Сказки ПРО…

Не знаю.

Нравится она мне. Мы, вообще-то, не испытываем эмоций к объектам. Так уж устроено. Все на голой технике, захотел – получил. Не захотел – получил тот, кто захотел. Уж извините, правила есть правила. Поэтому эмоции нам запрещены. А то каждый рано или поздно захочет своему любимому объекту подыграть из самых чистых побуждений, ну, сделать что-нибудь приятное без его желания. В результате такой кавардак может начаться, ты не представляешь…

Тсссс… Сейчас раскрою страшную служебную тайну… Наклонись-ка…

Хотеть надо по-особенному, понимаешь? Желать надо сильно. Искренне. Горячо. Хи… Знаешь, почему говорят «горячее желание»? Потому что у меня уши горят, когда она начинает желать…Тихо, не смейся. Главная тайна. Будешь желать – формулируй четко. Сечешь? А то с последствиями потом не разберешься. Например, пожелаешь завтра на работу не ходить – и с утра в больницу загремишь с приступом аппендицита. А ты думаешь, мы вас с полуслова, что ли, понимать должны? Учти, нечеткая формулировка объектом своего желания может привести к последствиям, несовместимым с продолжением выполнения указанным объектом своих жизненных функций. О. Инструкции мы можем цитировать даже в таком состоянии… Понятно, о чем я? Короче, повнимательнее с формулировками, договорились?

Потому что после нечетких формулировок нам приходится напрягаться и исполнять свои прямые служебные обязанности. Вынимать вас из… оттуда, куда вы сами и попадаете, нажелав всякой… Думаешь, легко вот так все время – сначала желание объекта исполни, потому что не исполнить не можешь, а потом этого придурочного объекта и храни, потому что он сформулировать нормально не смог, чего хотел… А? Не охраняй, а храни, я, что, непонятно говорю? У вас говорят – «хранить», а у нас, знаешь, как? «Разгребать последствия». Профессиональный сленг, да…

Проблема в том, что она всегда четко формулирует. Мне поэтому всегда все завидовали. Ничего разгребать не приходилось, основной работы никакой. Легко и просто, да уж…

И сейчас вот она сформулировала. Четко. И я не имею права не услышать хоть одну букву в ее желании.

А когда будут последствия, она сформулирует еще отчетливее. А мне ничего не останется, как выполнить и это. Потому что ее желание будет абсолютно искренне и абсолютно горячо. Какое желание? Да простенькое. Чтобы я постояла в сторонке, пока эти последствия будут. Нееее… Про последствия я тебе даже и на ушко не могу… и не проси. Я знаю. Чудак ты, человек, я же сказала, я все знаю. Могу устроить так, что вы познакомитесь, тогда и ты узнаешь. Только знакомиться надо быстро, а то времени маловато осталось…

Не надо? Правильно, не надо. А то насмотришься – вообще желать перестанешь. И твой со скуки сдохнет. Или сопьется. У нас это запросто.

Чего, не веришь до сих пор, что ли?

Ладно, так уж и быть, смотри. Сигарету только убери, а то подпалишь ненароком… Ох, не люблю я это… Больно-то как… А-а-а… Нал-лей…

Рот закрой. С тебя вата и лосьон какой-нибудь. А то у меня потом вся спина в прыщах и чешется. Смотри-смотри. Красивые, правда? Еще бы, уж как я за ними ухаживала…

А на нее, представляешь, даже они не подействовали. Я ж честно пыталась предупредить. Понимаешь? Все инструкции нарушила. Явилась ей. Нечего ржать опять, это тоже сленг. А она все равно…

Уперлась. Четко сформулировала и уперлась…

А, ладно. Мне-то теперь одна дорога. И кое-куда похуже, чем просто в ад.

В конце концов. Ничего личного, это просто моя работа. И я все исполню.

Увидимся на земле, человек.

Перышко подбери.

Это у нас плохая примета – перья терять.

Сказки про Лушу

Кто такая Луша

Если вы захотите познакомиться с Лушей, она непременно склонит головку к левому плечу, указательный палец правой руки засунет в рот и внима-а-а-тельно-внимательно рассмотрит вас с ног до головы. Если то, что Луша увидит, ей не понравится, она быстренько шмыгнет за маму, крепко-накрепко ухватится за мамину ногу и будет молчать, как бы вы ни пытались вытянуть из нее хоть словечко.

Луша очень хорошо умеет молчать. В свои пять с хвостиком она уже освоила: молчание выразительное, молчание многообещающее, молчание зловещее, молчание таинственное и даже просто-так-молчание-когда-просто-так-хочется-помолчать.

Нет, вы не думайте, говорить Луша тоже умеет хорошо. И если Луше захочется с вами поговорить – а это может произойти только в том случае, если вы ей понравитесь при знакомстве – вы можете смело рассчитывать на час, а то и два увлекательнейшей беседы обо всем на свете. Правда, логопед в детском саду считает, что Луша, беседуя обо всем на свете, не очень правильно выговаривает шипящие, но Луша думает, что шипят пусть змеи, а она – девочка, а не змея, а девочки не шипят.

Если вы понравитесь Луше, она отпустит мамину руку, сделает шажочек вперед, присядет в книксен – даже если при этом на ней будут надеты, например, шуба и валенки – и торжественно представится:

– Лукерья. Витольдовна. Иванова. Можно просто Луша.

И распахнет широко-широко невероятные карие глазищи, наблюдая за вашей реакцией.

В свои пять с хвостиком Луша уже умеет наслаждаться впечатлением, которое производит на незнакомцев ее полное имя. И фамилия. И отчество. А особенно имя-отчество-фамилия вместе.

Самый глупый вопрос, который вы можете задать Луше после того, как она вам представится:

– Твоего папу зовут Витольд?

В ответ вы услышите молчание зловещее.

Как мама и Луша ехали в Любимый Парк

Однажды весенним воскресеньем Луша и мама решили пойти погулять в Любимый Парк. Луша всегда сильно-сильно радовалась, когда мама вдруг хватала ее на руки, кружила по комнате и, смеясь, говорила:

– Ну что, Луша, найдем силы в единственный выходной сделать праздник для души?

В свои пять с хвостиком Луша уже хорошо понимала, что такое «единственный выходной», и почему он единственный, хотя, по правде говоря, по календарю выходных полагается два. Но как они с мамой ни старались, суббота ну никак не хотела становиться выходной. Суббота получалась спальной-до-обеда, закупочной-на-неделю, генерально-уборочной, бабушкиной, какой угодно, но не выходной. А вот воскресенье… Воскресенье было «праздником для души» – весёлым, ярким и потом еще обязательно вкусным.

Любимый Парк был дальше от их дома, чем Ближний Парк. Чтобы до него добраться, вам нужно сначала перейти дорогу, потом сесть на большой зеленый автобус, проехать две остановки и еще пройти немножко пешком. Но зато в Любимом Парке есть разноцветные горки, качели, на которых можно качаться одной, качели, на которых можно качаться еще с кем-нибудь, и огро-о-мная песочница, в которой можно играть втысячером.

– Нет такого слова – «втысячером», – сказала мама.

– Почему? – спросила Луша.

– Не знаю, – мама пожала плечами, – просто нет, и все.

– «Вдвоем» есть? – спросила Луша.

Мама кивнула.

– «Втроем» есть, и «вчетвером», и «впятером», и «вшестером», и «всемером»…

– Луш-ша, – прошипела мама, нервно оглядываясь на других пассажиров зеленого автобуса.

– Даже «вдесятером» есть, – сократила подсчет Луша, – почему же нет «втысячером»? Ему обидно.

– Кому?! – переспросила сбитая с толку мама.