Сказки адыгских народов
Шрифт:
Возвратился средний брат, а за ним и старший. Когда они рассказали отцу о своей поездке, то старший объявил ему и бывшим тут же братьям, что собирается жениться.
— Кто же твоя невеста? — спрашивает отец.
— Моя невеста — сиротка, которая живет в нашем ауле.
— Она моя невеста! — говорит средний.
— Нет, моя! — сказал младший.
Затеялся между ними спор, так как никто из них не хотел уступить невесту другому. Пришлось обратиться к кадию; привели к нему бедную девушку, виновницу распри между братьями. Строгим голосом спросил ее судья о причине такого странного поведения.
— Я бедная девушка, — ответила она робко, — а они все трое из богатой и знатной ханской фамилии. Каждый из них делал мне предложение в разное время; что же мне было делать? Отказаться — значило
— Да, тебе трудно было поступить иначе, — сказал старик судья, — но все-таки ты должна сделать между ними выбор.
— Если я выберу одного из них, — сказала девушка, — то другие скажут: чем мы хуже его!
— Нельзя же тебе всех обидеть!
— А чтобы никого не обидеть, пусть они все трое, если меня любят, едут путешествовать: кто из них достанет для меня вещь, какой никто не видал и слыхом не слыхал, за того я и выйду!
Каждый похвалил девушку за находчивость. Тогда братья взяли с нее клятву, что она не выйдет замуж до их возвращения, и отправились в путь-дорогу.
Ехали они ехали, долго ли, коротко ли: скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается; наконец они все трое, изъездив вдоль и поперек не только соседние, но и отдаленные государства, встретились на славном базаре города Вавилона. Там они надеялись достать вещь, которая придется по душе их невесте. И действительно, каждому из них удалось сделать редкую покупку: старший купил волшебное зеркальце, в которое если посмотреть, то видно, что на свете делается; средний купил волшебный ковер, на который если сядешь, то в одно мгновение очутишься там, где пожелаешь; младший, наконец, купил волшебный кубган, из которого если полить водой умершего прежде, чем опустить в могилу, то он оживет.
Вернулись братья с базара и наперерыв один перед другим стали восхвалять свою покупку.
— Давайте смотреть в мое зеркало, — говорит старший брат, — увидим, что делает наша невеста!
Они бросились к зеркалу и, к своему ужасу, увидели, что любимая ими девушка, из-за которой они ездили за тридевять земель, лежит мертвая на столе.
— Давайте сядем на ковер, — говорит средний.
Все трое сели на ковер-самолет и в ту же минуту очутились в родном ауле у тела их невесты. Тогда младший плеснул на нее водой из чудо-кубгана, и, к общему удивлению, девушка поднялась, как будто очнулась после долгого сна. И тут-то снова завязался между братьями спор.
— Девушка принадлежит мне, — говорит старший, — так как, не будь зеркала, мы не узнали бы о ее смерти!
— Девушка моя, — сказал средний, — не будь моего ковра, мы бы не могли поспеть сюда вовремя!
— Хорошо, — говорит младший, — один из вас узнал, что она умерла, а другой принес нас сюда: что же вы сделали бы, если бы не мой кубган, который вернул ей жизнь?
Так как спор их ни к чему не мог повести, то они снова обратились к кадию, чтобы он их рассудил. Кадий посоветовал им опять отправиться в Вавилон, чтобы у тамошнего халифа искать суда и расправы. Отправились братья, оставив в ауле зеркало, ковер и кубган. Пока они судились в Вавилоне, девушка снова заболела и умерла, а так как ее некому было возвратить к жизни, то ее и похоронили79.
25. Кто больше?
Опубл.: Там же, с. 93—96.
Записана Паго Тамбиевым в 70-е годы XIX в. Им же выполнен перевод на русский язык.
Давно это было; быль ли это или нет, не скажу. Слышал это я от стариков, а старики от дедов и прадедов; так оно переходило из рода в род и перешло наконец к нам. Сказывают, что в это старое время был на Кавказе у одного хозяина такой большой бык, что, когда он пил воду, иссякали кавказские реки: хозяин должен был гонять его каждый раз к водопою на Черное море.
Вот однажды погнали этого быка три сына хозяина; старший сидел на голове между рогами, средний на спине, а младший сзади около хвоста. Встретился им по дороге всадник. Увидев чудовищного быка, всадник не вытерпел и закричал громко: «Что за диковина!» Его крик услыхал старший из братьев, сидевший между рогами быка и погонявший
его хворостиной.— Поклонись, — сказал он всаднику, — от меня моему среднему брату: он сидит на спине быка!
Всадник доехал до него только в полночь и передал ему поклон от старшего брата. В свою очередь, средний брат передал поклон младшему. К младшему же брату всадник доехал только утром на рассвете и передал ему поклон среднего брата.
Пригнали братья быка к морю. Напоив быка, они слезли с него и пустили его пастись на лугу. Вдруг с поднебесья спустился орел, схватил когтями быка и поднялся с ним в воздух. Братья ахнули от удивления и, лишившись быка, отправились пешком через горы домой.
Спустя некоторое время пошел дождик. На том месте, где орел схватил быка, старик пастух пас коз; он от дождя спрятался под бородой козла. Доедая лопатку быка, орел спустился на землю и сел на спину того самого козла, под бородой которого спрятался старик пастух. Дождь перестал идти, и старик вышел из своего убежища, чтобы посмотреть, не прояснилось ли небо. Испугавшись, орел взвился в воздух и уронил лопатку, которая попала старику в глаз и там застряла. Он почувствовал сильную боль и стал ощупывать свой глаз, но не мог ничего найти. Когда он вечером пришел домой, то заставил семь снох порыться в его глазу и поискать засевшую там соринку. Снохи искали-искали, но ничего не могли найти. Наконец один табунщик, который случился по соседству, взял веревку и, как стоял, влез в глаз старика. Поискав там хорошенько по всем углам, он нашел лопатку, к которой привязал веревку; вытащить самому ему было не по силам. Он вылез из глазной впадины, согнал быков со всего аула, привязал веревку к ярму и, погоняя изо всех сил быков, с трудом вытащил из глаза лопатку необыкновенных размеров. Тогда он, чтобы с кем-нибудь опять не случилась беда, оттащил ее подальше за аул в степь.
Со временем лопатка покрылась пылыо; затем образовался толстый слой земли и наконец она обросла травой. Таким образом вырос настоящий бугор, а так как почва на нем была очень хорошая, то там и поселился целый аул. Никто из жителей не знал о том, что их аул расположился на лопатке. Людям было невдомек, но лисица это пронюхала и повадилась каждую ночь отгрызать по кусочку. Грызя и обгладывая эту лопатку, она ворочала ее мордой и сдвигала с места: аульные жители думали, что это землетрясение, и стали приносить богам жертвы. Но так как это повторялось каждую ночь, то они догадались, что это не землетрясение, а что-то другое, и решили по очереди караулить вокруг аула. Наконец одному караульному удалось подстрелить зловредную лисицу.
На следующее утро весь аул собрался смотреть своего врага; лисица лежала, вытянувшись во всю длину. Жаль им стало дорогой шкурки лисицы, и они решили сообща снять ее. Однако это им удалось сделать только с той стороны, которая была обращена вверх; перевернуть же лисицу они были не в силах, хотя все за это усердно принимались. Как раз в это время шла на речку за водой женщина из соседнего аула. Она увидела мертвую лисицу, перевернула ее на другой бок и сорвала с нее другую половину шкурки; к этой шкурке она прибавила еще триста бараньих овчин и сшила шапочку своему мальчику.
Подул с моря сильный ветер и разнес по степи кости бедной лисицы. Череп ее катился, как перекати-поле, все дальше и дальше и, катясь все к востоку, остановился в калмыцкой степи, куда кабардинцы ездят за солью. Ехало сорок арб80, передний аробщик заснул, и быки, спасаясь от непогоды, заехали прямо в череп лисицы, а за первой арбой, конечно, и все остальные. Проснулись аробщики и, не зная, где они находятся, стали орать во все горло.
Недалеко от этого черепа был кош, в котором спали калмыки. Собака их прослышала, что где-то шумят, и побежала, громко лая, в этом направлении. Прибежав к черепу, она его обнюхала, толкнула его мордой и перевернула на другую сторону, от чего шум еще усилился. Влезть туда она, конечно, не могла: она взяла череп в зубы, принесла его в кош и положила в углу. Хозяева проснулись и услышали какой-то крик; они стали доискиваться, где это кричат, и, к своему удивлению, заметили, что шум раздается из стоявшего в углу черепа. Тогда они послали мальчугана узнать, что делается внутри черепа, и вскоре он вывел оттуда сорок арб.