Сказки на ночь

Делать нечего, слуги кузнецу поклонились и повели к Урукану.

Так и так, говорят, человек за счастьем явился.

Нахмурился Урукан, пригладил длинную бороду, задумался.

– Хорошо кузнец, будь по-твоему! Если сумеешь дверь без ключа отпереть, забирай счастье, сколь унести сможешь.

И подводит кузнеца к дубовой двери, что толстым железом обита, да замками висячими заперта.

– Мне ли, кузнецу, перед замками пасовать?
–  усмехнулся кузнец.

Достал из сумы кувалду, размахнулся и бах, одним ударом все замки сбил.

Открыл дверь, а там, золота видимо-невидимо: груды слитков, россыпи монет, золотого песка горы.

– Разве такое оно, счастье человеческое?
–  удивился кузнец.

– Конечно, в наших краях иного счастья не бывает, - колдун развёл руками.
–  Раз сумел меня найти, да заветную дверь открыть, забирай сколь хочешь и уходи.

Кузнец спорить не стал, наполнил золотом два мешка, взвалил на спину и пошёл прочь.

Идёт по улице, а жители восхищаются, ишь сколько счастья привалило.

– С такими богатствами оставайся у нас, – приглашают жители.

И показывают роскошные дома, зелёные поля, красавиц молодых – всё это, кузнец, твоим будет, любая из наших девиц с радостью женой твоей станет.

Но все помыслы кузнеца о своей жене, о детках малых, о кузнице, по кузнечному делу руки соскучились.

– Извиняйте люди добрые иноземные, не лежит у меня душа к местам вашим, возвращаюсь домой.

Покинул город Урукана и побрёл домой.

День идёт, другой идёт, груз золотой плечи тянет, спина ноет, с кузнеца семь потов сходит.

«Вот уж счастье так счастье, где это видано, чтобы радость к земле клонила? От счастья наоборот, идёшь молодцом и грудь колесом. Видать не подходит русскому человеку иноземное счастье, а может ещё стерпится? Домой вернусь, глядишь, полегчает», - думает кузнец.

Тут попалась навстречу нищенка.

– Подай мил человек, сколько не жалко.

Скинул кузнец мешки, развязал один, зачерпнул пригоршню монет и отсыпал нищенке.

– Ой, спасибо, счастье то какое!!
–  обрадовалась нищенка.

«Знать, правда, счастье несу», - решил кузнец.

Многим помог он – у кого дом сгорел, кому лекарства нужны, у которого дети голодают – так и раздал всё золото. Зато спина ныть перестала, пошёл кузнец легко и свободно.

Увидал родные места, так обрадовался, что даже бегом побежал. Бежит, а сам думает, скорее бы жену обнять и детей расцеловать.

Вбежал в дом, обнял жёнушку, поцеловал деток, и такое кузнеца счастье охватило, что ни словом сказать, ни пером описать, никакого иноземного золота не надо.

«Выходит счастье дома меня дожидалось, а я, дурак, за тридевять земель ходил! Эх, кабы сразу знать, где оно, твоё счастье, али в чём?»

Задумался кузнец и додумался до того, что счастье, как пёс, всегда при человеке живёт, и каждый человек, своим счастьем, по-своему управляется. Один закормит сластями, одурманит напитками, счастье разленится и уснёт. Другой золотом так бедное счастье придавит, что не продохнуть. Третий посадит счастье на цепь или под замок запрёт.

Но счастливее всех тот человек, который о своём счастье не забывает, улучит минутку, крикнет счастью: «Ай да гулять!», счастье тут же выскочит, побежит рядом, принесёт удачу, а бывает и в лицо лизнёт.

Так оно или нет, то не ведомо, однако с той поры кузнеца никто не видел печальным.

Птицелов и воробей

Очень-очень давно, когда первые люди только исследовали и обживали Землю, птицелов поймал множество птиц. В его силки попали: красивые павлины, голосистые канарейки, важные тетерева, шустрые перепёлки и даже дикие куры.

Попался и воробей.

Бедные птицы, запертые в тёмном сарае, гадали о своей судьбе.

– Что же теперь будет? – пыхтел тучный тетерев.

– Да уж точно ничего хорошего, – чирикал жёлтый, как лимон, кенар.

– Ужас, какой ужас… – кудахтали куры.

Воздух пах плесенью, прелой соломой и влажной землёй.

– Придумала! – пискнула взъерошенная перепёлка. – Давайте покажем птицелову лучшие качества, и тогда нас отпустят.

– Ну конечно! Как я не додумался? – оживился павлин. – Разве будет человек держать в клетке хорошую птицу?

– Ура! Мы спасены!! – загалдели птицы.

– Лучше не стоит показывать человеку наши достоинства, если он узнает о них, то никогда не отпустит, – чирикнул воробей.

– Что ты такое говоришь? – прошептал тетерев. – Мне ещё дед рассказывал, и я точно знаю, – люди ловят лишь никчёмных птиц.

– Так воробей и есть, самый никчёмный, – прокудахтала курица. – Ни голоса, ни красивых перьев, ни важной осанки.

Воробей взъерошился и сделался похож на коричневый шарик.

– Может у меня и нет красивого хвоста, как у павлина, и я не умею сладко петь, как кенар, но у меня достаточно ума, чтобы помалкивать перед птицеловом.

– Вот так и просидишь здесь всю жизнь, – кудахтнула курица.

– Подумайте сами, зачем, человеку, бесполезные птицы? – звонко чирикнул воробей

– Это воробей специально выдумывает, сам серая бездарность и нас хочет такими же выставить, – каркнул павлин.

– Ишь прохвост!..

– Серость… – защебетали птицы.

– Ну как знаете, я вас предупредил, – и воробей отвернулся.

Вскоре пришёл птицелов.

Первыми навстречу вышли павлины.

Они важно прошли перед человеком и пёстрым веером распустили хвосты, птицелов ахнул.

– Ах, какие великолепные птицы, пусть будут в моём саду, чтобы радовать взор.

И павлинов забрали.

Следом выпорхнул кенар, вдохнул побольше воздуха и полилась волшебная песня.

Он пел так увлечённо, и так старался, что птицелов заслушался.

– Какая голосистая птица, как чудесно поёт! Оставлю её, будет услаждать слух.

И кенаров посадили в клетку.

Потом на глаза человеку попалась невзрачная курочка.

«Что за некрасивая птица? Ни петь, ни летать не умеет», – подумал птицелов.

Однако курочка снесла яичко и предложила птицелову, тот изумился.