Скил

– Слабак, - заплетающимся языком прокомментировал мой демарш Крен.

– Иди ты, - беззлобно послал его я. Может и слабак, а может просто не дурак бухать потому, что, вроде как, надо. С ребятами, с которыми, насколько я понял, ловить нечего.

В казарме на лестнице мне встретился Быча. Неожиданная встреча - тоже в снабжении работает, а почему бы и нет. Видимых повреждений после нашей прошлой встречи я на нём не заметил, впрочем, и на мне синяки уже зажили - в Улье на всех заживает как на собаках. Даже лучше, пожалуй, куда там тем собакам.

– Привет, Быча, - вполне дружелюбно поздоровался я.
– Как здоровье?

– Ещё встретимся, ублюдок, - прошипел он в ответ.

– Да не вопрос, - искренне ответил я. В прошлый раз справился - и в другой справлюсь, у меня теперь ещё и дар есть, который, кстати, развивать надо и тренировать. С этими мыслями я дошёл до своей комнаты и завалился спать.

Снова утренний звонок - заряд бодрости и... и негатива - если не на весь день, то хотя бы на утро точно. Драный механизм. Начинать утро с пистолетом в руках и порции ругательств становиться традицией. В гостиницу в заведении Меломана переехать, что ли. Там и кормят вкуснее, и душ - хоть и один на шесть человек, но всё же это лучше, чем одна душевая на всю казарму, причём там нормальная душевая кабина, а здесь просто комната, облицованная плиткой, с торчащими из стены трубами с лейками и ниже регуляторами воды. Но главное - там нет этого уродского звонка. Нет, дорого это: при зарплате в семь споранов за рейд четыре спорана в день отдавать за жильё - если учесть, что в рейды я не каждый день езжу - это получается, я на одно жильё работать буду.Неплохо бы своим жильём обзавестись, квартирой, а лучше благоустроенным домом, но сколько это стоит... да и за него тоже платить придётся. В общем, надо как-то устраивать жизнь, а значит, чего-то придумать с доходами и хотя бы относительной безопасностью вне стаба. Короче, нужна информация, а то пока и думать не над чем. Позавтракаю и пойду в Рок, может, Меломана встречу, с ним поговорю, а не встречу, так хоть кофе попью.

Меломан оказался на месте за стойкой, пил кофе, слушал музыку и, судя по виду, был очень доволен жизнью. Увидев меня, он улыбнулся и сказал:

– Здорова, Скил. Что выходной сегодня?

– Привет. Можно и так сказать, - в рейды меня сегодня не ставили.

– Понятно. Кофе будешь?

– А ты угощаешь?
– выдал я самую широкую из своих улыбок.

– Угощаю, - рассмеялся Меломан.
– У тебя в роду евреев не было?

– Нет, я первый, наверное. А вообще, хохлы были и татары.

– А, ну тогда вопрос снят, всё понятно, - он налил мне чашку кофе и сказал: - Ну, рассказывай, ты ведь не кофе попить и поболтать с приятелем пришёл, по глазам вижу.

– Ну почему, как раз за этим. Ну и вопросы появились, не без этого, если я тебя не сильно ими достал, конечно.

– Да ладно, - вздохнул Меломан.
– Чего уж, там. Спрашивай.

– Я вчера ездил в рейд с Пахомом. Так сказать, тест на водилу проходил.

– Ага, Марта мне докладывал о твоих успехах.

– Так вот, - продолжил я.
– Пахом этот - странный он, вёл себя как-то расслабленно, как на прогулке, такое впечатление, что заражённые ему побоку и вообще он ничего не боится. Я пытался у Марты насчёт него спросить, а он мне ответил, что Пахом и был там на прогулке, и больше ничего объяснять не стал.

– Ну да, Марта мужик серьёзный, важный, - ухмыльнулся Меломан.
– А Пахом... Ну он в рейды выбирается нечасто, он автомеханик хороший, в основном машинами в стабе занимается. А заражённых он и правда не слишком опасается, дар у него - не чувствуют его твари, не замечают. В метре от топтуна может ходить, а тот на него ноль внимания.

– И такое бывает?
– удивился я.

– И не такое бывает. Улей велик и разнообразен.

– Но ведь это же просто мегаплюшка! Пахом просто бездарно использует такой потенциал, - недоумевал я.
– С такой способностью можно ходить куда угодно и доставать что угодно. Да и на тварей охотиться одно удовольствие - можно подойти и топором элиту завалить.

– Ну, не факт, что на элиту эта способность подействует, элита - она во всём лучшая. А вообще, дары такого рода встречаются не так уж и редко, но всегда есть ограничения: кого-то не видят твари какого-то одного рода, бегуны, например, у кого-то жёсткое ограничение по времени - невидит никто, но только пять минут, например, у кого-то ограничения на передвижение, ну и так далее, и ещё я слышал, что эти дары работают как... эм...

– Меломан чуть задумался, подбирая слова.
– Как режим стелс в большинстве компьютерных игр: ты невидим пока никого не атакуешь, а после атаки сразу в стелс уйти не можешь, как-то так. А Пахому оно вообще всё не надо- он до Улья был автомехаником на какой-то базе геологов, что ли. Он там чинил машины и пил водку, он и здесь делает тоже самое, только качество жизни повысилось:здоровье получше, с похмелья болеет меньше, ну и водки и хорошей закуски может себе позволить вволю. А больше ему и не надо ничего - он всем доволен.

– Ну да, если приобретет дар не болеть с похмелья - можно сказать, что он в раю.

– Это точно, - усмехнулся Меломан.

– А, вот ещё, - перешёл я к следующему вопросу.
– Я заметил, что все, кто мне здесь попадаются - среднего возраста, от двадцати пяти да тридцати пяти лет на вид, ни стариков, кроме Профа, ни детей я в Улье не видел, и в основном это мужики, женщин мало. Чем это объясняется?

– Ну, с этим всё просто: люди попадают в Улей, большинство перерождается, на свежее мясо прибегают твари посерьёзней - в таких условиях выживает сильнейший. Так что у стариков и женщин шансов на выживание меньше, ну а у детей их практически нет. Особенно плохо дело обстоит с совсем маленькими, кто весом ещё меньше пятнадцати килограммов, они ведь ещё не перерождаются в тварей и гибнут, чаще всего, от рук собственных родителей.

– Да, не весело, - сказал я, представив картину. Помолчали немного.

– А старики?
– спросил я.
– У них ведь выжить шансов больше, я знал пару таких бодрых пенсионеров, что многим молодым сто очков вперёд дадут.

– Тут дело обстоит веселее: старики, попавшие в Улей и выжившие, довольно быстро молодеют - старческие болезни проходят, морщины разглаживаются, пигментация волос восстанавливается, зубы новые вырастают. Я вообще слышал, что старость - это болезнь, заложенная на генетическом уровне. Механизмселекции, чтобы поколения обновлялись, и дети брали лучшие гены от своих родителей, ну там лучшие самцы получают лучших самок и т.д. Нотак не у всех живых существ - ты знаешь, что синие киты не гибнут по естественным причинам?Чем больше и старше кит, тем он сильнее и умнее. А на берег они выбрасываются вовсе не умирать - просто со временем, лет через триста, у них начинаются проблемы со зрением, там что-то с белком, вроде хрусталик глаза у них становится не прозрачным, я не специалист по китам.

– Нет, не знал.

– Ну вот, мы здесь как те самые синие киты, - усмехнулся Меломан.
– Во всяком случае, я не слышал, чтоб в Улье кто-нибудь умер от старости. А если и услышу, скорее, буду считать, что у кого-то появился дар накладывать на врагов проклятие старости.

– А Проф?
– спросил я.
– Он выглядел не совсем стариком, но человеком в годах.

– Проф просто не так давно в Улье, процесс омоложенияещё не завершился. Ты, кстати, где с ним познакомился?

– Они первые, кого я в Улье встретил, крёстные мои - Дед и Проф.

– Старики разбойники - хорошие люди.

– Ага, Хирург, вроде, так их и называл, - улыбнулся я.

– Ну, вот тебе и пример. Слышал когда-нибудь слова «ах, если б молодость знала, ах, если б старость могла»?

– Ага, в одной песне такие слова были.

– Вот Дед - это тот случай, когда старость может.

– Ну, выглядит он лет на тридцать, а может и на пятьдесят, с такой растительностью на лице точно не скажешь. А сколько ему на самом деле?Ну хотя бы примерно?
– заинтересовался я.

– Не знаю, но это не старик, а настоящий динозавр, он, вроде, ещё в Великую Отечественную воевал. Была у тебя в мире такая война?

– Была, с сорок первого по сорок пятый.

– У меня с сорок первого по сорок восьмой, но не суть. Вобщем, Дед в Улей уже стариком попал, но выжил - мужик крепкий, и здесь уже лет двадцать, и крут, как яйца динозавра, может с копьём на рубера один на один выходить. Что у него за умения, не знаю, он о них сильно не распространяется, но видит он куда лучше, чем обычный человек через бинокль, при чём и днём, и ночью.