Сказки Круговерти. Право уйти

До краев стакан мой полон,Крякнуть, выпить и забыть.Это кто там утверждает,Что чертей не перепить?Эти нехристи упились,Под столом в пятак храпят.Не гонять им за добавкойРасторопных чертенят…А чертовка подливает,Ах, зараза, хороша!Спеть ей, что ли, серенаду?Так и просится душа.Может, дама чуть рогатаИ хвостата, ясен цвет,Но под выпивку, известно,Некрасивых девок – нет.

Шири уверенно направился ко входу в трактир. Эдан поспешил за ним. Людей, за исключением унылого трактирщика и двух девиц, разудало голосящих про чертячью пьянку, внутри не наблюдалось. Зато имелась угрюмая демонесса, нервно мерившая два метра свободного пространства между печатями и страдальчески зажимавшая когтистыми ладонями перепончатые уши, когда вокалистки брали уж совсем пронзительные ноты. Фроська, опупело привалившись к кружке, время от времени руладно взмяукивала, вторя голосистым девчонкам.

– Ша-айта-ан, – изумленно протянул Шири, приближаясь к облюбованному спутницами столику. – Картина маслом: «Херувим упился»… Ни на минуту нельзя одних оставить! Они друг на друга плохо влияют. Даже кошку умудрились споить!

– Нэ-нэ-нэ, – отрицательно замахала руками более трезвая Арьята, первой заметив появление мужской половины их маленького отряда. Куда менее трезвая Иленка попыталась дотянуться до кружки и утихомирить распоясавшуюся кису, но тут же начала неконтролируемо заваливаться на бок.

– Да они же обе пьяные в стельку! – ошеломленно воскликнул Эдан, едва успев подпереть клонящуюся в его сторону заклинательницу.

– Не-е… – вновь попыталась отрицать очевидное Смерть. – Это она – пьяная, – менестрель указала на Иленку. – А я – выпивши… ык…

Шири только удрученно покачал головой. Становилось ясно, что ни в какой Харьковый-град они сегодня не попадут. Поводырь подозвал трактирщика. Тот, боязливо косясь на вышагивавшую в «клетке» демонессу, бочком просеменил к столу.

– Две комнаты до завтрашнего утра найдется? – спросил Шири.

Хозяин покладисто кивнул.

«Вот и славно, – подумал про себя Поводырь Смерти, – теперь бы этих красавиц до кроватей как-нибудь дотащить»…

Глава 8

Беспокойно промаявшись еще несколько часов после ухода Даниэля, почтенный мастер-демонолог решил нанести визит вежливости главе Белгродно, его пурпурноволосой светлости досточтимому Кьель-ши. Окинув взглядом кабинет градоправителя, Хельги пришел к выводу, что последствия беспорядка, учиненного оборотнем, то ли успели качественно ликвидировать, то ли оного не было вообще, а Даниэль просто решил блеснуть своим специфическим чувством юмора. Но так или иначе, а кабинет его светлости только разве стерильностью не сверкал. Сильф, как всегда, выглядел предельно надутым и чопорно важным. Криэ страдальчески поморщился: такое выражение градоправительской физиономии не сулило ничего хорошего. Стоило магу переступить порог кабинета, как на него тут же обрушился поток недовольства, видимо, тщательно культивируемого в последние дни господином Кьель-ши, дабы при случае излить его полной чашей на чью-нибудь некстати подвернувшуюся голову. Наверное, именно поэтому Мираниэль так старательно прятался от своего непосредственного начальства, ссылаясь то на нездоровье, то на туманные личные причины. Да, от идеи строить на злосчастном пустыре градоправитель отказался, но зато повесил на демонолога всех остальных собак, отыгрываясь за собственную глупость. На середине нудно-обвинительного монолога Хельги не выдержал и, развернувшись, вышел прочь, демонстративно хлопнув дверью. Внутри что-то с грохотом обвалилось… Демонолог очень надеялся, что люстра, и причем прямо на голову вредному сильфу…

Попетляв по белгродненским улочкам, Хельги понемногу успокоился, а спустя несколько минут и вовсе начал злорадно улыбаться, припоминая дневной разговор с Даниэлем. Похоже, оборотень не особо погрешил против истины, рассказывая о небольшом погроме в кабинете градоправителя и добавленных сверхурочных, иначе с чего бы Кьель-ши так на него взъелся? В отношении денег градоправитель всегда вел себя хуже гномьего банкира. Криэ даже немного сожалел, что хороший самоконтроль не позволил ему повторить тот милый бардачок и потребовать с Кьель-ши молока за вредность. Не то чтобы оно было так уж нужно демонологу, но от удовольствия посмотреть на перепуганную физиономию сильфа он бы не отказался.

День постепенно катился к закату. Вот город остался за спиной, а впереди медленно, но верно воздвигался холм, увенчанный разросшимся запущенным садом. В глубине сада маячил старый дом, его дом. Демонолог шел, сунув руки в карманы, насвистывал себе под нос какой-то простенький мотивчик и совсем по-мальчи-шечьи пинал подвернувшийся под ноги камешек. Тревога, терзавшая его на протяжении всего дня, отступила, затаившись где-то в глубине. Возможно, он зря так переживает. Наверное, сказывается напряжение последних дней. Может, действительно все не так пло…

Заслышав дробный стук копыт за спиной, Хельги инстинктивно обернулся. Его нагонял конный отряд. Навскидку, около десяти всадников, а может, чуть меньше. Криэ особо не присматривался. Демонологу стало не по себе. Он тоскливо взглянул в сторону холма, до которого оставалось еще несколько минут хода. Пошарив в карманах, маг с прискорбием обнаружил, что телепортационного амулета при нем не значится. Рука непроизвольно скользнула к левому плечу, над которым обычно возвышалась рукоять верной Шай. Пальцы схватили пустоту. Хельги выругался сквозь зубы. Ну, кто же знал, что обычная прогулка в город закончится такой неприятной встречей? А то, что встреча грядет исключительно неприятная, демонолог почуял сразу, едва заметил всадников на дороге.

Стук копыт приближался. Маг отошел на обочину, пропуская отряд и все еще теша себя надеждой, что тот проедет мимо. Но чаяния мага пропали втуне: поравнявшись с Криэ, всадники сбавили ход и пустили коней шагом, приноравливаясь к движению Хельги. Демонолог и не думал останавливаться, все так же неспешно продолжая свой путь и лихорадочно соображая, что за пакость на него свалилась и как из оной выбраться с наименьшим ущербом для здоровья.

– Эй, ты! – резко окликнул его предводитель, кряжистый черноволосый мужчина. Его усталое осунувшееся пропыленное лицо отнюдь не располагало к задушевным беседам, а глубоко посаженные темные глаза, мерцавшие затаившимся безумием, так и вовсе делали отталкивающим.

– Вы мне? – изобразил удивление маг, продолжая идти.

– Тебе, леший бы побрал тебя и все твою родню! Остановись!

– Почему-то не припоминаю того дня, когда мы пили с вами на брудершафт, – насмешливо откликнулся Хельги, не сбавляя темпа.

Барон Тарница, а это был именно он, побелел от ярости. Как?! Этот никчемный чародеишка еще смеет ерничать?! Наведя справки в городе, он выяснил, что беглецов видели в компании местного демонолога… А человек, с которым барон сейчас пытался вести недружелюбную беседу, идеально подходил под услышанное описание. Но, похоже, добиться от мага информации будет довольно проблематично. От неминуемого затаптывания конем Хельги спас всадник на черном жеребце, ехавший по правую руку от барона. Несмотря на изрядную духоту, он оказался с ног до головы закутан в плотный плащ. Сильно надвинутый капюшон полностью скрывал лицо.

– Мы ищем четверых беглецов, – спокойно произнес он, оттирая разъяренного барона в сторону. – Юношу, двух девушек и мужчину. Одна из девушек менестрель, а у мужчины недостает глаза. В городе сказали, что они остановились в доме на холме, у мэтра Криэ.

– Не знаю, о чем вы, – пожал плечами маг, методично перерывая мысли окружавших его людей.

«Ой-ей-ей… – мрачно подумал он, наскоро прошерстив сознание барона Тарницы. – Во что же ты вляпалась, Иля?»

– Бросьте, мэтр, – вкрадчиво откликнулся Гадес. А в том, что перед ним находится именно Хельги Криэ, он не сомневался. – Вы ведь не станете отрицать своей причастности к перемещениям оных персонажей…