Сказка о мудрости царской

Внезапно дверь в воображаемую спальню громко отворилась так, что царевна с испугу даже подпрыгнула.

– Хватит дрыхнуть, – не очень любезно произнёс вошедший высокий темноволосый мужчина с крайне неприятными чертами лица. – Ты что здесь отсыпаться собралась? Тоже мне царевна отыскалась!

– Ну… формально я таковой и являюсь, – сонно ответила Оливия, протирая заспанные глаза.

Лаврус швырнул какую-то еду в миске из благородного металла в сторону девушки. Царевна едва успела увернуться. Снова какая-то кашка и мясо… не очень питательное. Напиток дракон рядышком поставил, правда, не удержался от возможности хорошенько стукнуть кубком об каменный пол. Для поддержания собственной грозности.

– А злиться-то чего? – испуганно произнесла Оливия. – Лежу тут тихонечко, никого не трогаю… Мягкость и вежливость явно не входят в список твоих талантов.

Ох, зря она спросонья слова такие ляпнула не подумав. Видно же, что дракон ей нервный попался.

– Ты бы лучше прикусила свой острый язычок, а то я могу тебе помочь в этом деле нелёгком. Не думаю, что тебе мой способ больше понравится… Ела бы ты молча, пока я… добрый… У меня дела ещё есть.

Царевна отвлеклась от разглядывания собственного завтрака.

– А как же нетерпеливое ожидание “счастливого” момента, чтоб посуду забрать?

– А ты её никак украсть собралась? – иронично ответил вопросом на вопрос дракон.

– Больно надо, – обиделась царевна, – у меня в замке такой немеренно, хоть беднякам раздавай.

– Хотелось бы на последнее посмотреть.

Царевна даже покраснела от возмущения. Да чего он вообще пристал к ней?

– Правильно, – по-своему воспринял её неожиданное молчание дракон. – Есть нужно молча. Для тебя тоже полезнее будет.

Намеренно не дожидаясь ответа, Лаврус гордо вышел из комнаты, внушительно хлопнув дверью.

Царевна послушно трапезу начала, про себя тихонечко возмущаясь едкости слов своего похитителя. Она-то привыкла, что в обычной жизни ей и слова поперёк никто не скажет, а тут выходит, что она вообще никто, да не очень-то и нужна кому бы то ни было. Спасать её особо не спешит никто. Доигралась девушка с характером строптивым своим. Ей, как и Лаврусу, мягкость и самой вовсе не помешала бы…

Но грустные мысли царевны неожиданно прервались. За спиной звуки какие-то послышались. Девушка насторожилась. Уже и повернуться боится. Затюкал её дракон в последнее время.

– Оливия! – прозвучал из-за спины чей-то радостный мужской голос… знакомый какой-то…

Чьи-то руки нежно обняли девушку за плечи.

Любопытство всё же пересилило, и царевна обернулась.

Она увидела перед собой счастливое лицо царевича Вениамина, который радовался как ребёнок. – Я пришёл тебя спасти.

– Почему так долго? – начала возмущаться Оливия. – Я уж заждалась тут. Да и дракон препротивный попался.

– Я спешил изо всех сил.

Оливии очень не хотелось признаваться в том, насколько она успела соскучиться по царевичу. Девушка беспокоилась за его жизнь. Но собственная гордость не позволяла высокопоставленной особе выказать свою слабость…

– Спасибо, милый – Царевна вежливо поцеловала Вениамина в щёку, чтоб не обольщался. Хорошего понемножку. – Вот только давай повременим с разговорами… Неплохо было бы выбраться отсюда, пока золотой дракон не вернулся.

Вениамин объяснил девушке, что покинуть замок они смогут лишь тогда, когда её похититель вновь к себе домой пожалует. Так как только он может снять магическую защиту с собственного жилища. Также царевич поведал о том, что спасать её прилетел не один, а вместе с Вирго. Последний решил проследить за Лаврусом.

Оливия немного успокоилась, услышав, что небесно-голубой дракон где-то поблизости. От этой новости как-то надёжнее стало.

Ну а пока молодые люди томились взаперти в вынужденном ожидании, царевна усердно начала жаловаться доблестному рыцарю о своей судьбинушке нелёгкой. Что с ней, такой чудесной и распрекрасной, плохо обращаются. Прям, исстрадалась вся. И говорит всё о себе, да о себе. Хоть на миг бы о царевиче вспомнила. Да и о своём первоначальном обмане не упомянула совсем… никакого раскаяния в глазах…

Царские особы были настолько общением увлечены, что и вовсе не заметили, как золотой дракон вернуться успел. И сейчас находился в одной комнате с ними.

Воркуете тут без меня… – неожиданно прозвучал грозный голос со стороны окна магического. – Пленницу ни на секунду оставить нельзя… Она тут же себе собеседника поприятнее отыскала.

Оливия чертыхнулась про себя своей неосмотрительности.

– Я пришёл за царевной и без неё отсюда не уйду, – как можно увереннее произнёс Вениамин.

– И правильно, – насмешливо ответил золотой дракон, – не уйдёшь. Мёртвые обычно уже не ходят.

– Пожалуйста, не убивай его, – жалобно обратилась к Лаврусу Оливия. – Я сделаю всё, что ты хочешь, только пощади царевича… Он ведь ничего плохого не сделал.

Подобным словам девушки одновременно удивились и дракон, и юноша. О как заговорила! Беспокоится всё-таки.

Но золотой дракон никоим образом не выказал своего смятения. Играть нужно до конца.

– Да кто ты такая, чтобы я тебя слушался? Я в любом случае своего добьюсь. А твой царевич знал, на что шёл, раз сюда пожаловал. За свои поступки нужно отвечать.

Царевна сразу бросилась в слёзы. А Вениамин произнёс:

– Не хочешь отдать мне Оливию по собственной воле, я отберу её силой.

– Я прям почти испугался слов твоих… грозных, – насмешливо произнёс Лаврус.

И оба противника незамедлительно вступили в бой.

Царевна пугливо прикрыла глаза руками, не в силах смотреть на происходящие события, лишь изредка поглядывая сквозь пальцы. Хоть Вениамин и ловко мечом орудовал, но девушка всё равно боялась за его жизнь. Слёзы текли градом из её глаз, не позволяя трезво мыслить.

Девушка упустила тот момент, когда Лаврус смертельно ранил Вениамина в грудь. У неё всё поплыло в глазах, как только она увидела сочащуюся кровь из груди… любимого… Царевна лишь сейчас осознала, что любит его. Раньше она изо всех сил отмахивалась от этого чувства, уверяя себя в том, что ей просто показалось. Но теперь уже совсем не оставалось времени на самообман.

Вениамин тяжело рухнул на пол, захлёбываясь собственной кровью.

– Нашёл с кем тягаться, – самодовольно произнёс Лаврус. Следующие его слова были обращены к царевне: – Вот ты и лишилась последнего… а собственно говоря… и единственного своего поклонника… Что-то я не заметил очереди за спасением тебя.