Сказки уличного фонаря

— Как это? — уже испугался я.

— По законам не можешь, а по моей воле можешь.

— А разве не Вы законы устанавливали?

— Вот я и говорю, что Я выше законов. Ведь и люди там, на Земле могут быть выше законов. Всё написано, как это сделать, а мало кто хочет. Вот и лежу один… Скукота… Да ещё посылаю вам безуспешно информацию для вас в реликтовом излучении. Двоичный код по-вашему, горячие и холодные точки, а! — Он рукой на меня махнул презрительно, — Слава мне, что хоть до цифровых технологий дошло человечество! — сказал теперь торжественно Человек.

— На каком языке эта реликтовая информация? — показывал я заинтересованность — а вдруг поймаю эту реликтовую информацию.

— А мы на каком разговариваем? — Он тут же задал вопрос.

— На русском. — только сейчас додумал я.

— Ну вот. Как обычно. Человечество знает все ответы на все вопросы, а всё ищет, ищет чего-то…

— Значит, я… пойду? — я поставил стакан на поднос и встал, не ведая куда идти.

— Валяй, — Он щелкал на пульте по каналам телевизора.

— А как? — ждал я ответа.

Он остановился на канале про животных и задумался вслух:

— Как?

— Да. — ждал я.

— Лети, лети! — быстро сказал Человек, глубоко вздохнул, набрав воздуха, и дунул на меня.

Я почувствовал холод во всем теле, в глазах потемнело, и осознание действительности покинуло меня. Теперь уже я точно провалился в какой-то сон.

Очнулся я в своей капсуле — вокруг, за иллюминатором, как и положено космосу была темнота с ровными дырками звёзд. И движение капсулы обычное, реактивное. И — я присмотрелся — едва видимый корабль рядом по курсу, чуть правее…

— Быстро ты! — радостно крикнул пилот, открыв люк капсулы через четверть часа.

— Насколько быстро? — спросил я, прикидывая время нахождения внутри дыры.

— Доли секунды! Мы даже позднее тебя прибыли.

— Доли се…? — открыл я рот.

— Ага. Вылазь! — позвал пилот и помог мне выбраться. — Не понимаю я вас, туристов, — закрыл люк, — Миг — и куча рублей на космический ветер.

— А сколько адреналина! — начал оправдываться я.

— Ага! — посмеялся он на мои слова, — А я, наоборот, за него деньги получаю.

— Кому — как… Это ваш космический хлеб. — сказал я тоже, засмеявшись, — С земным маслом…

Я никогда не привыкну к виду Земли из космоса, как говорили раньше. Это зрелище всегда вызывает у меня восторг и ещё с юности романтические чувства. Родная, своя, беззащитная — она словно женщина — Земля, такая круглая и толстая…

— Ну как? — первое что услышал я от Маи в офисе турагенства, когда открыл его дверь. Девушка была уже в розовом платье и распущенными вьющимися волосами, понравившись мне ещё больше. Её красивое полное лицо, словно луна светилось от радости.

— Здорово! — сказал я.

— Здорово? — повторила она.

Я прошёл и сел напротив, снова заметив на столе рецепт похудения. Показав на него рукой, сказал:

— Я привёз из турполёта замечательный рецепт для похудения, хотите?

— А я разве толстая? — обиделась Мая.

— Ну… — замялся я, — Я… вообще, так сказать…

— И!

— Горчица! — выпалил я.

— Горчица?

— Нужно есть всё с горчицей, тогда — ничего есть не захочется.

Мая какое-то время смотрела на меня вопросительно, потом засмеялась.

— Хорошая шутка! — сказала она.

— А раз женщины созданы из всего прекрасного, что есть на свете!.. — вспоминал я слова Человека из чёрной дыры.

— Да? — смеялась она.

— Из солнца, цветов и бабочек…

— Из бабочек?!

— Ага! — засмеялся и я, — Следовательно, Вам эти рецепты не нужны, — сказал я уже более серьёзно, смотря в её прекрасные глаза, и решился, — Так, значит, что Вы делаете скучными апрельскими вечерами?..

ШАРИК

Никто не знал откуда он взялся. Просто в один день появился в одном дворе микрорайона тощий и облезлый, обнюхивая и пугая прохожих. Кто придумал назвать этой простой кличкой, тоже не известно. Скорее всего, ребятишки, которые сразу же подружились с ним и начали играть.

Постсоветские годы разобщили граждан, прежде проводивших время вместе. Будни и праздники соседи проводили на лавочках во дворе, мужики играли в домино и втихую от жён выпивали портвейн, женщины лузгали семечки и обсуждали сериал о рабыне Изауре. Ныне же редко кто выходил во двор просто так, разве что одинокий пенсионер какой. Да какая-нибудь мамаша прогуляться с малышом.

Шарик стал неким объединяющим началом во дворе. С его появлением двор начал оживать, лавочки стали заполняться, мусор под ногами увеличиваться. Может быть люди в доброй ласковой собаке, по самому определению которая не должна быть доброй, увидели себя и осознали, что и они могут быть отзывчивыми. Что простота, непосредственность это — не стыдно.

Шарик по теплу спал прямо на траве или даже на песке, вытягивавя лапы. Одна девочка даже сказала, что он «ухом спит». А к зиме собаке сделали под берёзой конуру из картонной коробки.

Шарик стал узнавать всех жителей двора, радостно виляя хвостом при их появлении и лаял на незнакомые лица, на пролетавшие самолёты, подпевал охранным сигнализациям автомобилей. И его это пение стало досаждать граждан по ночам. Каждую ночь люди просыпались от собачьего воя, который был сильнее сигнала машины. Можно сказать, что Шарику нравилось петь и быть услышанным. Более того, рано утром он весело облаивал дворников и скулил на окна и балконы, выпрашивая завтрак.

Шарик даже понимал человеческую речь, потому что когда одна пожилая женщина его пожурила за то, что он не даёт спать по ночам, Шарик даже сначала обиделся и целый день лежал под берёзой, не на кого не обращая внимания. Но по ночам он стал вести себя намного тише.

В начале августа во двор прибыли строители, приехало множество разной техники — тракторы, бульдозеры, «КАМАЗы». Рабочие стали рыть землю, ломать бордюры. Среди них суетился низенький человек в костюме с галстуком, но в джинсах и огромных сандалиях на босу ногу. Это был депутат местного собрания. В одной руке его была прозрачная папка с документами, другой он махал и показывал рабочим в разных направлениях. Порисовавшись так пару часов во дворе, он пошёл по квартирам.

— Здравствуйте, — приветствовал депутат хозяек и хозяев, открывавших ему дверь. — Я ваш депутат, вот мой телефон и номер кабинета, — совал визитку и приписывал себе несуществующую заслугу по реконструкции двора. — Я добился проведения реконструкции вашего двора, которая ныне и проводится. Скоро выборы и я хотел бы продолжить свою деятельность на поприще депутата.