шипит:

— Пора, — и тянет меня в сторону.

Мы успеваем вклиниться как раз перед этой компанией, используя ее как живой щит.

— Давай, давай, давай, — Ленка буквально волоком тащит меня вперед, а я неуклюже шагаю за ней, на ходу придерживая живот.

На фиг мне такие забеги на сроке в семь с половиной месяцев? Но времени на ворчание нет, я старательно двигаю копытцами и не жалуюсь. Важно только одно – унести ноги подальше от Кирилла.

И нам это удается. Компания выдавливает нас к каруселям, и мы ныряем за поворот.

— Стой тут! — подруга буквально приставляет меня к стене ярко раскрашенного вагончика, а сама выглядывает из-за угла, — все в порядке. Наш побег остался без внимания. Кир все еще разговаривает, а его Куричья Жопка грустно мнется в стороне, и ей точно не до нас. Ты как?

— Чудесно, — пыхчу я, поправляя сползшую на глаза шапку, — теперь бы отдышаться.

— Будем считать это экстремальным фитнесом для беременных.

Такой себе фитнес. Я отлипаю от стенки, выпрямляюсь, тру свою бедную поясницу, а Ленка подозрительно наблюдает за мной:

— Что даже слез не будет?

Я искренне удивляюсь:

— Зачем? Мы друг другу чужие. Он мне ничего не должен. Я ему тоже. К тому же слезы у меня теперь в остром дефиците.

— Это радует, — Ленка чихает, а потом трет варежкой под носом, — а то зимой со слезами всю физиономию обморозишь. Отпаривай тебя потом.

Подружка как всегда неподражаема. Я даже улыбаюсь, хотя улыбка получается нервной. Я все еще чувствую присутствие Смолина.

Между нами уже пара сотен метров, а меня все колбасит и щеки калит, стоит только вспомнить светлые глаза. Когда-то я от них была без ума, теперь мне до одури страшно, что они снова начнут являться мне по ночам.

— Значит так, — Лена сурово подбоченивается и произносит генеральским тоном, — нам надо выработать план. Задача максимум – тихо и без приключений свалить из парка. Задача минимум – просто не попадаться Кириллу на глаза.

— Выход там, — указываю куда-то налево.

— Вообще-то там, — подруга кивает совсем в другую сторону, — штурман из тебя никудышный.

— Я и не претендую. Давай, просто уйдем.

— Ага, только высунемся, и твой ненаглядный навстречу. А у тебя серебряный пуховик издалека светит. Надо по уму как-то сделать, а не ломиться на авось.

Мне кажется, что она усложняет, но играть в агента ноль-ноль-семь не мешаю.

— Мелкими перебежками, от укрытия к укрытию. Смешиваясь с толпой, — она фонтанирует бредовыми идеями.

— Кто-то пересмотрел боевиков и фильмов про ниндзя?

— А еще надо поменяться одеждой! Раздевайся! Срочно, — с этими словами начинает торопливо расстегивать свою курточку.

— Ленок, — я вздыхаю, — это прекрасная идея. Только ты не учла, что у тебя размер М, а у меня XXXL. И твоя курточка мне только на голову разве что налезет.

Она опускает взгляд на мой живот:

— Блин, — застегивается обратно, — маневр не удался.

Я развожу руками:

— Увы.

— Ладно, обойдемся без переодеваний. Я что-нибудь еще придумаю.