Сказки адыгских народов
Шрифт:
Она велела привести своих братьев и в их присутствии сказала:
— Перед отъездом ты сказал мне: «Меня не будет пятнадцать лет. Оставляю тебе свою кобылу — сам сажусь на жеребца. Рядом со мной пойдет мой борзой кобель — оставляю здесь борзую суку. Когда я вернусь, меня должен встретить мой сын верхом на коне, рожденном оставленной мной здесь кобылой от жеребца, на котором я еду, и с собакой, которую принесет сука, оставленная мной здесь, от кобеля, что будет со мной в пути».
Чтобы выполнить то, что ты велел, я оставила дом, наказав орку никому не говорить
— Если бы я так не сделала, — закончила свой рассказ женщина, — я не смогла бы выполнить то, что ты велел. Твое кольцо подтверждает, что я говорю правду. Перед своими братьями я смыла с себя позор. Мы теперь не можем быть мужем и женой, — сказала женщина и стала собираться, чтобы ехать к своим братьям.
Пши стал просить братьев жены не забирать ее, и она осталась в его доме.
А тех людей, что наговаривали на его жену, пши приказал привязать к необученным коням и пустить их в степь.
47. Как женщина проучила трех мужчин
Рассказал Алий Патухович Мугу, 49 лет, бжедуг, служащий, грамотный, образование среднее; аул Джиджихабль Теучежского р-на ААО.
Записал Ш. X. Хут, студент АГПИ, 10 октября 1959 г. Архив АНИИ.
Перевод А. И. Алиевой и Ш. X. Хут.
В одвом ауле в давние времена жила красавица женщина. У нее был муж, но она нравилась и другим аульчанам. Но особенно настойчиво ее любви домогалась трое мужчин — один из них был аульный эфенди.
Женщина рассказала мужу, что эти мужчины всегда находят случай, чтобы назначить ей свидание. Муж посоветовал ей:
— Завтра я сделаю вид, будто отправился в набег, а ты пригласи всех троих к себе в один вечер — только назначь каждому другое время.
Так и сделали. На следующий день муж снарядился, оседлал коня и выехал в путь. А женщина, как и было условлено, назначила свидание мужчинам.
Когда стемнело, муж задними дворами вернулся в аул и укрылся под навесом — стал ждать гостей.
В назначенный час пришел первый мужчина. Женщина велела ему побыстрее раздеваться. Только он снял одежду — раздался стук в дверь.
— Как мне быть? — испуганно спросил первый гость.
— Поскорее спрячься в кладовой и тихонько сиди там, — ответила женщина.
Первый гость спрятался в кладовой, и женщина открыла дверь и впустила второго аульчанина. И ему она велела быстро раздеться, но не успел он подойти к постели, как снова раздался стук в дверь. И этого гостя женщина отправила в кладовую, а сама пошла открывать.
Третьим пришел эфенди. И ему женщина велела быстренько раздеться.
Едва тот успел снять одежду, как раздался стук в окно — это стучал муж, который все это время следил через стекло за происходящим. Испуганный эфенди забегал по комнате, не зная, куда спрятаться.
— Это стучит мой муж, ложись поскорее в люльку, — сказала женщина.
Что было делать эфенди? Забрался он в люльку, женщина
накинула на него покрывало и пошла открывать. Вошел в дом муж, спрашивает:— В комнате никого нет, а мне послышался твой голос. С кем это ты разговаривала?
— Как это никого нет? Я разговаривала с сыном.
— А что в мое отсутствие у нас родился сын?
— Как видишь, родился.
— Какое счастье — у нас теперь сын! Дай-ка мне взглянуть на него.
Женщина подошла к люльке и откинула покрывало.
— Воллаги, это интересно — только родился, а уже у него не только выросла борода, но и зубы появились. Горе нам, если этот ребенок вырастет и превратится в нагучицу. Пока не поздно, надо выбить ему зубы. Пойду-ка принесу инструменты.
И муж сделал вид, будто ищет молоток и долото. Тут эфенди не выдержал, вскочил голый и вместе с люлькой выскочил на улицу.
Те двое, что были в кладовой, выбили окно и гоже убежали, даже не захватив своей одежды.
Хабар об этом случае разнесся по всему аулу, и больше никто из аульчан не решался домогаться любви красавицы.
48. Умная жена
Рассказал Амерзан Пшимафович Цей, 79 лет, бжедуг, колхозник, неграмотный; аул Джиджихабль Теучежского р-на ААО.
Записал Ш. X. Хут, 20 мая 1960 г. Архив АНИИ.
Перевод А. И. Алиевой и Ш. X. Хут.
Один мужчина поехал в гости на жеребой кобыле. У хозяев не было коновязи — в то время только уоркам разрешалось ставить во дворе кунацкую и коновязь.
Гость привязал свою лошадь к арбе хозяина, а сам лег спать. Ночью кобыла ожеребилась. Утром хозяин вышел во двор и увидел жеребенка. Обрадовался он и стал хвалиться, что его арба ожеребилась. Гость же, увидев жеребенка, сказал, что его кобыла была жеребая и жеребенок его. Заспорили гость с хозяином и решили пойти к пши, чтобы выяснить, кто же прав.
Пши дома не было — вышла к спорщикам его жена-гуаша.
— Что вы хотели от пшв, зачем пришли? — спросила гуаша.
Рассказали мужчины, как было дело. Выслушала их гуаша и говорит:
— Придется вам подождать пши. Он поехал выгонять морских рыб со своего просяного поля и скоро должен вернуться.
— Что ты говоришь, гуаша! — в один голос закричали спорщики. — Разве могут рыбы выйти из моря и потравить просо?!
— Это такая же правда, как и то, что ожеребилась арба, так что отдай жеребенка гостю, — сказала гуаша.
Что было делать хозяину — пришлось ему отдать жеребенка.
Когда пши вернулся из наезда, ему рассказали о том, как рассудила гуаша спорщиков, и сказали, что этим она оскорбила мужа, так как вмешалась в мужские дела. Разгневанный пши решил прогнать жеву.
— Ты оскорбила меня, — сказал он жене, — и не можешь больше оставаться в моем доме. Уходи к своим родителям: можешь взять с собой все, на чем остановится твой взгляд.
— Хорошо, — сказала жена. — Я уйду, но разреши мне на прощание устроить семидневный хегашо.