Скажи мне, что я снова тебя увижу

— Привет, чемпион.

— Где ты был?

— В служебном гараже.

— Почему не взял меня с собой?

— А ты хотел поехать?

— Я всегда хочу.

— В следующий раз, я обещаю. Привет… Шарлин, по-моему?

— Шеррон. Здравствуйте, мистер Донохью.

— Конечно же. Ты же подруга Дэвида из школы. Как у тебя дела?

— Все хорошо.

— Ты знала Эрика? Брата Дэвида?

— Да, — тихо ответила она.

— Пап…

— У меня появилась идея. Почему бы тебе не остаться на обед? Как ты на это смотришь?

Что-то зашевелилось в ее груди или, во всяком случае, в кармане рубашки, пытаясь выбраться наружу. Сверчок с розового куста вернулся к жизни.

— Я бы хотела, правда. Но мне нужно возвращаться домой. Мама ждет, она готовит что-то особенное.

— Тогда в другой раз.

— Я вот о чем подумала, — осторожно начала она, — может, Дэвид зайдет ко мне? Она разрешила его пригласить.

— Хм, я думаю, это хорошее предложение. А ты, сынок?

— Ты снова уезжаешь? — предположил Дэвид.

— Не сегодня. У меня куча работы в гараже.

— Пожалуйста, — попросила она Дэвида, — мне нужна твоя помощь кое с чем.

— Ну…

— Мой научный проект. Он на самом деле классный.

— Не сомневаюсь, — сказал мужчина. — Знаешь, моя жена интересовалась наукой. Ты помнишь маму Дэвида?

— Да, — ответила она, разглядывая свои туфли.

— Эйлин занималась исследованиями, когда я встретил ее в колледже. Мы поженились сразу после выпуска…

— Папа, прошу тебя.

— Она была очень хорошей женщиной.

— Да. Она была такой, — отец Дэвида глубоко вздохнул и на секунду прикрыл глаза. — Ладно, повеселитесь там вдвоем. И не веди себя как чужая, Шеррон. Тебе всегда здесь рады.

— Спасибо, мистер Донохью.

— Увидимся позже, пап!

Его отец подмигнул:

— Это уж точно.

— Собираешься все рассказать моему отцу?

— Нет, если сам не захочешь.

Они свернули за угол на другую улицу. Дорожное покрытие пахло плавящимся асфальтом. Где-то зашипела поливалка газона, поднимая в воздух пар. Дом стоял в окружении деревьев, мешающих солнцу попадать на крышу и в окна. Когда они зашли, им понадобилось время, чтобы глаза привыкли к темноте. Дома никого не было. Она налила два стакана сладкого чая из холодильника и отвела его в свою комнату.

Закрыв дверь, она достала сверчка из кармана. Прежде чем тот успел выпрыгнуть из ее рук, она посадила его в стеклянную банку. На дне по зеленому листику уже ползали кузнечик и жук; как только она дотронулась до банки, они замерли. Она снова закрутила пластиковую крышку.

— Твои разрешают тебе держать их?

— Я сказала, что это нужно для школы.

— Зачем они тебе?

— Для моего проекта. Если у меня будет аквариум, я смогу взять и лягушек. И одну из этих, — она открыла книгу на странице, изображающей небольшую змею.

— Зачем?

— Я нашла ее в Интернете.

— Я спрашиваю — зачем?

Она повернула к нему экран компьютера и показала страницу с университетского сайта. Там была открыта статья «Танатос: природный путь выживания» с большими фотографиями насекомых, опоссума, леопардовой акулы и широконосой змеи. Он прочитал первый параграф. Там говорилось, что некоторые животные защищают себя, притворяясь мертвыми, когда напуганы.

— Ты думаешь, я такой же?

— Пока не знаю. Но собираюсь выяснить.

— Ты ошибаешься.

Она заметила, что его взгляд остановился на магнитной доске у компьютера. На заголовке статьи, которую она повесила несколько месяцев назад: «ЖЕНЩИНА И ЕЕ СЫН ГИБНУТ В ОГНЕННОЙ АВАРИИ». Она быстро отцепила листок и сунула в ящик.

— Дэвид, мне так жаль…

— Я лучше пойду.

— Но мне нужно, чтобы ты мне помог.

— Ты думаешь, что я притворяюсь.

— Нет, я так не думаю. Я была рядом в этот раз.

— Тогда ты должна знать, что я урод, — сказал он. — Как все эти животные. Как какой-то жук.

— Нет, это не так!

— Да? И какая между нами разница?

— Они просто… замирают, когда испуганы. Но ты даже не дышал. У тебя сердце остановилось.

— Ну, и чего я так испугался?

— Нет ничего страшного в том, чтобы это признать, Дэвид. Я видела, как ты пытался догнать его грузовик. Каждый раз, когда он уезжает… Мне кажется, ты боишься, что он тоже больше не вернется. Я права?

Он издал звук, похожий на смех:

— Ты ничего не знаешь.

— Не знаю?

Смех замер:

— Если он не вернется, это будет значить, что у меня был второй шанс, а я его упустил.

— О чем ты говоришь?

— Как ты не понимаешь? Она собиралась взять меня, но меня не было, я играл в эту дурацкую игру. Она не должна была брать с собой Эрика. В машине должен был находиться я.

Она стояла с открытым ртом, пытаясь подобрать правильные слова.

— Мне нужно идти, — сказал он.

Как только он вышел из-под деревьев, солнце снова рассвирепело. Листья съеживались, цветы прятались, а асфальт блестел. Он услышал позади на тротуаре шаги.

— Ты прав, я действительно ничего не знаю.

— Забудь, Шер.

Они прошли мимо розовых кустов, желтые лепестки которых были уже почти белыми. Позади осталось больше половины квартала, когда она снова заговорила:

— Можно задать один вопрос?

— Валяй.

— Каково это?

— Я уже говорил, что не помню.

— Можешь хотя бы попытаться?

Он продолжил идти, переступая через трещины. Поливалка миссис Шэд повернулась в их сторону, и в воздух поднялся серебристый туман.

— Магазин Уильсона, — пробормотал он.

— Что?

— Ничего.

— Который находится на Чартер-вэй? Что с ним?

— Мы ходили туда, когда я был маленьким.

— Мы тоже.

— Однажды мы пошли за покупками, — начал он тихо, по мере того, как они приближались к концу улицы, — мне тогда было четыре или пять, кажется. Эрик еще не родился. Она еще надела свое длинное пальто.

— Серое? Я помню его.

— В общем, мы пошли, как всегда, вдвоем. Взяли тележку для покупок, и она разрешила мне ее толкать, чтобы я тоже помогал. Ну, знаешь, клал туда молоко и продукты. Я остановился, чтобы выбрать хлопья и сказать ей, какие взять, но когда поднял взгляд, она была уже далеко впереди. Я видел только ее спину. И знаешь что? За ней ехала еще одна тележка, которую толкал еще один маленький мальчик, и банки она протягивала ему. Я не понимал. Мне казалось, они сейчас уедут и оставят меня одного. Я начал плакать. Я закричал: «Мама, это не я!» И когда она повернулась, я понял, что это не моя мама. Это была другая женщина в таком же пальто. Но перед тем, как она повернулась, это и было тем чувством.