Сказки для маленьких. Часть 1 - от "А" до "Н"
Шрифт:
– Аты-баты, шли солдаты.
– Аты-баты, на базар, - при этом старший по очереди тыкал пальцем в грудь каждому. Наконец, он дошел до слов: ”Аты-баты, кто выходит?” - и ткнул кулаком в сторону старого солдата. Тот вздохнул и сказал: ”Аты-баты, это я.” - и тут же упал в снег.
– Ой, - вскрикнула Настя и схватилась за щёки.
– Он умер? Он без сознания? У него аппендицит? Что с ним?
– Успокойся, - самодовольно произнёс главный.
– Он просто вышел из игры. А когда очнётся, отдаст свою волшебную палочку мне, потому что я водил.
– Услышав эти слова, солдаты со злыми лицами пододвинулись поближе к своему командиру. Тот заметно струсил и проговорил примирительно:
– Ну, ну, так и быть: мы ещё разыграем право на владение его волшебной палочкой.
И вероятно, солдаты продолжили бы свою мрачную игру, если бы тот из них, кто стоял на часах не закричал
– Вы почему это яблока испугались?
– удивленно спросила Настя у старого солдата, который уже очнулся от своего обморока и теперь быстрыми движениями собирал в дорожную сумку кружку, ложку, блюдце и кусочки сахара.
– Так ведь война!
– выкрикнул солдат.
– И даже яблоко озверело! Увы! Оно не нашей стороне. Оно само за себя. Тоже хочет получить волшебные палочки. И чем больше - тем лучше. Помнишь про него считалку? “ Катилось яблочко мимо сада, мимо огорода, мимо частокола. Кто его подымет, тот вон выйдет.” А что такое “ выйти вон” ты уже знаешь. Заденет оно кого-нибудь и уж не поднимешься. По крайней мере, скоро...
– и солдат, спасаясь, ласточкой нырнул в кусты.
Настя замерла. Она не знала, нужно ли ей бежать. По счастью, яблоко обогнуло пластмассовый сад и покатилось в сторону белой пластмассовой реки с таким же белым пластмассовым мостом. Солдаты из леса не появлялись. И Настя решила, что, пока домик пуст, зайти в него и немного погреться. Неприятные мысли опять начали одолевать её: ”И откуда только в лесу взялись эти золотистые прутики? Как зло прилипчиво! Едва они появились в лесу, как все тут же передрались. Что за тайна скрывается за этими железками? Узнать бы поскорее!”
Глава семнадцатая "Воронёнок"
В домике, куда зашла Настя, долго никто не появлялся. Она села на лавочку и, не снимая с себя белой шубки, потому что не хотела, чтобы её узнали, налила в чашку из самовара воды. Вода уже не была такой горячей, чтобы можно было заварить в ней чай. Прихлебывая её и запивая ею кусочек сахара, который она нашла в прозрачной сахарнице на столе, Настя согрелась. Потом, воровато оглянувшись по сторонам, девочка взяла с большого голубого блюда несколько пирожков и быстро, один за другим умяла их. Пирожки были с кислыми яблоками - такие Настя очень любила, их готовила бабушка, - с яйцами и майонезом ( откуда только в стране потешек майонез?
– подумала девочка) и с рыбой.
Пока Настя ела, никто её не тревожил. Но едва она прилегла на лавочке, чтобы отдохнуть, как за окном послышался шум рассекающих воздух тяжелых и больших крыльев и вскоре дверь отворилась и в комнату усталой походкой вошел мальчик -вороненок.
Он был высоким, в рост девятилетнего мальчишки, и Настя сразу узнала в нем Федьку Злюкина.
Он должен был учиться в одной школе с ней, да в прошлом году исчез. Настя потому хорошо знала его лицо, что он нравился ей. Ей нравилось на него смотреть. Что было в нем такого особенного, привлекательного, девочка и сама не понимала. Впервые она обратила на Федьку внимание, когда он пришел со своими товарищами поиграть в её дворе. Тогда-то Настя с радостью подумала о том, что осенью она пойдёт в одну школу с Федькой и сможет каждую перемену потихоньку посматривать на него. Украдкой. Но вот однажды, это было зимой в прошлом году, мальчик перестал приходить к её дому и вскоре Настя узнала, что Федька исчез - исчез из дома, из школы, из города. В те самые мгновения, когда часы били в Новый год двенадцать раз, она, затаив дыхание, загадала, чтобы в следующем году обязательно с ним встретиться. И вот теперь эта встреча произошла при самых невероятных обстоятельствах.
Дважды превращенная, сначала в травяную куклу, а потом в Снегурочку, Настя была не похожа сама на себя. Узнает ли он её? Но и Федька выглядел довольно странно: вместо рук у него выросли крылья, а тело всё было покрыто перьями. Правда, голова и ноги всё ещё оставались человеческими. Федька носил и брюки и ботинки. Вспомнив слова солдата о том, что Федька пытался избавиться от перьев вырывая их (вот отчего вся крыша была завалена черными перьями), Настя догадывалась, что мальчику не по душе его нынешнее положение.
Ей казалось, что он обрадуется ей, начнет искать у неё поддержку, помощи, потому что страстно желает опять стать человеком, и поэтому Настя, приподнявшись с
лавочки, добродушно сказала мальчику:– Привет, Федя!
Воронёнок вздрогнул и тут только, сердито повернув голову, заметил девочку. Настя вылезла из-за стола, усаживаясь поудобнее. Она не сводила с Федьки влюбленных глаз.
– Кто ты?
– отрывисто прокаркал мальчик-вороненок.
– Я Настя. Разве ты не помнишь меня?
– хотела простодушно объявить девочка, но вовремя вспомнила, что Ворон с Вороненком искали её для того, чтобы превратить в Карла Ивановича.
– Я Снегурочка, - пробормотала она, жалко и растерянно улыбнувшись. Ей было неприятно обманывать и непривычно бояться Федьку.
– А что ты делаешь здесь, в моем домике?
– раздражённо расспрашивал мальчик. В его голосе слышалась скрытая угроза. И вдруг он часто заморгал и какая-то догадка мелькнула на его лице.
– Тоже в ловушку угодила?
– уже совершенно другим тоном, участливо спросил он.
– Какую ловушку?
– испугалась Настя.
– А такую, - рот мальчишки искривила гримаса страдания, - в какую попал некогда и я. Когда я был человеком, мальчиком, я любил играть в чужих дворах. Сначала ко мне всегда относились как к постороннему, потом привыкали, принимали за своего, мне начинали даже доверять тайны. Так в конце концов я и узнавал, где хранили девочки свои “секретики”. Разве не было это высшим проявлением доверия ко мне? Я находил друзей практически во всех дворах нашего небольшого города. Но вот однажды словно какая-то злая сила вселилась в меня. Я проснулся в ужасно раздраженном состоянии. Я не был уже собой. И первое, что пришло мне в голову, это ворваться в любой из знакомых мне дворов и на глазах у плачущих, умоляющих меня девчонок раскопать и разорить все их “секретики”, надсмеяться над их тайнами. Я был словно бы заколдован, я и сам не понимал, что творю. Я разрыл землю и не только пустил плавать в лужи золотые и серебряные конфетные обертки, но и с наслаждением давил ботинком разноцветные стеклышки. Мне словно бы надоело слыть добрым и хорошим. Так, разоряя чужие тайны, я невольно заглянул и в свою. В одном дворе мне очень нравилась маленькая девочка Настя...
При этих словах Вороненка Настя встрепенулась. Ой, не о ней ли тут речь? А Вороненок с горечью продолжал:
– Я не знал, как мне рассказать ей о том, что мне нравится смотреть на её милое простодушное лицо. И тогда я написал ей записку. Но я не смог её передать: мне было страшно. К тому же я случайно узнал, что Настя не умеет читать, не научилась пока, ведь она не ходила в школу. И я сделал из записки самый настоящий “секретик”. Я развернул её, прижал к земле стеклышком и забросал песком. Иногда, когда я подолгу не видел Настю, я приходил к той березе, у корней которой и был зарыт мой “секретик”, и очищал стеклышко от песка. Тогда я перечитывал записку и мне казалось, что я опять разговариваю с девочкой. А тут со мной случилось что-то невероятное. Я поддался своему плохому настроению и, уничтожая чужие тайны, случайно уничтожил и свою. Записка оказалась в воде, стекло было раздавлено. И это вдруг остановило меня. Я одумался и, враз обессилевший, заплакал, но Ворон уже кружил над моей головой. Это он навеял на меня дурное настроение, враз погубившее меня. Я не придал значения его зловещему карканью. Я думал лишь о том, что вместе с моею тайной погибла и моя привязанность к Насте. Моя душа словно вмиг опустела, потому что я попал в ловушку, которую сам же себе по неведению и расставил. Но это ещё не был конец моих приключений. В тот день я пошел в школу и вдруг на перемене опять увидел Ворона. Казалось, что птица случайно залетела в окно, но я то понимал, что это не так, что она прилетела за мной, за моею душой, да только не знала пока, как ко мне подступиться. Я погнался за ней, желая выдворить её вон из коридора, как вдруг, сам не знаю каким образом, очутился в этом маленьком пластмассовом домишке. И вот я уже год живу в этой ловушке и пока не смог из неё выбраться. Видимо, и ты разорила свой или чужой “секретик”?
– Да, - прошептала Настя.
– Свой. Только я сделала это не случайно, как ты, а нарочно. Но неужели из этого стаканчика нет выхода?
– Как я узнал потом от Ворона, выход-то, конечно, есть. Надо лишь обрасти перьями с головы до ног, стать настоящим вороненком, тогда на крыльях можно подняться высоко, выше всех магических преград пластмассового царства, и перенестись в лес потешек. Я пробовал просто выщипать из себя перья, да что толку - сразу же вырастают новые. Мои перья это то зло, которое я успел нажить здесь, ведь я каждый день по наущению Ворона сочинял про героев потешек злые дразнилки. Из этого стаканчика могут выходить лишь жители леса потешек. Ни я, ни ты не можем.