Скиталец по мирам

— А-м-м-м, — немного растерянно промычал я. — Вы не возьмёте нас на сегодняшнее дело?

— Отдыхайте, — чуть тверже произнёс он, смерив меня тяжёлым взглядом.

— Хорошо. Спасибо, — не стал я настаивать. Так даже лучше будет. — Ну, тогда пойду?

— Иди, — кивнул он, колыхнув подбородками.

Я попрощался с ним и покинул антикварный магазин. На улице даже как-то дышалось легче, словно я побывал в крошечной пещере, где на тебя со всех сторон давит скальная порода, а теперь вышел на свежий воздух. У босса в магазине столько всякого убийственного оборудования понатыкано, что он в любой момент мог отправить меня на тот свет, лишь заподозрив в какой-нибудь провинности.

Вот теперь я с наслаждением передёрнул плечами, обратив внимание на лёгкий гул, сотрясающий воздух. Это включили очистительные установки, которые располагались на крышах домов. Они были призваны уменьшить в воздухе количество вредных выбросов, которые иногда затягивали небо над городом едким смогом — продуктом множества заводов, фабрик и прочих выбросов. Воздух в такие моменты становится безжизненным, неприятным, им трудно было дышать. Спасали только эти установки.

Посмотрев по сторонам, двинулся обратно к станции, а потом сел на поезд и вернулся на остров. В вагоне до сих пор крутили информацию о том, что трагически скончался помощник мэра. Я уже с меньшим изумлением смотрел на монитор и только размышлял о том, что бывают же в жизни совпадения.

Когда двери плавно разъехались, покинул поезд и потопал к месту работы. Мастерская по ремонту киборгов, в которой я трудился, находилась недалеко от берега — и там всегда пахло океаном и смазкой. Владел ей невысокий, тщедушный мужичек с большим крючковатым носом. Он был из той породы людей, которые, радуясь чужим достижениям, непроизвольно скрипят зубами. У нас с ним сложились своеобразные отношения, построенные на взаимных подначках и шпильках.

Вот и сейчас — стоило мне войти в широко распахнутые ворота, за которыми скрывалось просторное помещение с различными приспособлениями для ремонта роботов, как он, увидев меня, насмешливо крикнул, отвлёкшись от поломанного электропривода:

— О! Ты опять на работу явился? А я уж надеялся, что тебя сегодня ночью уж точно посадили!

— А я сейчас с женой твоей в одном вагоне ехал. Она жаловалась подруге, что есть вещи похуже, чем секс с тобой, но их крайне мало, — язвительно выдал я, направившись к двери, за которой находилась раздевалка.

— Ах ты! — задохнулся он гневом. — Быстро приступай к работе!

На самом деле я пришёл заметно раньше начала рабочего дня, но перечить не стал. Дерзить этому шефу можно было только до определённой границы, после которой он соберёт хилые яйца в кулак и вышвырнет меня из мастерской, даже несмотря на то, что с Антикваром лучше отношения не портить. Это он пристроил меня сюда.

Я быстро переоблачился в рабочую одежду, после чего покинул раздевалку. Мой взгляд тут же наткнулся на ещё одного сотрудника мастерской. Он припёрся после месячного отпуска и стоял возле ворот, держа сигарету тонкими бледными пальцами. Я подошёл к нему, чтобы поздороваться. Парень посмотрел на меня потухшими глазами и меланхолично выдохнул:

— Ку, Лион.

— Здорова, — бросил я, заломив бровь. Он выглядел ещё бледнее обычного, а его тело стало похоже на вешалку.

— А ты чего постоянно шефа нашего злишь? — неожиданно спросил парень. — Ты разве не знаешь, что боссу надо задницу лизать, чтобы получать повышение, премию и так далее?

— Ему не понравится, если я лизать буду. У меня язык шершавый, как наждачная бумага, — пошутил я и захохотал, пугая голубей, а потом добавил: — Весь месяц играл?

— Жил, — поправил меня парень, затушив сигарету об ворота и бросив окурок в урну. — Вколол себе препарат — и целый месяц жил.

— И как? — брезгливо протянул я, наморщив нос — мне такая «жизнь» была не по душе.

— Теперь этот мир потерял для меня всякие краски, — блёкло произнёс он, обведя рукой дома, небо, а затем без энтузиазма предложил: — Пошли работать?

— Погнали, — неохотно согласился я, после чего мы вошли в мастерскую и приступили к работе.

Время пролетело довольно-таки быстро — и вот уже рабочий день клонится к своему логическому завершению. Вся дюжина сотрудников мастерской с нетерпением поглядывала на часы, висящие на стене, подгоняя минутную стрелку. Когда она закончила очередной оборот, то прозвучал протяжный сигнал, возвещающий о том, что нам пора убираться отсюда. Взрослые мужики радостно заспешили домой, едва не затоптав владельца мастерской, который что-то хотел объявить. Глядя на наш «энтузиазм» он лишь махнул сухонькой ручонкой и промолчал.

Я торопливо потопал к станции. Бледный любитель виртуальных игр шёл рядом — это такой мой друг, с которым мы общались только на работе. Думаю, у всех есть подобный человек.

Покинув работу, игроман преобразился. Теперь его глаза лихорадочно блестели. Парень торопился домой к капсуле полного погружения. Его настоящая «жизнь» начнётся только тогда, когда он ляжет в неё. И парень был далеко не одинок в стремлении убежать от реальной жизни и окунуться в виртуальную. Таких людей насчитывалось великое множество.

Вот мы подошли к станции и стали ждать поезд. В этот миг запищал коммуникатор. Я вытащил его из кармана и с удивлением увидел номер моей бывшей девушки Беллы. Естественно, из аппарата я его удалял, но из памяти-то так легко не изымешь эти цифры.

Поколебавшись, принял звонок и приложил коммуникатор к уху. В динамике раздался грустный голос Беллы. Она поздоровалась, а я что-то брякнул в ответ, глядя на приближающийся поезд.

Девушка проникновенно произнесла:

— Как твои дела?

— Ну как тебе сказать… — протянул я, войдя в вагон и заняв свободное место. — Пока ты куролесила, я крепко держал мыло в руке.

— Это не я! – воскликнула Белла, перейдя на фальцет. — Это всё Честер!

В голове вспылили воспоминания недавнего прошлого. Какое-то время назад я повздорил с одним залётным типом в местном баре. Он решил пригласить на танец мою девушку Беллу. Кстати, она оказалась не против. Ну, а дальше… слово за слово — и вот я бью его головой об стол. Тут почти мгновенно на всех парах прилетает полиция, а следом медики. От них я узнал, что парень-то совсем не прост — он гражданин и является мелкой сошкой в клане столичного олигарха. На мусорном острове Честер оказался, потому что, видите ли, хотел пощекотать нервы в обществе неграждан, и у него это получилось. В принципе, парень не сильно-то и рисковал: у любого гражданина есть чип, который отслеживает его состояние здоровья — если что-то пойдёт не так, то мигом появляется целая команда спасателей. В тот раз всё прошло штатно: его привели в чувство. А меня же быстренько упаковали и на год отправили в исправительное учреждение, и не абы какое, а в такое, где сидели маньяки, насильники, террористы и полные отморозки. По закону за такие повреждения, нанесённые гражданину, я не мог получить больше года, но Честер подсуетился и упёк меня вот в такое «милое» местечко вместо обычной тюрьмы общего режима. Оттуда-то меня и вызволили надёжные люди. Пришлось отдать все свои накопления.

Так вот пока я там вкушал прелести тюремной жизни, вертихвостка Белла утешала этого козла. Да так хорошо у неё это получалось, что она сумела переехать с острова на материк. Её любящее деньги и роскошь сердце мигом позабыло меня и погрузилось в атмосферу праздника. Белла с тех пор мне так ни разу и не написала, а вот тут вдруг позвонила.

Пока я всё это вспоминала, она рьяно выгораживала себя, обвиняя во всех грехах Честера. Девушка всё больше заводилась и едва не кричала в коммуникатор. Внезапно Белла изменила траекторию своего горячего монолога, вырулив на то, что это я сам во всём виноват — даже в том, что она стала с ним танцевать, а потом прыгнула в кровать, пока меня судили.