Скиталец. Гений

– Марфа Андреевна, а чем увлекался ваш сын? – поинтересовался директор.

– Так гимнастикой. И бегал по утрам, и тяжести таскал, и по земле валялся, аки порося. Дождь, снег, все нипочем.

– Значит, гимнастика.

– Ну да.

Мать отвела директора и учителя на задний двор, где продемонстрировала все приспособления Гриши. Васин подтвердил, что в гимнастике у парня и впрямь все обстояло самым лучшим образом. Да и Уступов наверняка это подтвердит. Директор молча слушал, прокручивая в голове возможные варианты.

– И что вы об этом думаете? – поинтересовался Васин, когда они уже катили в паромобиле.

– Если судить по подбору инвентаря, вполне возможно, что он одаренный атлет.

– А может, художник? У него хорошо получалось рисовать.

– Не мне вам объяснять, что дар проявляется заблаговременно в неосознанной тяге к нему. Он рисовал при всякой возможности?

– Н-нет. Такого я за ним не припомню. Но можно поспрашивать у ребят.

– Хорошо. Тогда сначала в школу, а потом – к боярину Морозову. Но я уверен, что искать нужно именно атлета.

– Искать?

– Неужели вы думаете, что боярин Морозов оставит это дело без внимания? Погодите, он нам еще и выволочку устроит за то, что упустили одаренного. И какая блоха укусила Топилина, что он бросился в бега?

– Романтика. Я тоже мечтал о море.

– Н-да. О море мечтали все.

Отправил в топку очередную лопату угля, после чего смахнул грязной ветошью со лба пот. Повязанная тесьма помогала только поначалу, но стоило ей промокнуть, как влага просачивалась через нее, словно и нет никакой преграды. За смену Борис менял это нехитрое приспособление до десятка раз. Пока одна вбирала в себя влагу, вторая сохла на ручке заслонки топки.

Да, теперь он опять Борис Петрович Рудаков. Именно под этим именем он значится в списках команды угольщика «Морж». Григорий остался в прошлом. Теперь у него новая жизнь, начавшаяся не самым лучшим образом. А чего он хотел-то? Читать нужно, что подписываешь, а не лениться. Хотя на что еще мог рассчитывать сопляк, не имеющий специальности? Разве только в юнги, которые, по сути, и учатся морскому делу на практике. Но и тут не судьба, ибо не хватает Разумности. Словом, куда не кинь, всюду клин.

Подошел к висящему на цепи чайнику, опустил прикрывающий лицо платок, ну чисто ковбой, и потянул через носик успевшую согреться воду. Прополоскал рот, сплюнув грязь на стальной пол. Потом еще раз. Вроде почище. Сделал несколько больших глотков, после чего снял платок и прополоскал его от всепроникающей угольной пыли. Вновь повязал на лицо, пошел за высохшей тесьмой. Сменил и взялся за кочергу длиной в два его роста. Пошуровал в топке и вернул ее на место.

– Все, черти! Шабаш! Хватит поджаривать грешников, дайте нам повеселиться! – задорно прокричал Прохор, вечный балагур команды кочегаров.

По трапу цепочкой спускалась вторая бригада. И, в отличие от шедшего первым, они особого энтузиазма не выказывали. Да оно, в общем-то, и понятно. Каторжный труд, иначе не сказать. Ничего удивительного, что текучка среди этой части команды была традиционно самой высокой. Но и замена находилась всегда. Лишних вопросов кочегарам обычно не задавали, а потому кого в их среде только не было!

– Все люди как люди, один только ты вечно радуешься каждой вахте, – покачал головой Иваныч, старший кочегар первой смены, осматривая состояние топок.

Удовлетворенно кивнул и указал жестом старшему второй: мол, принимай работу. Немногословный Харитоныч без обиняков заглянул во все три. Потом осмотрел выставленный у стойки инвентарь. Все в целости. После чего все так же молча подал своим знак, чтобы приступали к работе.

– Я, Иваныч, тому радуюсь, – когда ритуал приема-передачи был закончен, продолжил Прохор, – что не на каторге корячусь, а на нашем разлюбезном «Морже».

– А разница? Что там уголек или руду колоть да кидать, что тут корячиться. Да еще и у жаркой топки.

– Разница есть, Иваныч, – поплевав на руки и надевая рукавицы, ответил парень. – Тут я после вахты отмылся и человеческих харчей навернул. Да еще какая-никакая деньга на карман упала. А как в порт придем, так и на бабу залезу. Страшную, какой моя жизнь никогда не будет, но настоящую. И сивухи напьюсь, так, что до рассвета о своей горькой судьбе вспоминать не буду. А как по утру мне станет паршиво, так буду знать, что с вечера мне все же было хорошо. Что бы там ни вякали про каторжную житуху, как там пинают балду. Сколько бы ни говорили некоторые, что они там были королями, я что-то желающих туда вернуться не встречал.

– Работай, балабол, – коротко бросил Харитоныч, отвешивая парню легкий подзатыльник.

Так, ничего серьезного, только и того, чтобы обозначить. Прохор потешно втянул голову в плечи, воровато оглянулся по сторонам и поспешно натянул на лицо пока еще чистый платок. После чего ухватился за лопату, всем своим видом выражая готовность в одиночку перекидать весь уголь. Стальные своды кочегарки тут же огласились дружным смехом.

Смеялся и Борис. А как тут удержаться, коли этому шуту гороховому нужно было не в кочегары подаваться, а в шапито клоуном подвизаться. Даже если он от кого-то скрывался. Под таким гримом и мать родная не признает, не то что ищейки или свидетели какие.

Смена завершена.

Получено 50 опыта к умению «Кочегар-0» – 100/2 000.

Получено 50 опыта – 205/2 000.

Получено 3 свободного опыта – 7.

А вот эта картина не радовала. Два дня каторжного труда, а в плюсе – только сто очков. Еще пятнадцать получилось заработать за вчерашний вечер после отработки приемов по умениям «Уличная драка», «Приемы самообороны» и «Гимнастика». После изнурительных тренировок, да еще и после смены, упало всего-то по пять очков. Свободных заработал те же пять. Система не жадничает, хотя и выдает только целые, про остаток из десятых тоже не забывает, впоследствии добавляет.

Хуже другое. Его статы на виду у всех уровней начальников, начиная от старшего кочегара и заканчивая капитаном корабля. Допустим, офицерам какой-то там подросток-кочегар неинтересен, не станут они в него вглядываться. Зато унтера очень даже просматривают прогресс подчиненных. Ну и как тут скроешь факт роста свободного опыта, который попрет, как на дрожжах?

Хоть беги с корабля и качайся в какой-нибудь норе. Только ничего не получится, нужно же ведь еще что-то есть. И как прикажете зарабатывать? Продавать опыт? А зачем тогда его качать? Тупик. Остается только хоть как-то одолеть первую ступень, вложиться в интеллект и осваивать ремесло. Причем такое, чтобы никаких начальников над ним не было.