Сказка старого эльфийского замка

— Входи!

И внизу высоченных ворот открылась низкая и широкая, почти квадратная, дверца. Корр не раздумывая, юркнул в нее. А разогнувшись, ощутил, как огромное помещение, в котором он оказался, дохнуло на него сухим подвальным теплом, по крайней мере, так показалось в первый момент после морозного ветра, что царствовал в долине. Из глубины же его слышался повизгивающий тихий скрежет.

Толстый гном с окладистой бородой и блестящим нагрудником, надетым прямо поверх тулупа, еще раз поразглядывав предъявленный медальон уже вблизи, зычно крикнул куда-то вбок:

— Сулфар! Ляпка! Ко мне!

И тут же из скрытого от глаз бокового помещения, из-за выдвинувшегося камня в стене, выбежали два гнома. Первый из них, оказался не намного худее начальства, но с такой же нехилой бородой, говорящей о том, что этот гном — мужик в самом расцвете зим. А вот второй и намека усов на лице не имел, да и его коренастая фигура, даже увеличенная тулупом и кирасой, выглядела щупленькой и нескладной. Этот, знать, совсем молоденьким был.

— Приказываю сопроводить достопочтенного господина, гостя нашего уважаемого Сапфирона, в столицу. Как положено, доставите его в палаты градоправителя и доложите уважаемому Кристлу о дорогом госте, — отбарабанил капитан стражи, а именно так понял о нем Корр, видя как тот распоряжается у ворот.

Два призванных гнома отдали честь начальству и старший из них повел рукой куда-то вглубь помещения, приглашая пройти за ним.

— Прошу вас, господин.

Раскланявшись с капитаном, Корр устремился за Сульфаром, а парнишка пристроился в хвосте их спешащей процессии.

Зал показался Ворону огромным — высоченные потолки, почти невидимые в свете горящих масляных ламп, а уж пространство под ним было столь велико, что можно было устраивать турнирную сшибку человек на двадцать… да еще без опасений разместить и зрителей по краям. А по обе стороны от зала двери — маленькие и огромные, прикрытые створками и без них, открывающие за собой убегающие вглубь тоннель. А так же были и те, что зависли своими проемами и выше, а к ним вели лестницы, вырубленные в стене. И это притом, что помня о тайных помещениях охраны на входе, можно было предположить, что и здесь такие имелись.

А между тем, пока они приближались к дальнему концу этой огромной пещеры, визгливый скрежет становился громче и уже не едва касался слуха, а жестко тер по ушам. И тут Корр увидел то, к чему они видимо и стремились. Кольцом выложенные двойные, параллельные, явно металлические полосы, блестящие так, что, похоже, их специально полировали. Ан — нет, это они такие от того, что по ним двигались повозки. Много повозок, разных, как правило, на четырех колесах и какой-то рогатой полкой, торчащей сверху. Думается, что это те самые — из рассказа Галуэля, которые ездят без всяких запряженных в них лошадей.

В тот момент, когда они подошли к этому чуду гномье механикзации, к кольцу из глубины тоннеля выехала здоровенная повозка аж на шести колесах, похожая на простою телегу. Гора же из ящиков, тюков и мешков на ней, тоже, в общем-то, напоминала о домовитом крестьянине, приехавшем в канун урожая на ярмарку. Впрочем, как оказалось позже, сравнение, сделанное Корром, было не так уж и далеко от истины… образно говоря.

А пака двое гномов на подъезжающей «телеге» поочередно нажимали каждый на свой «рог» торчащей палки, но стоило им выехать на круг, как они это дело бросили, и красные от натуги повалились возле нее. А двое других налегли на боковые штыри, отчего… ну, Корру так подумалось… от колес брызнули искры, и повозка стала постепенно останавливаться. Один из тех, что сидел возле «рогатины», поднялся и зычно заорал:

— Поберегись!!! — отчего те гномы, что толпились возле кольца, наоборот, кинулись к ним и, ухватив с двух сторон уже едва ползущую повозку, принялись сталкивать ее на один из ответвляющихся путей. А там накинулись на «телегу», как муравьи на дохлого жука — толпой и сразу, и стали растаскивать наваленную на нее поклажу.

А откуда-то из-за спины, видимо из одного из тех тоннелей, что выходили в зал, донеслось цоканье множества копыт и гул приближающихся голосов. Корр обернулся. И точно, к ним направлялся целый табун из мелких лохматых Ардинских лошадок и крупных степенных ослов. Их вели под уздцы молоденькие парнишки, а возглавляли процессию пятеро вполне взрослых гномов, у которых даже тулупы были расшиты золотой нитью и усыпаны блесткими камешками.

— Это торговый караван собирается на выход, — пояснил ему Сульфар, но доглядывать занимательное действо и сам не стал, и Корру не позволил, поведя рукой на одну из повозок, похожих на обычную открытую карету: — Давайте уж и мы, господин, в путь отправимся. До Претигемма дорога неблизкая.

— Давайте, — согласился Корр, усаживаясь на вполне обычное, обитое бархатом, удобное сиденье, — а как эти повозки называются? — не выдержал все-таки он и выдал свой интерес.

— Вы, я вижу, первый раз под Горой, господин? — учтиво спросил старший гном, пристраиваясь рядом. И, дождавшись кивка от гостя, продолжил рассказ: — Это дрязь…

— Грязь?! — не расслышал Ворон.

— Дрязь! — припечатал гном недовольно, но пояснил: — По имени мастера, придумавшего это замечательное средство передвижения. Он из знатных был, как понятно из его имени — Диоптаз из рода Рязпитских. Сам погиб, испытывая первые повозки. Так что, попрошу не сравнивать название его детища со всякой гадостью!

— Да что вы, уважаемый Сульфар, я и не думал! Просто недослышал, — возразил Корр в ответ, действительно почувствовав неловкость от своего опрометчиво вырвавшегося восклицания.

— До этого-то по рельсе лошадки повозки таскали, а это и медленнее было, и хлопотнее. Лошадок-то вырастить надо, потом кормить, содержать где-то. А они под землей плохо приживаются, — смилостивился гном над глупым приезжим, подкидывая еще немного объяснений.

А тем временем они уже во всю катили по рельсе. И вы знаете? Довольно быстро! Два гнома, как и на той повозке, которая подвезла товар купцов, попеременно нажимали на «рога» штыря, расположенного сзади их сидений. А вот двое других стояли все-таки впереди по углам и держались за ручные франы, как назвал эти палки Сульфар, и они действительно были здесь для того, как и приметил Корр ранее, чтобы останавливать дрязь.

Сухой ветер трепал волосы, скрежет колес по рельсе теперь — на такой скорости, напоминал заунывные звуки расстроенного напрочь ребека, а Корр постепенно расслаблялся и уже даже начинал получать удовольствие от этой поездки. Вскоре даже пожалел, что сидит не на переднем сиденье с Ляпкой, а за его спиной, которая, конечно же, мешала полному обзору.

А интересно было неимоверно, несмотря на то, что туннель на первый взгляд мог показаться и однообразным. Но навстречу по соседней рельсе проезжали и другие дрязи. Первые из них, скорее всего, были с товаром все тех же купцов, которых они оставили во входной зале. Но также навстречу проехали и повозка с воинами, и загончик с повизгивающими поросятами, вонь от которого они еще минут пять вынуждены были вдыхать, повторяя ее путь в обратную сторону. И даже мимо пронеслась раззолоченная «карета» с очень, видно, знатной гномихой, судя по двум сопровождающим ее повозкам охраны. Выглядела она впечатляюще в своих раззолоченных и блестящих камнями одеждах, безумно напоминая разряженную и напомаженную неподвижную куклу, восседающую в кресле под развевающимся балдахином. В «родной» повозке все повскакивали и начали кланяться, как заводные игрушки их же мастеров.

Однажды показался огонек и впередиидущей дрязи, он вдруг вынырнул откуда-то сбоку, и через полчасика так же неожиданно куда-то пропал. А через какое-то время, когда встречных повозок не наблюдалось, и смотреть было не на что, Корр приметил и какие-то вывески под потолком. Подсвеченные все теми же масляными лампами, и вполне четко видимые, на них красовались стрелки и малопонятные знаки. А стоило обратить на них внимание и кое-что сопоставить, стало ясно, что они обозначают скорое ответвление из главного туннеля.