Сказки русских писателей. Том 7

На третий год узнала про то дупло Куница.

Прибежала, видит — дуб, в дубу — дыра с человечью голову. Спрашивает:

— Терем-теремок, кто в тереме живет?

— Жил Дятел пестрый — нос вострый, жил Скворец — первый в роще певец, жил Сыч, попадешь ему в когти — не хнычь, теперь я живу, Белка, по веткам скакалка, по дуплам сиделка. А ты кто?

— Я — Куница, всех малых зверей убийца. Я страшней Хоря, со мной не спорь зря. Ступай-ка из терема вон, пока цела!

Испугалась Белка Куницы, ускакала.

Ничего не натаскала Куница, стала так в дупле жить, на своей шерстке.

Год живет, другой живет — крошится старый дуб, шире дупло.

На третий год узнали про то дупло пчелы. Прилетели. Видят — дуб, в дубу — дыра с лошадиную голову. Кружат, жужжат, спрашивают:

— Терем-теремок, кто в тереме живет?

— Жил Дятел пестрый — нос вострый, жил Скворец — первый в роще певец, жил Сыч, попадешь ему в когти — не хнычь, жила Белка — по веткам скакалка, по дуплам сиделка, теперь я живу — Куница, всех малых зверей убийца. А вы кто?

— Мы пчелиный рой — друг за дружку горой. Кружим, жужжим, жалим, грозим большим и малым. Ступай-ка из терема вон, пока цела!

Испугалась Куница пчел, убежала.

Натаскали пчелы воску, стали в дупле жить. Год живут, другой живут — крошится старый дуб, шире дупло.

На третий год узнал про то дупло Медведь. Пришел. Видит — дуб, в дубу — дырища в целое окнище. Спрашивает:

— Терем-теремок, кто в тереме живет?

— Жил Дятел пестрый — нос вострый, жил Скворец — первый в роще певец, жил Сыч, попадешь ему в когти — не хнычь, жила Белка — по веткам скакалка, по дуплам сиделка, жила Куница — всех малых зверей убийца, теперь мы живем — пчелиный рой, друг за дружку горой. А ты кто?

— А я Медведь, Мишка, вашему терему крышка!

Влез на дуб, просунул голову в дупло — да как нажал!

Дуб-то пополам и расселся, а из него — считай-ка, сколько лет копилось:

шерсти, да сена, да воску, да моху, да пуху, да перьев, да пыли, да пх-х-х!..

Теремка-то и не стало.

Лесной Колобок колючий бок

[48]

или-были старик со старухой — те самые, от которых Колобок укатился. Пошли они в лес. Старик и говорит старухе:

— Глянь-ка, старуха, никак, под кустиком-то наш Колобок лежит?

Старик плохо видел, да и у старухи глаза слезились. Наклонилась она поднять Колобок — и наткнись на что-то колючее. Старуха: «Ой!» — а Колобок вскочил на коротенькие ножки и покатил по дорожке.

48

Сказка впервые издана отдельной книжкой в Москве в 1954 году.

Катится Колобок по дорожке, навстречу ему Волк:

— Колобок, Колобок, я тебя съем!

— Не ешь меня, Серый Волк, я тебе песенку спою:

Я лесной Колобок — колючий бок! Я по коробу не скребен, По сусеку не метен, На сметане не мешен. Я под кустиком рос, Весь колючками оброс, Я на ощупь нехорош, Меня голыми руками не возьмешь! Я от дедушки ушел, Я от бабушки ушел. От тебя, Волк, подавно уйду!

Волк рассердился — хвать его лапой! Колючки в лапу впились — Волку ой больно! А Колобок подскочил и покатился по дорожке, только его Волк и видел!

Катится Колобок, навстречу ему Медведь:

— Колобок, Колобок, я тебя съем!

— Где тебе, косолапому, съесть меня!

Я лесной Колобок — колючий бок! Я по коробу не скребен, По сусеку не метен, На сметане не мешен. Я под кустиком рос, Весь колючками оброс, Я на вкус нехорош, Меня в рот не возьмешь! Я от дедушки ушел, Я от бабушки ушел, Я от Волка ушел. От тебя, Медведь, подавно уйду!

Медведь разозлился, хотел его в пасть схватить, — губы наколол, — ой, больно! А Колобок опять покатился, только Медведь его и видел. Катится Колобок, навстречу ему Лиса:

— Колобок, Колобок, куда катишься?

— Качусь по дорожке.

— Колобок, Колобок, спой мне песенку! Колобок и запел:

Я лесной Колобок — колючий бок! Я по коробу не скребен, По сусеку не метен, На сметане не мешен. Я под кустиком рос, Весь колючками оброс, Я кругом нехорош; Как меня ты возьмешь? Я от дедушки ушел, Я от бабушки ушел, Я от Волка ушел, От Медведя ушел. От тебя, Лисы, не хитро уйти!

И только было покатился по дорожке, Лиса его тихонечко, одними коготками, толк в канаву! Колобок — плюх в воду. Мигом развернулся, заработал лапками, поплыл. Тут все и увидели, что это совсем не Колобок, а настоящий лесной еж.

Сова

[49]

идит Старик, чай пьет. Не пустой пьет — молоком белит. Летит мимо Сова.

— Здор ово, — говорит, — друг!

49

Писатель работал над сказкой в течение 1924–1925 годов. Первое издание — в 1927 году.

А Старик ей:

— Ты, Сова, — отчаянная голова, уши торчком, нос крючком. Ты от солнца хоронишься, людей сторонишься, — какой я тебе друг?

Рассердилась Сова.

— Ладно же, — говорит, — старый! Не стану по ночам к тебе на луг летать, мышей ловить, — сам лови.

А Старик:

— Вишь, чем пугать вздумала! Утекай, пока цела.

Улетела Сова, забралась в дуб, никуда из дупла не летит.

Ночь пришла. На стариковом лугу мыши в норах свистят-перекликаются:

— Погляди-ка, кума, не летит ли Сова — отчаянная голова, уши торчком, нос крючком?

Мышь Мыши в ответ:

— Не видать Совы, не слыхать Совы. Нынче нам на лугу раздолье, нынче нам на лугу приволье.

Мыши из нор поскакали, мыши по лугу побежали.

А Сова из дупла:

— Хо-хо-хо, Старик! Гляди, как бы худа не вышло: мыши-то, говорят, на охоту пошли.

— А пускай идут, — говорит Старик. — Чай, мыши не волки, не зарежут тёлки.

Мыши по лугу рыщут, шмелиные гнезда ищут, землю роют, шмелей ловят.