Сказка для злой мачехи или в чертогах Снежной королевы

Мы с Алексом озадаченно переглянулись.

— Знаешь, Улла, в чем-то ты права, — кивнула я, — мотивы Безликого мне пока не ясны, как и мотивы его Темного, но отказываться от помощи я не собираюсь.

— Но, мам, — встрепенулся Алекс, — ты же сама сказала, что алхимикам надо платить, а ты представления не имеешь, что они у тебя попросит.

— Уже знаю.

Алекс нахмурился и подался вперед.

— Что это?

— Безликий пока не озвучил, но скорей всего, он попросит узнать его имя.

— И все?

— Ес — сли бы, — губы скривились в горькой усмешке, — Темный, несмотря на то, что я его освободила, требует, чтобы я собрала дневник Безликого.

— Что? Дневник? — помрачнел парень, — Но, где его искать?

— Везде, — вздохнула я, — Помнишь исчезающие страницы? — Алекс кивнул, — Это из его дневника.

— Я так и думал! — воскликнул бывший морок, — Так и думал! Чувствовал.

И резко спал с лица.

— Ты же не…? Мам, ты не…

Я прекрасно поняла, о чем он, и мне пришлось проконтролировать свое лицо, чтобы внешне остаться бесстрастной.

— У меня не было выбора, Алекс.

— Мама, ты с ума сошла! — вскочил он со стула.

— Возможно, но отказать Темному, значило бы подписать себе смертельный приговор. Я уже поняла, что с Тьмой шутки плохи.

— Ты и так была при смерти, ма! Ты хоть понимаешь, как мы перепугались, когда ты заснула и начала мерзнуть, у тебя даже пар изо рта шел, хотя в комнате было тепло, Мы пытались разбудить тебя, но ты не откликалась. Мы укрыли тебя пледом, но ты не согревалась, наоборот, становилась все холоднее и холоднее! Ты понимаешь?!

— Алекс! — одернула его Улла.

— А — а! — обрадовалась я, — Так вот почему вы меня спеленали.

— Рита, — взглянула на меня Улла, — Что с тобой происходило?

— Да, откуда ей знать, Улличка! — встрял Алекс, — Она же не маг на самом деле.

— Ошибаешься. Знаю, — буркнула я, показав "сыну" кулак, — Это Темный.

— В каком смысле?

— В прямом. Пока мы с ним разговаривали, он вытягивал из меня тепло, — я непроизвольно передернула плечами, — В том месте, где он существует, зверски холодно. Он сказал, что делал это и раньше, поэтому и смог привести меня к себе. К тому же предупредил, чтобы я не искала его, что находиться в том месте для меня опасно — замерзну насмерть, — я взглянула в перекошенное лицо Алекса, — Вот так. Знаешь, я начинаю понимать, за что не любят темных.

Алекс потер подбородок.

— И при этом, ты все равно хочешь ему помочь?

— Это не я, это он мне помогает, я лишь буду расплачиваться за его помощь.

— Ища страницы дневника по все пяти королевствам?!!

Я кивнула. Алекс снова вспылил:

— Это безумие!

— Оно самое. Но, как я уже сказала, выбора у меня не было, либо помогаю, либо беды посыпается на меня со всех сторон. Как на Лиен.

— Мам, Безликий сам — одна большая беда. Ты же понимаешь, что он появился в твоих снах не просто так. Это было слишком неожиданно…, — Алекс понизил голос, — и вовремя. Да, без его помощи мы бы не справились, но я согласен с Уллой, с чего вдруг он начал тебе помогать? Не знаю, как насчет тебя, ма, но мне показалось, что вы знакомы.

— Что — о? — вытаращилась я на Алекса, — О чем ты говоришь?! Я его не знаю.

Тень знакомо поджал пухлые губы, точь в точь, как я, когда досадую на непонятливость некоторых индивидов.

— Нет, ма, ты меня не поняла, я в том смысле, что он не случайный проходимец, он кто-то из твоего окружения, кто-то с кем ты достаточно близко общаешься. Понимаешь, ты же со всеми контактируешь очень настороженно, а с Безликим с самого начала чувствовала себя комфортно, а это возможно только в случае если ты его уже знала.

— Ну, Алекс, это же был только сон, — развела я руками и нахмурилась: — По крайней мере, я так думала.

— Сны тем и опасны, — встала на сторону Алекса Улла, — Когда я была маленькая, Марта, чтобы я поскорее заснула, рассказывала мне о магии снов, она говорила, что раньше черные маги с помощью неё подчиняли себе волю нужных им людей. Люди видели сны, но не свои, а наведенные, они думали, что спят, а на самом деле маг использовал сонный песок, чтобы войти в их сновидение. Он выдавал себя за голос Светлого или кого-нибудь близкого и просил сделать для него что-нибудь, например, дать денег или украсть что-нибудь, даже убить.

Мы с Алексом переглянулись, и выражения лиц у нас стало зеркальным. "Ну, не, вряд ли", говорило оно. Тень, в отличие от Уллы, знал больше, так что подобные ужасы с Безликим мне не грозили, разве что приятные для нас обоих. Хотя — а, если вспомнить Темного… Не. Точно нет. Он тоже вредить не собирается — я для него источник тепла, почему-то именно это пришло в голову первым и лишь затем, что я его должница.

— Я учту, — кисло улыбнулась Улле, — А теперь давайте поговорим о приятном. Что с Наиной?

Алекс фыркнул.

— Если ты о ведьме, то я бы не сказал, что это приятно. Ее расплющило.

Я приподняла брови и мельком глянула на вмиг побледневшую громко проглотившую слюну Уллу. Зрачки у девочки расширились настолько, что заполнили радужку, и она до боли сжала кулаки.

— Как? — настороженно поинтересовалась я.

— Плитой изо льда.

— Мне стоит спрашивать, кто — о…? — не закончила я, когда заметила, что у ног Уллы снова появляются маленькие снежные вихри, и вопросительно посмотрела на Алекса.

Сын медленно покачал головой. Тут и мне стало как-то не по себе, а Улла встала, взяла поднос и пошла к двери.

— Ул? — обеспокоенно окликнули мы ее.

— Я чай принесу, — отозвалась она блеклым голосом, — С булочками.

— Хорошо, — кивнула я ей в спину, и, вкладывая в голос всю свою уверенность, которой ей сейчас не хватало, заверила: — Мы подождем тебя.

— Уличка, — пошел было за ней Алекс, но я остановила.

— Оставь. Ей нужно побыть одной.

— Как будто тебе хотелось быть одной, — огрызнулся Тень, имея в виду, после того, как я сама в холодной ярости сожгла напавших на нас перевертышей.

— Дела помогают отвлечься, — печально вздохнула я, — Утешить ее ты еще успеешь, сейчас Улле нужно самой поверить в то, что жизнь продолжается.

— Но ты-то быстро в это поверила, — нахмурился Алекс, — или для этого нужно предложить ей выпить?

— Боже тебя упаси! — воскликнула я, — Держи подальше ее от этой дряни. По крайней мере, до тех пор, пока она не войдет в ум и не научится контролировать свои силы. А насчет меня…, — я постаралась не сильно скривиться, — Вспомни, сколько мне лет, и вспомни, откуда я. А так же, вспомни, сколько труда мне пришлось приложить, чтобы научиться держать себя в руках.