Сказки о сотворении мира

— Тебя подставили… — предположил он.

— Подставили, — согласился Оскар, но не с купюрами. — Я проверял! Они настоящие, не сомневайся.

— Номера соответствуют?

— Все соответствует.

— Ты подломил банк?

— Говорю тебе, заработал.

— Как можно заработать такую кучу?

— Так получилось.

— А чего прячешься? — не понял Женя.

Оскар еще раз тяжело вздохнул. Дождался, пока гость оставит в покое банкноты, и выложил все, что тяготило душу. Женя выслушал. Товарищи помолчали.

— История повторяется в виде фарса, — заметил Женя.

— Мне не смешно.

— Тебе и не должно быть смешно. Тебе надо думать, что делать, пока не вернулся Валерьяныч. Кто раньше шею тебе свернет, он или Карась, вот в чем вопрос.

— Кстати, это тебе, — вспомнил Оскар и выложил из коробки пачку купюр.

— Мне? — удивился гость.

— Бери, пока есть. Мне они, может статься, совсем не понадобятся, а тебе на доброе дело пойдут.

— На какое?

— Разве тебе не нужны деньги? Нигде не работаешь, квартиру снимаешь и женщину свою лечишь в платных клиниках. В долги, небось, влез.

— Вообще-то влез.

— Ну, так отдай. Бери, бери… Учитель все равно не возьмет. Надо потратить, пока не вернулся. К тому же у меня к тебе дело!

— Какое дело?

— Свяжись с Федором… не отсюда, а из Москвы. Пусть он по своим каналам узнает, где остановился и чем занимается некий поляк Макс Копинский. Адрес домашний, рабочий… все, что сможет… Черт! — расстроился Оскар. — Может, он не поляк вовсе. Я не разбираюсь в акцентах! Надо ж быть таким идиотом!

— Акцент, как у Жоржа?

— Не знаю. Не понял! Даже не акцент, а прононс, как у русского, который долго жил за границей!

— И ты не насторожился!

— Да я представить не мог, что он перебьет мне прибор! Учитель никогда не простит. Я сам… понимаешь, сам притащил его в дом, сам пустил в лабораторию… Что он со мной сделал, Женя? Это гипноз? Он был с пустыми руками! У него в кармане только нож для яблока.

— Возможно, гипноз. А ты не думал, что гипноз может быть сильнее твоих приборов? Что человек мог почувствовать, как ты обрабатываешь его психотропным оружием! Знаешь, что… Я бы на его месте еще не так тебя проучил!

— Зачем?! Зачем я не послушался Учителя?!

— Он унес ствол вместе с Глазом?

— Разумеется с Глазом! На кой черт он ему сдался без Глаза! Ну и вопросы!..

— Это стало дурной привычкой, — заметил Женя, — терять Глаза. Надо его вернуть. Ты собираешься что-нибудь предпринять?

— Да я бы этого Копинского голыми руками убил, если б знал, где он, и как к нему подступиться.

— Ну, не знаю! Ты не боишься получить от него еще раз?…

— Научи меня защищаться от гипноза, доктор! Посоветуй какой-нибудь препарат…

— Не надо уши развешивать, — посоветовал Женя.

— Попроси Федьку, чтобы узнал про эту скотину все, но сам не лез. Скажи, Оскар запретил к нему приближаться, но в чем дело не объясняй. Я сам объясню.

— Но ведь этот кристалл нельзя красть! Можно же проклятье на себя накликать.

— Ты это Копинскому расскажи! — психанул Оскар. — Найди и объясни ему так, чтобы он испугался. Только боюсь, эту сволочь никакими проклятьями не пробьешь.

— У тебя же есть второй Глаз, есть второй ствол…

— Есть, — подтвердил Оскар и постучал пальцем по коробке, на которой сидел. — У меня все есть, кроме информации. Я за информацию готов вернуть ему миллион. На… — Оскар вынул еще одну пачку денег, — Юльке отдай, а то она из-за меня разорится. Мы в прошлый раз поругались, так я забыл, что обещал ей купить компьютер, а сам живу на ее зарплату. Женя, что делать? Я по уши в говне?

— Не знаю, — ответил Женя. — В говне — слабо сказано. Может, лучше не дергаться? Может, кристалл придет к тебе сам, а ствол… пес с ним, со стволом. Если ты не дарил кристалл, значит, он твой.

— В том-то и дело, что надо торопиться. Копинскому влепят пулю в глаз — где я потом найду камень? А если не влепят… Еще хуже! Если у таких, как он, другие порядки? Вдруг на них не действуют законы, написанные для нас?

— И ты явишься к нему в офис качать права? — удивился Женя. — Он у тебя и второй кристалл заберет.

— Поэтому я тебя прошу, свяжись с Федькой. Пусть он все разузнает. Еще лучше, подъедь к нему в офис. Скажи: от меня. Он спустится. Чтобы даже паспорт на проходной не светился, понял?

— Понял я, понял, — Женя раскрыл чемодан, вынул манускрипт из пакета и развернул перед Оскаром. — Это ждать не может. Пока я ищу информацию, будь любезен, разберись с книгой.

— Что это? — не понял Оскар и осветил страницу фонариком.

— Твой подарок. Что это такое и как этим пользоваться — твоя задача ближайших дней. Отвлекись, а то с ума сойдешь!

Некоторое время Оскар безучастно созерцал символы, продолжая думать о своем. Символы ему ровным счетом ни о чем не говорили. Их было так много в одном световом пятне, что на него можно было глядеть часами.

— Черт знает, что такое, — вздохнул он. — Будешь звонить Федьке, спроси про стрелка. Не забудешь? Спроси, можно ли будет его использовать, если Копинский прячется. Это важно, Женя…

— Лучше в книгу гляди.

— Ты не понимаешь! Он провел меня, как щенка. Я не успокоюсь, пока не доберусь до его потрохов! И мне плевать, кто он такой! Слышишь? Плевать! Потому что мне, как и их сиятельству, терять нечего.

— Тебе есть, что терять, — возразил Женя, — поэтому отнесись внимательно к книге.

— Что за книга? — с раздражением спросил Оскар.

— Книга Эккура. Словарь языка Ангелов. Ты не узнал греографы?

— Ну… узнал. Где ты это достал?

— Если я ничего не напутал, это именно тот самый ключ, который ты искал, пока мучился с Греалем. Именно код, позволяющий работать не только на прием, но и на передачу.

— Ну да… — Оскар выключил фонарь. — Чтобы разобраться в этих орнаментах, мне надо самому включиться на прием. Надолго тебе ее дали?

— Считай, насовсем. Только не мне, а тебе. И не рекламируй ее, пожалуйста, Копинскому.