Сказки для Сонечки

– Если очень захочешь, то обязательно увидишь, - задумчиво ответила мама.

– Дядя Писатель постился и молился для этого. Значит, и мне так нужно делать?

– Вообще-то, до четырнадцати лет ты можешь не поститься. Но раз уж очень хочется начать сейчас, мы попросим благословения у отца Сергия, и если он благословит, то можешь начать поститься.

– Мама, попроси батюшку сегодня!

– Хорошо, милая, попрошу, - пообещала мама и поцеловала Соню в прохладную бледную щечку.

* * *

Духовный отец Сони внимательно выслушал маму и задумался, оглаживая густую седую бороду.

– Поститься я благословляю, это дело всегда на пользу. Только вот с видениями ангелов надо бы поосторожнее: не все те, кто выглядят ангелами, ими являются на самом деле. Пусть Писатель и Соня, если это с кем-нибудь повторится, испытают ангела требованием - помолиться Иисусу Христу. Это обязательно! Но если это был действительно ангел, то это чудо... Ты присматривай за Соней, чтобы из-за таких явлений у нее гордыньки не появилось.

– Конечно, отец Сергий, я и сама об этом думала уже.

– А я буду за вас молиться. Передай привет Сонечке. Когда выздоровеет пусть, приходит ко мне, мы с ней поговорим.

* * *

Скоро Соню выписали из больницы, и она с радостью вернулась домой. А в день выписки она сумела поговорить с девочкой-задирой. Сначала та посмеивалась, но Соня вела себя миролюбиво и спокойно. Она смогла не обращать внимания на развязный тон собеседницы, и тихо рассказала ей, как они с мамой ходят в храм. Девочка притихла и с интересом слушала. Потом стала задавать вопросы. Странно, но Соня отвечала ей без сомнений и запинок, будто слова сами рождались в голове. Словом, они расстались подругами и решили дружить.

Дома Соню посадили за стол и предложили поесть пельменей. Мама специально к ее возвращению слепила их своими руками. Но Соня вспомнила, что сегодня среда, а это постный день, и отказалась от любимого блюда. Мама сначала хотела ее пожурить, но потом подумала и согласилась с дочкой. Так Соня начала поститься.

Теперь уже не мама, а Соня первая просыпалась по воскресеньям и просила поскорей собираться, чтобы успеть исповедаться перед началом литургии. Вечером в субботу она без напоминаний сама садилась за стол и к исповеди записывала на листок бумаги свои прегрешения.

На литургии Соня уже не отвлекалась, как раньше, а внимательно слушала каждое слово батюшки. И иногда ей казалось, что Ангел-Хранитель совсем рядом и с радостью наблюдает за ней. После причастия ее душа наполнялась таким теплом, какого Соня до этого никогда не испытывала. Весь воскресный день она носила в себе это радостное тепло и оберегала его, как огонек свечи от порыва ветра.

На ее личике появилась светлая улыбка. От этого Соня стала просто красавицей. В школе к ней перестали приставать хулиганы и задиры. Они будто остерегались ее нового состояния и уважительно обходили стороной. Зато подружки словно потянулись к ней. Отметки в дневнике тоже улучшились - уроки ей давались легко, память окрепла, прочитанное запоминалось почти буквально.

Мама радовалась переменам, происшедшим с Соней. Да и отец Сергий тоже успокоился, наблюдая в своей маленькой прихожанке искреннюю жажду Божией любви и отсутствие малейших признаков гордыни.

Великий пост со всеми его строгостями Соня выдержала без особых усилий. Но зато впервые на Пасху она ощутила себя настоящей христианкой. И много раз произносимые раньше слова “Христос воскрес!” в эту Пасху звучали совсем по-другому. Они несли в себе такую радость, что вся душа пела и светилась!

В пасхальную ночь Соня перед сном прочла по молитвослову пасхальные часы и со счастливой улыбкой зарылась в чистую, благоухающую свежестью постель. И вот, когда сон еще не поглотил ее сознание, а память невольно поднимала из своих глубин воспоминания о Крестном ходе и пасхальной службе... Когда сознание балансировало на тонкой грани между сном и явью... комната осветилась голубыми огоньками, запахло будто цветами и ванилью, и из серебристого облака сначала расплывчато, потом все ярче стал появляться Ангел-Хранитель. Соня сразу узнала его и радостно приветствовала:

– Здравствуй, мой пресветлый ангел! Я так хотела тебя увидеть!

– Здравствуй, Сонечка. Я все знаю. И радуюсь твоим успехам. Ты действительно очень захотела - и вот твое желание исполнилось. Сам Архангел призвал меня к себе и позволил явиться тебе. И даже дал нам с тобой гораздо больше времени, чем тогда с Писателем.

– Правда? Значит, ты мне самой все-все расскажешь?

– Не торопись, Соня. Вспомни, что тебе велел твой духовный наставник отец Сергий! Ты обязана помнить и выполнять все его наказы.

– Но ведь я вижу тебя, и нет у меня никаких сомнений, что ты Божий ангел!

– Все равно требуй молитвы! Так надо.

– Хорошо, Ангел-Хранитель.
– Соня немного помедлила и, набрав побольше воздуха для решимости, потребовала: - Помолись Иисусу Христу, если ты ангел Божий!

– Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, слава Тебе вовеки!
– произнес ангел и озарился ярким светом.

– Господи, Иисусе Христе, помилуй мя!- сказала Соня, вспомнив как Писатель молился, чтобы не ослепнуть от этого благодатного света. Молитва сразу прошла в сердце и зажгла там огонь. Теперь она могла спокойно переносить яркое ангельское свечение, какое вызвала такая короткая, но сильная молитва.

– Молодец. А сейчас, Соня, я должен научить тебя любить Божье творение на земле. Дай мне руку.

Только рука Сони коснулась ангельской руки, как они понеслись сквозь голубое пространство. Вот их стремительный полет приостановился, и они оказались в летнем лесу на берегу реки.

– Тебе нравится?

– Да, конечно, разве здесь может не нравиться!
– зачарованно произнесла Соня.

– К сожалению, может. Многие люди не способны видеть красивое. Ты способна, но тоже не все. Я тебе сейчас покажу немного больше, чем обычно видят люди.

Ангел-Хранитель широким жестом провел рукой вдоль линии горизонта, и вот пространство будто увеличилось в несколько раз. Соня только что видела ближние деревья на краю леса, а сейчас она вдруг увидела все деревья в лесу, всех лесных зверей и птиц. Реку она видела до самого дна от истока до устья, всякую рыбешку, малейшую личинку было видно.

Стало заметно легкое голубоватое свечение, исходящее от каждого существа и предмета, множество их объединялось в единое сияние, обнимавшее весь мир.