Сказка-быль: Пролог

В нем сейчас и копошилась Вивиэль, самым неподходящим для леди образом ползая на четвереньках по хладным камням.

– Одежда?
– пробормотала она, перебирая непонятные ей элементы явно обработанной, идеально подшитой ткани.

Такой материал она прежде не встречала, очень грубая и очень крепкая нить, совсем не поддается на разрыв, хотя в физической силе Вивиэль, несмотря на ее обманчиво хрупкий вид, не откажешь. Даже бритвенно острое лезвие ее артефактного ножа испытывает определенные трудности при попытке проколоть или разрезать нити этого материала. Вспоминаются классические хашидские стёганки, которыми одоспешивается все их воинское кочевье, от простых коневодов до ханских сыновей - это надежная защита и от стрел, и от болтов.

«И от ружейных снарядов с осколками дворфийской взрывчатки, вероятно, тоже...» - промелькнула в голове Вивиэль очевидная мысль. И она же послужила ответом на кое-какие несмелые предположения альвийки о предназначении всего этого тряпья. Воинское снаряжение, определенно, от которого избавился Покровитель вскоре после своего прибытия в их мир. Но для войны какого рода оно предназначено? Где вообще может понадобиться столь чудное бронирование, неспособное защитить от мало-мальски серьезного взмаха клинка или удара тяжелым навершием булавы?

За всей этой порчей ценнейших улик Юл, что разумеется, смотрел с нескрываемым неудовольствием. Но Зенар ему дал ясно понять - начальству не перечить, никаких препонов не чинить и не выпендриваться даже в том случае, если она пожелает ему, кошаку, ушки почесать или усища подергать. Словом, дело у него малое - подчиняться. Как и всегда, что ему нисколько не претит - работа такая, что уж поделать.

– О-о!
– по-девичьи воскликнула чему-то удивленная Вивиэль.

Пытаясь проколоть какую-то чудную майку-безрукавку, и без того уже поврежденную и рваную, вечно молодая альвийская дева наткнулась на что-то плотное внутри, не пустившее клинок дальше. И принялась яростно потрошить диковинку. Не сразу, не без грязных ругательств и долгих пыхтений, но у Вивиэль все же получилось вытащить из ее нутра прямоугольную, чуть вогнутую черную пластину с множеством вмятин и прорех. По ее состоянию нетрудно было догадаться, что разыскиваемого ими Покровителя в его прежнем, родном ему мире постигла смерть отнюдь не от старости.

– Что это?
– резко обернулась она к Юлу, что с прищуром следил за ней.

Тот незаметно, но все же вздрогнул.

– Мне откуда знать?
– честно, без вызова ответил он.

– Так предположи, болван хвостатый. Ты забыл, кем служишь короне?
– зло прошипела Вивиэль, обнажая хищного вида клыки. Не сильно большие и из под губ не выглядывают сами по себе, но форма у них уж слишком, м-м, злая. Только за подобное вот строение челюсти другую такую подозрительную нелюдь церковники бы уже давно, наверное, затащили в свои казематы под ближайшей церквушкой на въедливые допросы и прикопали бы затем под ближайшей осиной. Но нет же, вот - госпожа Вивиэль спокойно расхаживает по королевству, водит дружбу с принцессой и помыкает даже такими могущественными личностями, как Зенар.

А если же поверить кое-каким участившимся в последнее время придворным слушкам, дошедшим до Юла из надежных постельных источников, темная альвийка с недавних пор здорово нервирует ярых ненавистников нелюдей среди представителей высшего дворянства, причем среди наследного - низы даже не упоминаются. Причина тому такова - госпожа Вивиэль, якобы пользуясь крайне близким знакомством с принцессой Зибеллой, одну за другой успешно проталкивает на подписание монаршей рукой аж государственного уровня инициативы, от безграничного финансирования подозрительных, непрозрачных публике проектов вплоть до принятия поправок к законам. Происходит же все вот это, как сейчас говаривают в клубах и салонах града Аскеллады, вопиющее непотребство, под патронажем старшего брата короля - фигуры весьма сумрачной, непопулярной и малоизвестной что при дворе, что за его пределами. Он же приходится и родным дядей принцессе, и пускай некогда он отказался от наследования престола по старшинству и вообще в пользу своего брата - власти в его незримых ныне руках оттого не прибавилось...

Юл по-кошачьи фыркнул, приводя мысли в порядок.

– Броня?
– озвучил постыдно-очевидную истину «нюхач», подступая ближе к альвийке и опускаясь рядом с ней на корточки. Сделав пару понятных жестов, он приказал неловко столпившимся позади, на входе, младшим собрать всю эту непонятную мешанину тряпья и притащить ее к Вивиэль.
– Точно не выходной костюм.

– Броня.
– мгновенно успокоилась и согласилась с ним альвийка, пытаясь расковырять не то когтем, не то ногтем интересную композитную структуру чего-то вроде нагрудной пластины. Но защитой внутрь одежды - точно такая же пластина, кстати, имелась и сзади, и тоже была вшита внутрь жилета. Что же это, элемент повседневной одежды знатных господ иного мира с встроенной защитой от внезапного нападения убийц? Но явный камуфляжный окрас вместилища этой пластины говорит об обратном - о явном, что называется, полевом предназначении. Да и какие-то чудные отрывные нашлепки на жилете крепятся - по большей части там были символы смерти, боли и страданий, но встречались и иные знаки...

– Вот эта на родовой герб похожа.
– осторожно заметил Юл.
– Венец владыки, держава...

Он указал альвийке на подробное изображение двуглавой птицы, что была начертана на одной из округлых тканевых нашлепок. Обе головы у птицы коронованы, крылья - гордо распростерты, а в ее когтях сжаты очевидные атрибуты высшей монаршей власти.

– Он вполне может быть выходцем из касты благородных. Может и вовсе представитель царствующей там, в его родных землях, династии.
– сделал сам собой напрашивающийся вывод зверолюд, рассматривая венценосную хищную птицу.
– Дворянин, не потерявший, вероятно, политических амбиций даже после своей смерти.

Вивиэль с задержкой покивала, думая о чем-то своем. Одни только глаза посверкивают алым.

– Возможно.

Прищурившись, Юл подметил один несколько порадовавший его нюанс на эмблеме с орлом - он незамедлительно ткнул в эту деталь своей кошачьей лапой.

– Обратите внимание, госпожа.
– он постучал выпущенным из лапы коготком по встроенному в туловище птицы изображению.
– Всадник с копьем. Конь - белый. И всадник, хм...

– Закалывает хтоническую тварь.
– кивнула Вивиэль, давно уже подметив это и сделав определенные выводы, именно те, к которым ее сейчас подталкивал «кошак».
– Зараженного скверной ящера.

Зверолюд несколько отодвинулся, как-то иначе, по-новому осматривая всю подземную комнату. Опять все с ног на голову переворачиваются...

– Сквернодракон.
– пробормотал Юл, задумчиво почесывая себя за ухом. Чем дальше они продираются в своих дознавательских изысканиях, тем более удивительные детали им открывались.

А еще дознавателю Юлу вспомнились некоторые добравшиеся до его службы слушки менее чем недельной давности. Источником их были простые люди, всякие здешние горожане, авантюристы, деревенские и просто случайные путники - множество людей вовсю клялись и божились, что одним и тем же вечером они видели над хребтами Диаволовой Хорды необъятных размеров крылатое чудище. Якобы оно беспорядочно, словно безумное роилось там, среди снежных вершин, постоянно пропадая из виду и вновь появляясь - и несколько раз оглашало окрестные земли жутким рёвом, донесшимся даже до предместий Хашарры, ближайшего к Хорде города. Это продолжалось считанные минуты, после чего существо скрылось по ту сторону хребта, где простираются бескрайние пустоши - и более его не видели и не слышали.

– Те слухи, и это...
– Юл с шипением выдохнул, указывая на злосчастный геральдический символ. Зверолюд по долгу службы был весьма холоден к любым пророчествам и нерациональной приверженности символизму, но слишком уж много тревожных совпадений свалилось на них за крайние сутки - Необходимо немедленно доложить Зенару. И короне. Не к добру все это, особенно на фоне где-то потерявшихся боевиков из числа тайников.

Альвийка промолчала.

Приложив определенные усилия, Вивиэль отлепила одну из множества эмблем от изорванного нагрудника, всмотревшись в еще одну, очередную непонятную ей символику. На первый взгляд - это разновидность солдатской бляхи, воинский знак различия какого-то конкретного подразделения. Но многовато этих знаков было для одного конкретного солдата, даже самого наиблагороднейшего - и сама их символика тоже вызывала вопросы, местами слишком злая, слишком темная. А еще на некоторых таких нашлепках Вивиэль различила среди прочих элементов рисунка уже знакомые ей крестовины. Атрибут точно такой же формы, не так давно обнаруженный на вершине Хорды, уже болтался у нее под одеждой.

– Кресты везде.
– пробормотала Вивиэль, запуская руку себе под воротник курточки и привычным жестом ощупывая резной металл побрякушки. Интересно, какой смысл вложен в этот символ? Как много он значил для первого Покровителя и насколько важен последнему из них, которого она сейчас пытается разыскать?

– Оскаленные черепа.
– нахмурился Юл, указывая когтистым пальцем на некоторые из тканевых кругляшей с самыми разными символами на них. И если поначалу, завидев того белого всадника, сразившего темную тварь, зверолюд был весьма положительного мнения о предполагаемой личности Покровителя, теперь - осмотрев все остальные художества, некогда принадлежащие иномирцу, - он свое мнение несколько изменил.
– И кровь со знаками смерти. Руны, вроде. Явные признаки оккультизма и служения Бездне, если мы опустим иномирную природу происхождения атрибутики.