Сказочный попадос

Призрачные пустынницы обыкновенные, как объяснила мне птица, неразумны и практически бесчувственны, но при этом они обладают сумасшедшим по своей неутомимости, беспощадности и ненасытности инстинктом выживания и желанием размножаться. Пустынницы способны поглотить все, что движется, если оно в небольшом количестве: любой вид организма любой вид энергии, кроме огня, но его, правда, должно быть достаточно много, чтобы уничтожить пустынницу. В любом другом случае, никто и ничто, кроме птицы Могол, не способно избежать гибели – если оно уже попало в неласковые объятия-челюсти пустынницы. Именно поэтому, мне пришлось прислушаться к совету инфернальной птицы и оставить Жюльена, пегаса и Уша на берегу так называемого океана пустоты.

– Эй, Диана-охотница, ты неприятности заказывала? – насмешливо-издевательски обратилась ко мне птица, как только мы преодолели высоковольтный электромагнитно-магический барьер, который казалось, был сплетен из молний как кружево из шелковой нитки.

– Не-эээт, конечно! – недоуменно-оскорбленно прокричала я.

– Значит, они тебя просто преследуют! – глумилась надо мной птица. – Или ты что, ничего не чувствуешь, ищейка хренова?

Я, естественно, чувствовала, но пока не придавала этому особого внимания, потому что: ну откуда мне было знать, какой именно воздух должен быть на границе реальности?

– Ты про запах? – уточнила я.

– Не только… – еле различимо буркнула птица. – Атмосфера этой реальности какая-то ненормальная… – впервые с того момента как я познакомилась с Могол, в ее голосе не звучало ни толики издевки, а искренняя обеспокоенность.

Я съехала по ее шее слегка в бок, чтобы лучше видеть и принюхалась. Она была права: с воздухом происходило что-то ужасно неправильное, даже абсурдное – ветер не дул, а вихрился многочисленными воронками, каждая их которых зловонила так, как будто бы была бочкой с концентрированным компостом. И, само собой, бесчисленные рои жирных навозных мух были тут как тут, пытаясь облепить эти вихри как куры насест. Однако, вихри отмахивались и матерились!!! Что, правда, ни в коей мере не производило впечатления на одурманенных запахом фанатеющих и роящихся мух. Но и это было еще не все: черные, грозовые тучи, которые основательно и полностью заволокли небо, тоже были не совсем нормальные, вернее сказать, это были самые ненормальные тучи каких я когда-либо видела! Потому что тучи эти гремели, потрескивали молниями и пели, что-то вроде: – Уху-ху! Уху-ху! Ух, проучим мы Ягу!!! Уха-ха! Уха-ха! За Кощеем смерть пришла!!! И если бы они только пели, но от них шла такая волна высококонцентрированной злобы и ненависти, бешенства и гнева, пока еще удерживаемых на цепи, что было яснее ясного то, что претворение их намерений в реальность – исключительно вопрос времени.

– Глупая птица! Сматываемся отсюда! – заверещала я, понукаемая безотчетным ужасом.

– Сама дура! – обиженно буркнула птица. – И к тому же еще и истеричка! А я – агент Центрального Разведывательного Управления Ада!

– Ты случайная свидетельница! – раздраженно поправила я. – А свидетели долго не живут!

– Это, если о них знают! – к ней вернулся снисходительно-издевательский тон.

– А о нас, что не знают? – уже зная ответ и потому чувствуя себя полной идиоткой, поинтересовалась я.

– Обо мне точно не знают, потому что они не могут меня ни видеть, ни чувствовать! А тебя не знааааааааю… – «осчастливила» она меня ответом.

– Слушай, ты великий агент ЦРУ, – оскалилась я. – Ну какой интел тебе ещё нужен? Куда они направляются, ты знаешь! Кто их послал, ты тоже, можно сказать, что знаешь! Что это, я в этом уверена, ты тоже знаешь! Нет, загадки же, больше! Может, все-таки, сматываемся, а?!

– А ты… хммм… что очень удивительно, но ты права! – неожиданно согласилась со мной птица Могол, она же агент ЦРУ адской администрации. – Держись двумя руками, мы летим к моему информатору из этой реальности!

Конец ознакомительного фрагмента.