Скипетр Древних
Шрифт:
– Дверь всё равно хорошая. Крепкая.
Когда Скалдаггери понял, что Стефани не способна ни на что, кроме как разглядывать его, он снова пожал плечами, снял пальто, аккуратно сложил его и повесил на спинку стула. Потом подошёл к разбитому окну и начал собирать осколки стекла.
Теперь, когда Скалдаггери снял пальто, Стефани увидела, насколько он худой. Отлично скроенный костюм висел на нём мешком. Стефани смотрела, как он собирает разбитое стекло, и заметила между рукавом рубашки и перчаткой голую кость. Скалдаггери выпрямился и обернулся к ней.
– Куда выбросить осколки?
–
– Верно, – согласился он. – У задней двери Гордон держал бак на колёсиках. Можно выбросить туда?
Стефани кивнула.
– Да, хорошо, – ответила она, глядя, как Скалдаггери уносит из комнаты груду стекла. Она всегда мечтала о чём-то большем, что изменило бы её скучную жизнь, а теперь, когда это, кажется, случилось, понятия не имела, что делать. В голове, соперничая друг с другом, крутилось множество вопросов. Ужасно много вопросов.
Скалдаггери вернулся, и Стефани задала первый:
– Вы нашли бак?
– О да. Он был на своём обычном месте.
– Ладно. – Если бы вопросы были людьми, то сейчас недоумённо смотрели бы на неё. Стефани постаралась собраться с мыслями.
– Ты назвала ему своё имя? – спросил Скалдаггери.
– Что?
– Имя. Ты сказала ему, как тебя зовут?
– Н-нет…
– Хорошо. Если знаешь чьё-то настоящее имя, то обретаешь над человеком власть. Даже одного имени, например, Стефани, было бы достаточно, чтобы сделать это.
– Что сделать?
– Получить контроль над тобой, заставить делать то, что он скажет. Если бы он знал твоё имя и как его использовать, этого бы хватило. Пугает, правда?
– Что происходит? – спросила Стефани. – Кто это был? Чего он хотел? И кто вы?
– Я – это я, – сказал Скалдаггери. Он поднял шляпу с париком и положил их на столик. – А что касается него, я не знаю, кто он, никогда прежде его не видел.
– Вы в него выстрелили.
– Верно.
– И метнули в него огонь.
– Так и было.
Ноги Стефани ослабели, и у неё начала кружиться голова.
– Мистер Плезант, вы скелет.
– Ах да, вернёмся к нашему главному вопросу. Да, я, как ты выразилась, скелет. И являюсь скелетом уже несколько лет.
– Я схожу с ума?
– Надеюсь, нет.
– Значит, вы настоящий? Вы действительно существуете?
– Вероятно.
– То есть вы не уверены, существуете или нет?
– Я совершенно уверен. Конечно, я могу ошибаться. Я могу быть какой-то жуткой галлюцинацией, продуктом моего воображения.
– Вы можете быть продуктом собственного воображения?
– Случаются вещи и более странные. И причём с пугающей регулярностью.
– Но это слишком странно.
Скалдаггери сунул руки в перчатках в карманы и поднял голову. У него не было глазных яблок, поэтому Стефани не могла понять, смотрит он на неё или нет.
– Знаешь, я познакомился с твоим дядей при похожих обстоятельствах. Ну, почти похожих. Но он был пьян. И мы были в баре. Его стошнило на мои ботинки. Полагаю, обстоятельства не слишком уж похожи, но оба события включают в себя встречу, так что… Я хочу сказать, у него были кое-какие проблемы, и я протянул ему руку помощи, после чего мы стали хорошими друзьями. Очень хорошими друзьями. – Скалдаггери склонил голову. – У тебя
такой вид, как будто ты вот-вот потеряешь сознание.Стефани медленно кивнула.
– Прежде этого никогда не случалось, но кажется, вы правы.
– Хочешь, чтобы я поймал тебя, если ты упадёшь, или…
– Если вы не против.
– Совершенно не против.
– Спасибо.
Стефани слабо улыбнулась, а потом в глазах у неё потемнело, она почувствовала, что падает, и последнее, что она увидела, был метнувшийся к ней Скалдаггери Плезант.
Стефани пришла в себя на диване, накрытая одеялом. В комнате было темно, если не считать двух ламп в противоположных углах. Она посмотрела на разбитое окно и увидела, что оно заколочено досками. Стефани услышала в прихожей стук молотка, и когда почувствовала, что достаточно окрепла, медленно встала и вышла из гостиной.
Скалдаггери Плезант пытался навесить дверь на петли. Рукав рубашки на его левой руке был закатан. На локтевой кости, поправила себя Стефани – первый год биологии не прошёл даром. Или лучевая кость? Или и то, и другое? Она услышала, как Скалдагерри что-то пробормотал, а потом заметил её и радостно кивнул.
– Ты встала.
– Вы починили окно.
– Просто прикрыл его. На заднем дворе у Гордона было несколько досок, так что я сделал всё возможное. Но с дверью не везёт. У меня лучше получается выбивать их, чем вставлять обратно. Как ты себя чувствуешь?
– Всё хорошо, – ответила Стефани.
– Тебе нужна чашка горячего чая. И много сахара.
Скалдаггери оставил дверь в покое и повёл Стефани на кухню. Она сидела у стола, пока он кипятил воду.
– Хочешь есть? – спросил он, когда вода вскипела, но Стефани покачала головой. – Молоко?
Она кивнула. Скалдаггери добавил в чашку молока, положил несколько ложек сахара, быстро перемешал и поставил перед Стефани. Она сделала глоток – чай был горячий, но вкусный.
– Спасибо, – сказала Стефани, и Скалдаггери слегка пожал плечами. Без мимики лица понимать его жесты было непросто, но Стефани решила, что это означало «не за что».
– Это была магия? С огнём и выбитой дверью?
– Да.
Стефани вгляделась в его лицо.
– Как вы говорите?
– Прошу прощения?
– Как вы говорите? У вас двигается челюсть, но у вас нет языка, губ и голосовых связок. Я знаю, как выглядят скелеты, я видела диаграммы, макеты и тому подобное, и единственное, что удерживает кости вместе, – это плоть, кожа и связки. Почему вы тогда не разваливаетесь на части?
Скалдаггери снова пожал плечами, на этот раз обоими.
– Это тоже магия.
Стефани посмотрела на него.
– Магия довольно удобная вещь.
– Верно.
– А как насчёт нервных окончаний? Вы можете чувствовать боль?
– Могу, но это не так уж и плохо. В конце концов, боль даёт нам почувствовать, что мы живы.
– А вы живы?
– Формально нет, но…
Стефани вгляделась в его пустые глазницы.
– У вас есть мозг?
Он засмеялся.
– Мозга нет, других органов тоже нет, но у меня есть сознание. – Скалдаггери принялся убирать сахар и молоко. – Честно говоря, это даже не моя голова.