Сказки

Но из банки послышалось:

— Все это и так есть вокруг. Мы лучше дадим тебе такое, чего ни у кого не бывало.

— А что? — заинтересовался Саша.

— Путешествие!

— На Байкал? Или в Австралию?

— Нет-нет, другое путешествие. Это путешествие с приключениями или приключение с путешествиями. Куда сам захочешь, и что самое главное — кем захочешь.

— Как же это? — забеспокоился Саша.

— Кем и куда захочешь. Воином Александра Македонского — пожалуйста. Космонавтом — хоть через минуту. А можешь что-нибудь сам и получше придумать.

— Прямо сейчас?! — подпрыгнул Саша. Вот когда он покажет этому задаваке Левандовскому!

— Конечно. Говори просто: «Не хочу учиться, а хочу быть…», — и ты сразу отправишься туда, куда захочешь.

— Что-то мне не нравится эта фраза, — задумался Саша. — А нельзя ли какие-нибудь другие слова?

— А что такое? — удивилась банка.

— Знаете, — замялся Саша. — Что-то не по душе мне они…

— Но, если разобраться, это ведь правда, — забормотала банка. Видно, там, на их планетах, все такие страшные зануды. — Ты ведь хочешь сразу кем-то стать, правильно?

— Правильно-то правильно, — согласился Саша, стараясь растолковать им, что не так это и правильно… Но, видно, их головы были устроены по-другому, и поэтому им трудно было что-то втолковать. — А может, сокращенно? Ведь у нас, на Земле, вы это, наверное, заметили, все принято сокращать. Вы, например — НЛО.

— Хорошо, — согласилась межпланетная банка.

«Наконец эти кильки в томате поняли» — обрадовался Саша, а потом испугался. Но банка не отреагировала и, как ни в чем не бывало, продолжала:

— Пусть будет так: «Не хочу, а хочу…»

— Это мне подходит, — обрадовался Саша. — Теперь все, прощайте.

— Будь здоров, СК, — пожелала банка на прощание.

— Что еще за СК? — приостановился Саша.

— Это сокращенно — Саша Куликов, — торжественно произнесла банка, и Саша расплылся в улыбке.

Он расчистил ногами полянку от мусора, хотя такого указания из банки не поступало.

Банка затаенно молчала. Потом спросила:

— И это все? Ты именно об этом мечтал?

— Вот еще, — обиделся Саша. — Это порядок такой. Сначала надо подготовиться. Вот теперь я, кажется, готов.

Саша осмотрелся. Пенсионеры грелись на солнышке, и можно было взлететь отсюда хоть на Марс — никто бы не заметил. Мамы неотрывно смотрели за своими ребятишками и возбужденно пересказывали соседкам, что уже умеют их дети.

— Не хочу… — начал Саша и приостановился с непривычки. — Не хочу, а хочу быть полярником!

Все вокруг потемнело. Темнота становилась все гуще и гуще. Казалось, света больше не будет вообще. Потом Сашу подняло и понесло куда-то. Понесло и закрутило.

Наконец ноги его оказались на чем-то твердом. Саша со страхом раскрыл глаза и чуть не ослеп от белизны. У него под ногами хрустел снежок.

Льдина! Настоящая льдина, как мощный пароход, качалась на океанском просторе.

Уже не Сашка и не Саша, а Александр Петрович, бородатый полярник, стоял на своей дрейфующей станции. Саша тихонько присмотрелся к своей бороде. Она была самой настоящей! Это обрадовало его не меньше, чем льдина.

Кругом была вода. Вдали она казалась синей, но вблизи льдины зеленела глубина.

— Хорошо! Расчудесно! — Саша чувствовал себя героем-полярником. Он был уже готов возвратиться домой, чтобы выступить по телевизору.

Как бы назвать передачу? Встреча пионеров в телевизионной студии со знаменитым полярником!

Это по первой программе. А по второй — концерт по заявкам знаменитого полярника. Есть же еще и третья…

Тут Саше пришлось немного отвлечься. В палатке запищала морзянка. Вскоре оттуда выбежал радист. Он удивленно посмотрел на Сашу, протягивая радиограмму. Тогда и Саша заметил под своей бородой пионерский галстук. Он быстро затолкал его под куртку.

На бумаге чернели тире и точки. Вот незадача! А ведь азбуки Морзе Саша и не знал.

— Читай сам, а то я в палатке очки забыл! — сказал Саша, подражая своей бабушке, которая, действительно, без очков не могла читать.

Радист понимающе кивнул головой и бережно забрал радиограмму.

Она зашелестела на ветру, забилась в его руках, как птица.

— Просят сообщить нашу широту и долготу, Александр Петрович.

Саша присмотрелся к радисту и с удивлением узнал в нем своего главного соперника на этом свете — круглого отличника Левандовского. Не может быть! Но как похож…

— Так как же? — забеспокоился радист. — Там волнуются, выдержит ли льдина? Вдруг снимать придется.

— Широта и долгота, долгота и широта, — бормотал Саша, пытаясь вспомнить, что это такое. Он хотел расспросить радиста, но, вспомнив, что тот ужасно похож на Левандовского, передумал.

Тогда начальник полярной станции стукнул себя по лбу и стал шагами мерять льдину.

Выходило двадцать пять метров в длину и пятнадцать в ширину. Шагов. А сколько это в метрах? Ладно, и так сойдет. Они далеко, не проверят.

— Передай, — приказал он радисту. — Двадцать пять метров, долготы и пятнадцать метров широты.

Радист, который до сих пор сдерживал улыбку, расхохотался, как сумасшедший. Сашка краснел-краснел и докраснелся до того, что льдина под ним начала шипеть и плавиться. Прямо горячий самовар, а не начальник дрейфующей станции.

Льдина плавилась, а Саша постепенно погружался в воду, как в люк танка.

— Очень вы мне нужны! Еще сами пожалеете…

Он начал захлебываться, и потому следовало как можно быстрее выбрать местечко получше. Для раздумий времени не оставалось.

А пираты?.. Ведь пираты обходились как-то без всяких этих школьных премудростей!

И он сам себя отправил на пиратский корабль. Ведь теперь это было легко и просто.

Черный флаг бился на мачте, как будто хотел взлететь к облакам. На нем был страшный череп с трансформаторной будки. Череп щелкал зубами на ветру и поигрывал костями. Брр!

Зато кругом царило веселье. Пираты ели и пили, распевая песни. Это понравилось Саше. Это тебе не научные открытия делать. А тут веселись хоть целый день на свежем воздухе.