Сказка о Звёздном Шуте
Шрифт:
И он опять рассмеялся, глядя на понурую фигурку с опущенной головой.
Так появился в королевском дворце Шут, которого Завоеватель привез Принцессе. Он недолго грустил. Он стал весел и насмешлив, он принял свое положение. И во дворец хоть немного, но вернулись улыбки. А Принцесса просто подружилась с ним. Она доверяла ему все свои секреты. Она говорила и о своем страхе, и о своей ненависти, и о своей тайне. Да, у нее была своя тайна. Уже три месяца
Но однажды, как всегда неожиданно, приехал в королевский дворец Завоеватель. И как всегда позвал к себе Принцессу. И как всегда смотрел на нее. Но сейчас она вспомнила воина - и подняла глаза. Их взгляды встретились на миг, но...
В следующий раз, когда она поехала на свидание, за ней следили. Воин был схвачен и брошен в подземелье. Гонец повез известие о поимке врага, а Принцесса растерянно плакала. Она не знала, что ей делать. Потом бросилась искать своего друга:
– Ну придумай что-нибудь, помоги, не может быть, чтобы ничего нельзя сделать! Я тебя очень прошу...
– слезы текли по ее лицу, а она не видела этого.
Печально улыбнулся шут:
– А ты сама? Ведь ты можешь приказать выпустить его.
– Я...
– она замолчала вдруг, а потом побледнела.
– Я не могу, он будет смотреть на меня... Нет, не могу...
Принцесса опустила глаза и вышла из комнаты. У самого порога он остановил ее:
– Постой. Дай мне Королевский Перстень. А потом иди к себе и не бойся. Не плачь, девочка, - он погладил ее по голове, и это был жест равного и старшего.
Она сняла Перстень и протянула ему. И лишь сидя в своих покоях, подумала - зачем он ему? Перстень не имел силы не в королевских руках... Но она сидела в комнате и молчала.
А шут написал приказ, поставил королевскую печать и пошел к пленнику. Его пропустили. Завоевателя еще не было, а приказам Принцессы нужно было подчиняться... Долго смотрел молодой Воин на Шута, когда тот по приказу Принцессы освободил его. А Шут улыбнулся и сказал:
– Спускайтесь с гор. Когда не будет Завоевателя, его войска станут обычными войсками.
– А его не будет?
– Не будет.
–
А как же она?– Я позабочусь о ней.
– Ты смеешься?
– Нет.
– Я тебе верю.
И всадник на вороном коне растаял в сумерках.
Потом Шут поднялся в покои Принцессы.
– Ну вот, он свободен.
– Как ты...
– Просто, - усмехнулся он, - но тебе надо уйти отсюда, скоро приедет Завоеватель. Пойди в сад, там тебя не будут искать.
– А ты?
– А я заменю ему тебя...
Единственным препятствием на пути Завоевателя в этом Мире были Горы. Горные воины не падали на колени перед ним, они сражались. Сражались, как никто в этом Мире. И теперь, когда была возможность уничтожить их, когда в его руках был их предводитель, она его отпустила. Она умрет, но она будет умирать долго, она будет мечтать о смерти. Черны как ночь были мысли Завоевателя, когда он шел к покоям Принцессы. От одного удара распахнулась дверь. Но ее здесь не было, здесь был ее Шут.
– Убирайся, щенок.
– Подожди, куда ты торопишься? Тебе уже некуда спешить.
– Голос шута был спокоен и насмешлив.
В руках он держал меч и смотрел сейчас прямо на Завоевателя. Черным огнем вспыхнули глаза того, когда он услышал эти слова. Он медленно обернулся и взглянул в глаза Шуту. Зеленые Звезды и Черное Пламя. Завоеватель выхватил меч. Тот, кто стоял перед ним, был Звездного рода, и кто-то из них должен был умереть в поединке.
И был бой...
И был убит Завоеватель...
И уже мчался к королевскому дворцу отряд горных воинов во главе со своим Предводителем.
А Шут сидел на берегу Серебряного Озера. Он был изранен и измучен, и не было больше сил что-нибудь делать.
– Держись, мой мальчик, - нежные прохладные пальцы коснулись его лба.
Женщина в дорожной одежде стояла за его спиной... и волшебно вдруг преобразилась и некогда сожженная Долина Грез, и Серебряное Озеро, посреди которого вновь высился Призрачный Остров.
– Держись. Так будет всегда, всегда о тебе будут забывать...
– Я был ее шутом...
– Твоя Королевская Кровь не терпит этого?
– улыбнулась Волшебница.
– Да нет, ведь я все сделал верно?
– Все. Ты не ошибся. Ты и дальше не будешь ошибаться.
Боль уходила, уходила усталость, оставалось лишь тоскливое одиночество, да сознание исполненного долга. Он поднял голову. Светало, и на воды Серебряного Озера легла Светлая Дорога. Дорога, которой