Сказки для взрослых. Сборник рассказов

– Видимо, что-то с шейными сосудами. Я читала в медицинской энциклопедии, что такое бывает. Можно потерять сознание и даже уснуть, если сонные и позвоночные артерии пережаты. – она с облегчением обратилась к очнувшемуся соседу по сиденью. К удивлению Гленды, он ответил.

–Да, мисс. Тут можно было и шею вывихнуть. Я тоже читал, правда в других источниках. – он выпрямился, как бывает, когда вдруг вспоминаешь что перед тобой важная персона, или просто хочешь покрасоваться перед молодой женщиной. – Ивер Ларсен из Копенгагена. Приятно познакомиться. – мужчина лет сорока пяти с красивым греческим носом протянул правую руку так, словно только и мечтал это сделать все время полета. Удивительно, что при посадке он не был столь любезен, даже не помог ей поднять сумки наверх.

–Гленда Миллер из Лондона, теперь уже из Копенгагена. Планирую купить там жилье.

«Зачем я все ему рассказываю? Может, мне так не хватает общения, что я готова даже незнакомцам душу изливать? Что ж, он симпатичный, крепкого телосложения, русые, где-то пепельные волосы, серо-голубые глаза. Типичный скандинав, но очень привлекательный. Немного староват, но что-то есть в нем такого родного. Думаю, ему можно доверять. К счастью, кольца на пальце нет.».

Пока в ее красивой от природы, но уставшей от рыданий, голове пробегал весь этот ворох мыслей, Гленда пила сок, который так любезно разнесла та самая невнимательная бортпроводница Анна.

Ивер тоже потянул неспешно кока-колу, и заглянул поверх сидений в сторону кабины пилота.

–Там что-то случилось пять минут назад, как будто мы были в опасной зоне, что-то типа центра грозового облака, в который самолету запрещено залетать.

–Вы же спали?

–Да, но у меня хороший слух. Выходя из кабины пилотов, стюардесса забыла на мгновение ее закрыть, и я услышал пару реплик.

–И что Вы слышали? – почти с восторгом спросила Гленда. Ее тело потянулось ближе к говорящему, лицо горело интересом, а по коже забегали мурашки. Так бывает у детей, когда поздним осенним вечером бабушка в кресле у камина рассказывает жуткие истории. Тебе вроде бы страшно, но так уютно, ведь рядом есть кто-то, кто спасет тебя от всех чудовищ мира.

– «Филиал ада». Нам не обойти. Мы идем прямо в лицо смерти…

–Что, так и сказали?

–Да. Я точно воспроизвел.

–Какой кошмар. А что Вы еще слышали? – как она ни старалась, окровавленные лица никак не уходили из головы Гленды. Все же ей удалось себя пересилить, и на время отодвинуть жуткие воспоминания.

–Ничего, потом погас свет, а потом все развеялось.

–Удивительно. Так значит, мы миновали смерть?

–Сто процентов.

–Счастливчики. Я думаю, это знак!

– Знак? Какой же?

–Сегодня я была в таком упадке, что жизнь была мне не мила. А сейчас, чуть не потеряв ее, я понимаю, что никакие парни мира не могут лишить меня жажды жизни.

–Так вот в чем дело! Любовная история. – Ларсен переменился в лице, он всмотрелся в карие глаза Гленды, чтобы увидеть в них ответ на свой немой вопрос. «А влюблена ли ты еще в того подонка, что заставил тебя думать о смерти?»

–Вы правы, но все кончено. Моя жизнь начинается заново. – она вырвала исписанный ранее лист тетради, и без всякого сожаления покрошила его на мелкие кусочки.

–Если ехать по Вестерброгейд, то Вы увидите небольшую улочку Хельголандскейд, там продается неплохая двухэтажная квартирка с личным входом с улицы. Я знаю хозяина, могу подсказать его номер.

Гленда немного опешила от такого резкого перехода вновь к теме о ее миграции. Этот мужчина ею заинтересован, сто процентов. Иначе как объяснить все это?

–Конечно! Буду признательна. – Гленда вдруг одернула себя за наивность и глупость. Что если он специально продает ей дом, в который будет наведываться без приглашения и насиловать ее. – А вы случайно не маньяк?

Заливистый смех сотряс все груды мышц мистера Ларсена. Он долго не мог остановиться, и уже с соседних сидений на него начали оборачиваться люди. Так странно было ей, Гленде чувствовать себя встревоженной и в безопасности одновременно.

«Он кажется очень социальным, но именно такие люди потом оказываются на скамье подсудимых как самые опасные преступники. А еще этот взгляд, холодный и с усмешкой, мол «я все равно умнее и сильнее тебя, глупышка. Я волк, а ты овечка. Тебе меня не раскусить». Хотя, скорее он похож на копа, чем на убийцу. Ладно. Пускай дает мне номер. По крайней мере я могу посмотреть на этот дом, и совсем необязательно, что он мне понравится.»

Каструп приветствовал пассажиров европейским стилем и длинными изнуряющими коридорами.

К счастью, Гленда летела бизнес-классом и ее вместе с новым знакомым привезли на минивене прямо к багажному отделению.

–Что ж, рад был знакомству. Надеюсь, Вы позвоните моему другу и рассмотрите выгодное предложение. – северный акцент выдавал истинного датчанина, хотя он неплохо говорил на английском. Ивер протянул клочок бумаги и как бы невольно коснулся руки Гленды.

–Я тоже. Благодарю. И сколько же он просит за дом? – она не позволила себе обратить внимание на этот лукавый жест.

–Кажется, сто тысяч евро. Мне такой дом не по карману, а вот Вам, думаю, в самый раз.

–С чего Вы взяли? Разве мы не вместе летели бизнес-классом?

–Ну, я то летел по работе, начальство оплатило все расходы. А Вы собираетесь переезжать по личному вопросу, следовательно в кармане ветер не дует.

«В кармане ветер не дует? Что за дурацкая фраза? Ну и хам. Пора мне уходить, что-то я сильно заболталась с этим незнакомцем. Хотя если подумать, квартира в самом деле недорогая. Поистине привлекательное предложение».

Гленда натянуто улыбнулась, но взгляд остался соколиным. Недоверие сочилось из всей ее натуры.

–Что ж, всего доброго, мисс. Берегите себя. – похлопав по кабине такси, Ивер отправил Гленду в путь. Словно муж или отец, или просто швейцар, сложив тяжелые сумки в багажник, он договорился с таксистом о безопасности пассажирки вплоть до самого отеля.

Она проводила его выразительным молчанием, улыбаясь, что есть сил. Так бывает, когда кого-то подозреваешь, но не хочешь подавать виду.

«Очень странный тип. И что мне в нем нравится? Как будто такой родной, но в то же время и опасный».

Неприятный датский язык с грубым произношением казался сейчас очень даже милым на фоне всего этого великолепия: европейские дома и улочки, повсюду велосипедисты, мужчины и женщины с белыми от природы волосами и голубыми как у ангелов глазами. Таксист общался с диспетчером, радио верещало без умолку, а Гленда напевала про себя новую мантру «я начинаю жизнь заново, Копенгаген – моя любовь. Я начинаю жизнь заново, Копенгаген – моя любовь…»