Сказка о том, как Иван женился...

Наконец, целлофановый пакет был вскрыт, и перед глазами исследователя предстал кусок довольно прозрачного пластического материала.

— Химия, — фыркнул исследователь. — Наши дни. Оборонка.

— Может, и оборонка, — глазами отмерив оставшийся в бутылке уровень жидкости, ответил путезнатец. — Но, почто эта «оборонка» в глухомани человека живого законсервировала? Вот оно-то и не понятно! Дикие места!

***

Ермаков любил мечтать, именно эта черта приводила недоучившегося физика в горы и тайгу. А его умение пользоваться малым позволяло интересно проводить годы, не работая, а лишь экономно используя сдаваемое в наём единственное жильё.

Со временем его стали узнавать, как любопытного путешественника и начитанного уфолога-любителя, много видевшего, грамотного и умеющего приводить аргументы к любому интересному событию.

В мире, не связанном с пришельцами и артефактами, он числился хроническим неплательщиком алиментов и отцом, не до конца выясненного им самим количества детей, из разных областей своей большой Родины.

В настоящий момент он был специально вызван в затерянную среди глухих лесов деревеньку, и проводил увлекательное расследование.

Зная Василь Макарыча последний десяток лет, уфолог-любитель был уверен в его относительной правдивости. Проводник умел приукрашать виденное и слышанное, но всегда в основе рассказа находился мало объяснимый кусочек какой-то загадки.

Совсем перед отъездом с Ермаковым связался редактор журнала «Дом Солнца» и заказал статью. Начатое расследование обещало какой-никакой девидент, и, подкупленный перспективными ежедневно обещанными боевыми «двести грамм», Василь Макарыч был спешно собран в дорогу к склепу.

Рано утром в уже совсем не туристическую октябрьскую пору, уфолог шагнул за порог маленького покосившегося деревенского дома, лишь вскользь глянув на неестественно голубой ореол, вокруг призрачно висящей на небе Луны.

Идущий следом и громко зевающий Василь Макарыч недобро посмотрел на кажущиеся нарисованными точками гаснущие в небе звёзды, закрыл скрипящую дверь и произнёс:

— Не к добру свет-то синий. К мертвякам, да погосту.

И шагнул к ожидавшему их «Уралу».

Глава 10

«... таким образом, из-за совершенно другой гравитации и иного атмосферного давления на Земле долгое время существовала раса великанов. После Всемирного потопа с нами осталась лишь седьмая часть озонового слоя. Животный и растительный мир стал страдать от солнечной радиации, и все измельчали», — Хенрик заканчивал лекцию.

С памятной экспедиции прошло два года, и обещанное Ирен постепенно испарилось. «Как озоновый слой! — хмыкнул он про себя.
– Невозможно бояться неизвестно чего и не проводить исследований. Отпуск на носу».

Уже собираясь уходить, Хенрик Рихтенгден неодобрительно посмотрел, как, весело тыча пальцем в экран, его ассистентка, полненькая хохотушка, показывала фотографии лаборантке. Сегодня ассистентке предстояла встреча с подругами и приятный ужин в одном из маленьких ресторанчиков, где-то в районе Альтштадт-Леэль.

Видимо, мыслями ещё пребывая в отпуске, она явилась на работу в синих джинсовых шортах и футболке с выразительной надписью «I'm not fat — I'm pregnant!». Но в изнуряюще жаркие июльские дни только такой наряд предоставлял относительный комфорт разгоряченным телам.

На последнем кадре, живописно подставив солнцу несколько словно прорисованных складок жира, помощница позировала на фоне водопровода, тащившего свою цементную трубу высоко в горы. Проигнорировав восторженное «Ух ты!», громко прозвучавшее в пустом помещении аудитории, он сумел среагировать на ответ путешественницы: «И представь себе, дорогая, этому сооружению не меньше двух тысяч лет!».

Хенрик притормозил и, обернувшись, пристально посмотрел на экран.

— А где вы отдыхали? — как бы невзначай поинтересовался он.

Толстушка просто расцвела от начальственного внимания:

— О, не поверите, херр профессор, в Турции. Там отличный отельный отдых и столько исторических артефактов. Мы с мужем взяли машину и смотрели всё сами. Это гораздо комфортнее, а главное - на 30% дешевле. Мы вложили в смету стоимость франшизы, бензин и даже остановки на перекус и, представляете...

— Где это место? — немного грубо перебил её Хенрик, по опыту зная, как долго и умело она будет раскрывать свои финансовые секреты организации отдыха.

— Патар, недалеко от Фетхие, — фыркнула та, возмущённая таким пренебрежением к тонкостям планирования. — Но вам будет интересен осмотр подводного дворца эпохи Урарту на озере Ван. Его стены идентичны кладке инков в Куско и на острове Пасхи...

Хенрик вздрогнул, а толстуха, будто не замечая реакции, продолжила.

— Кроме того, в турецкой Джизре можно осмотреть могилу ветхозаветного Ноя!

***

Ирен, увидев загадочно поблескивающего линзами очков мужа, подсознательно уже была готова выслушивать любые доводы «за» и «против» планируемых изощрённым мозгом бесстрашного супруга приключений. Но одно дело, когда отвечаешь только за себя, а совсем другое — наличие в семье двух подростков.

Прошлый, так долго планированный и, к счастью, закончившийся вояж внёс в мысли хаос. Её дети рисковали остаться сиротами, или, что ещё хуже, мама и папа имели огромную вероятность надолго застрять в тюрьме одной не сильно демократичной державы.

Практичный ум Ирен внёс эту информацию прямо в подкорковые структуры, и женщина раз и навсегда решила осматривать мир только через глянцевую поверхность иллюстрированных фолиантов. Безопаснее.

— Одного живого родителя дети должны иметь всегда, — безапелляционно заявила она, выслушав робкую попытку супруга пригласить её в Перу.

— Жди, когда сыну исполнится двадцать!

Ждать Хенрику предстояло ещё пять лет.

Она заподозрила неладное, когда благоверный гибким аквалангистом вплыл в дом и, продемонстрировав бутылку новозеландского «Совиньен блан», громко возвестил:

— А у меня для Вас подарок!

Ирен не стала поворачиваться, но, улыбнувшись, представила себе сильно худого Марка Руффало, который был немного менее симпатичным, нежели приблизившийся и наклонившийся к шее супруг.

— Сейчас будем ужинать, и ты расскажешь, — сообщила она, решительно уняв разыгравшееся воображение.