Сказка со счастливым концом

— Конечно, Белочка, можешь на обед съесть булочки.

— Ура! Папа, ты лучше всех на свете! — Молли повисла на нем, он поднял ее и прижал к своей груди.

— Но не слишком много, хорошо? Иначе у тебя опять заболит живот.

Молли вытаращила глаза и сморщила нос. Очевидно, она вспомнила последние желудочные колики. Она стонала, казалось, часами, а он чувствовал себя совершенно беспомощным.

Так что в этом нового? Он часто чувствовал себя с дочерью беспомощным.

— Обещаю, что съем только две. Ведь от двух у меня не будет болеть живот, правда?

Усмехнувшись, он поцеловал ее в носик.

— Две булочки — это прекрасно. Я приду и заберу тебя у Кариссы через час. Хорошо веди себя.

Молли соскользнула с его колен и с упреком взглянула на него.

— Я всегда хорошо себя веду. Пока, папа. — Помахав рукой, она быстро выбежала в дверь и помчалась к дому Кариссы.

Бруди с удовольствием отметил, что не потерял проницательность в оценке характеров людей.

Кариcса знала Молли меньше недели. Она приветливо впустила в свою жизнь его дочку, ничего не требуя и ничего не ожидая.

Фактически Кариcса в последние несколько дней проявила больше интереса к девочке, чем Джеки за первые двадцать два месяца жизни Молли.

Джеки по-своему, конечно, любила маленькую дочку, но не чувствовала в себе материнского призвания. Возможно, это одна из причин, почему влечение, которое он испытывал к жене в первые месяцы брака, медленно, но верно умирало.

Окончательно расслабившись, Бруди направился в душ. Вдруг из дома Кариссы донесся пронзительный визг.

Беззвучно молясь, чтобы ничего не случилось с Молли, Бруди перепрыгнул через забор между домами и вбежал в переднюю дверь Кариссы. Еще один душераздирающий вопль донесся из кухни. Сломя голову он кинулся туда.

Бруди поймал себя на том, что торгуется с великим Творцом.

БОЖЕ, ПОЖАЛУЙСТА, СДЕЛАЙ ТАК, ЧТОБЫ МОЛЛИ БЫЛА В БЕЗОПАСНОСТИ. Я НЕ ВЫНЕСУ, ЕСЛИ ПОТЕРЯЮ ЕЕ. ОНА ДЛЯ МЕНЯ ВСЕ. Я ОБЕЩАЮ, ЧТО БУДУ ЛУЧШЕ, ЧЕМ СЕЙЧАС. Я БУДУ ЛУЧШИМ ОТЦОМ И ПОСТАРАЮСЬ БЫТЬ ПРИЯТНЫМ СОСЕДОМ.

В долю секунды он закончил свою мольбу-сделку с Богом и ворвался в кухню, готовый воспользоваться навыками, накопленными годами полицейской практики. Проверить, откуда угроза, ликвидировать риск, сделать безопасной окружающую среду...

— Кариcса, все в порядке. Он не укусит тебя. — Молли стояла рядом со скамейкой и настойчиво тянула Кариссу за руку. А соседка с лицом, осыпанным мукой, сжалась на скамейке и спрятала обе ноги под юбку.

Кариcса яростно трясла головой.

— Ой-ой! Он еще может быть под столом.

Молли захихикала и сильней потянула Кариссу за руку.

— Нет, глупенькая. Я видела, как он забежал за буфет и юркнул в маленькую дырку. Хочешь посмотреть?

— Нет!

Напряжение оставило Бруди. Теперь он старался не засмеяться.

— Здесь все в порядке?

— А вы как считаете? — Она окинула его испепеляющим взглядом.

— Папа! Папа! Я видела мышонка! Он бежал по полу прямо под буфет. Он был такой юркий. Но Кариcса испугалась и вскочила на скамейку. А теперь не хочет слезать. — Молли отпустила руку Кариссы, пересекла кухню и схватила отца за руку. — Помоги ей спуститься. Не думаю, что она послушается меня.

Подавив улыбку, он позволил дочери подвести его к Кариссе.

— Боитесь мышей, да?

— Умный вывод мудрого парня. — Девушка подвинулась к краю скамейки. Бруди положил руки ей на бедра и поставил на пол.

Она была легче перышка. Бруди никогда не имел дела с маленькими женщинами и попытался внушить это своим разбушевавшимся гормонам.

— Спасибо. — Ее руки еще оставались у него на груди. Жар ладоней прожег легкую ткань рубашки поло.

ПОЗВОЛЬ ЕЙ ОТОЙТИ! ОТОДВИНЬСЯ!

Вместо этого он стоял и смотрел на нее. Даже с лицом, осыпанным мукой, с локонами, непослушной волной окаймлявшими щеки, она оставалась красивой.

Его ошеломило собственное желание поцеловать ее.

— Кариcса, разве мой папа не самый лучший? — Молли села на стул и начала болтать ногами.

— Конечно, — пробормотала Кариcса.

Ее большие глаза ни на секунду не оставляли его. Бруди чувствовал себя супергероем. Ему удалось улыбнуться. Он шагнул в сторону и разрушил волшебное очарование, соединявшее их, пока они касались друг друга.

— Я ничего особенного не сделал. Похоже, Молли держала ситуацию под полным контролем.

Молли кивнула и взмахнула ложкой будто мечом.

— Я люблю мышей. Я пыталась сказать это Кариссе. Но она продолжала визжать. Она ужасно громко кричала... А ты, папа, не позволяешь мне так шуметь.

Кариcса покраснела.

— Глупая фобия. Я всегда страдала из-за нее. — Она понизила голос до шепота, чтобы Молли не услышала. — Простите, что я так визжала.

Бруди не успел задать себе вопрос, правильно ли он поступает, подошел к Кариссе и смахнул муку у нее со щеки.

— Не берите в голову. Я привык, спасать дам. Даже если полицейский много лет назад повесил свой значок на стену, он остается полицейским.

Кариcса покраснела еще сильнее. В одну безумную минуту ему показалось, что она обопрется на его руку. Черт, он хотел, чтобы она это сделала!

У него что, крыша поехала?

В его жизни никому нет места, кроме Молли.

И все же на один краткий, бесконечный момент он хотел эту женщину. И понимание этого взорвалось в его сознании точно сдетонировавшая бомба. Он надеялся, что последствия взрыва не будут катастрофическими.

— Насколько я понимаю, — сказал он, — булочки отменяются?

— Ни за что! Мы с Молли решили делать булочки, правда, солнышко?

Услышав свое имя, Молли оторвала взгляд от поваренной книги, которую листала. Бруди улыбнулся, заметив блеск непреклонности в глазах дочери. Молли шел шестой год, и она имела собственное мнение. Если она что-нибудь задумала, переубедить ее было исключительно трудно.

— Да, я хочу делать горячие булочки. И ты, папа, сказал, что я могу съесть на обед две. Ты обещал!