Сказки о сотворении мира

— Он умер, — решила графиня. — Зашвырнуть бы его обратно на небо и не звенеть колокольчиками.

Собек опустил Великого Сю на воду.

— Такое уродство я уже видел, — сказал он. — Но не думал, что это может быть божеством.

— Логично: если в племени рождается младенец с очень большой головой, его считают необычайно умным. Я не знаю, — развела руками графиня. — Я не знаю о них вообще ничего. Если Драный может с ним законтачить, так начинайте. Ничего хорошего не вижу в том, чтобы торчать до утра у священного ложа.

Драный снял халат и кинул его на бортик бассейна. Графиня отвернулась, чтобы не видеть его кальсон, стала рассматривать узенькие окошки над головой. Потолок ярусами поднимался вверх и на самом пике сливался с небом. Свет фонарей, расставленных у бассейна, туда не проникал. Складывалось впечатление, что у пагоды крыши нет, что над ней дыра, непосредственно выходящая в космос, откуда однажды свалился героический головастик. Графине даже померещились звезды.

Драный взял голову Великого Сю за крошечные ушки, отбуксировал к бортику и присел для удобства.

— Что он делает? — спросила графиня.

— Ловит частоту его сна.

— Зачем?

— Хочет взять в плен.

— Ага… — дошло до ее сиятельства. — Сейчас он сломит атаку Великого Сю на вражеские войска, пленит его, и наш герой, вместо того чтобы гарцевать на кобыле, будет спать на гнилой соломе. Представляю, как быстро он выспится.

— Тебе лучше было остаться в крепости.

— Собек! — рассердилась графиня. — Я понимаю, что кривыми ножами вы с Драным умеете махать без меня. Но когда ваши геройские задницы нанижут на вертел и понесут на костер, форт помочь не успеет. А у меня будет шанс.

Великий Сю очнулся от сна раньше, чем ее сиятельству надоело рассматривать внутреннее убранство храма, но графиня опять не поняла, в чем фишка. Трое пришельцев встали над удивленным личиком Сю. Сначала взгляд божества был растерянным, потом сменился благодушной гримасой.

— Привет тебе, — сказала графиня и пощекотала Сю по огромной макушке. Жилки напряглись под прозрачной кожей, нервно задергалось веко. Великого правителя, вероятно, гладили по макушке впервые, но графиня не спешила домой. Не каждый день она общалась с посланцами неба. — Думаешь, дебил? — спросила она Собека. — Нет, он не дебил. Глазки у него хорошие. Добрые…

— Уходим, — объявил Крокодил и направился к выходу. Драный пошел за ним, а графиня последний раз заглянула в прозрачные глаза правителя и сердце ее вдруг сжалось от страха.

— Стоять!!! — крикнула она и Собек замер в шаге от порога. — Стой, назад! Здесь что-то не так!

Великий Сю смотрел на нее с жалостью и состраданием, словно на жертвенную овцу. Смотрел так, словно не он, а графиня была пленницей бассейна. Словно хотел сказать что-то важное, но не знал ни русского, ни французского языка.

— Что? — Собек обернулся.

— Пока не пойму, в чем дело, отсюда никто не выйдет!

Драный Хакер глянул в дверную щель. Собек вскарабкался по стене до окна. Гримаса недоумения появилась у него на лице.

— Ты права, — согласились с графиней двое великих воинов. — Нас ждут.

Дом Великого Сю плотным кольцом окружала армия с кривыми шашками наголо. Стояли тихо, без шороха. Словно притаились в засаде.

— Права… — повторил Собек. — Отсюда не выйти.

— Вот она, третья проблема. Вот она фишка, — торжествовала графиня. — Я говорила, надо узнать о них больше, прежде чем браться за дело. Наверняка они убивают каждого, кто прикоснется к священному телу, поэтому среди своих желающих будить головастика не нашлось. Крокодил, родной, может, прорвемся?

— Каким образом? Их тысячи. Не достанут саблями — массой задавят.

— Драный, чего молчишь?

— А чего? Если взять с собой головастика — не посмеют…

— Нет, мы здесь не затем, чтобы осквернять чужие святыни. Наши имена обмажут дерьмом вместо золота. Сами попались — сами виноваты.

— Кто собирается осквернять? — удивился Собек. — Донесем до портала, оставим и смоемся. Можно святыню в мешок положить, чтобы войско не испугалось.

— Навряд ли нам дадут приблизиться к порталу с мешком. Навряд ли кто-нибудь из головорезов представляет себе, как выглядит божество. Ладно, мы дураки, а во имя чего рисковать головой уродца?

— Тогда предлагай.

Собек слез со стены. Драный сел на пол возле бассейна. Мира осмотрела пагоду на предмет потайного хода, но не нашла даже крысиной норы. Она еще надеялась найти инструмент, которым можно выкопать под океаном пару километров песчаного грунта, но дом стоял на каменной глыбе.

— Можно, конечно, спрятаться и сделать вид, что нас нет. Какое-то время будут искать. Потом потеряют бдительность.

— Не будут искать, — возразил Собек. — Сюда не сунется стража. В храм может войти только мать. Сдохнем с голоду.

— Драный… — обратилась Мира к товарищу. — Решение должно быть в голове этого великого монстра.

— Откуда? Он не знает, как выглядит мир за стеной. В его голове сказки.

— Героические, — добавил Собек. — Что такое «спасать свою задницу» Великому Сю знать не надо. Мирка, думай!

— Как думать — так Мирка, — ворчала графиня. — А как дров наломать — так: «Молчи, женщина!»

— Ты думаешь — мы исполняем, — согласился с товарищем Драный Хакер.

— Нет, вы мне нравитесь, мужики! Только на них посмотрите…

— Что ты хочешь от нас, женщина? Никто, кроме матушки сюда не зайдет. А с матушкой мы как-нибудь сговоримся. Так, Драный? Что мы, не договоримся с бабой? Надо просто ее подождать.

— Нет, это замечательно! Крокодил, у меня такое впечатление, что ты с его матушкой со школы знаком. Представь себе бабу, которая родила такое, — она указала на плавающую в бассейне «арбузную» голову. — Мало того, что родила, еще и сделала божеством. Если мне такая дама во сне приснится, я еще раз в гробу окажусь, но теперь уж Ангел убиваться по мне не будет. Он будет дохнуть со смеху на моем саркофаге.

— Не преувеличивай, — успокоил ее сиятельство Крокодил. — С каждой женщиной можно договориться.

Графиня еще раз обошла пагоду, взгляд Великого Сю сопроводил ее по кругу, его малюсенькие ручки и ножки подняли рябь на воде. Мира осмотрела стены, крышу с черной дырой, выходящей в космос… Дыра приворожила не только графиню, но и взгляд головастика. Он сморщил затылок, напрягся, чтобы поднять глаза вверх, и замер, словно впервые увидел потолок жилища.

— Слушай, Крокодил… А если мы его спрячем? Если мы не видели Великого Сю, не прикасались к святыне… Так за что же нас кромсать саблями?