Скиталец. Начало пути

– А, это мне капитан Свен дал, - и что тут такого, он не без спроса взял. Ему дали.

– Даня, - срывающимся от волнения голосом говорила Мария Петровна, - сегодня же все вернешь этому капитану Свену.

– Мама, он не возьмет.
– Даня начал дуться. Чуть отвернулся, смотрит искоса. Капинан назад не возьмет, тут и гадать не надо.

Свен не поймет, обидится. Юнга работал на ровне с другими ребятами. Не прятался от работы. Вы бы вернули свою зарплату? Данька упрямо опустил голову, посмотрел на тарелку с кашей, как на личного врага.

– Как там у вас говорят: это его проблемы. Пусть забирает. Верни! Я знаю такое. Вначале дадут, а потом деньги потребуют с процентами. Еще, как это в твоих фильмах ... На счетчик поставят. Где мы возьмем? Нам не рассчитаться.

– Мария разволновалась, лицо порозовело. В голову лезли ужасные мысли.

– Мама, он мне это отдал и не потребует обратно. Флибустьеры так не поступают. Это моя доля добычи.
– Дане казалось, что он все объяснил. Довольный собой, он взял банку с растворимым кофе, положил себе чайную ложку. Снял чайник с плиты, налил кипятка.

– Какой добычи, Даня?
– Мария пыталась спокойно объяснить сыну, как тот не прав.
– Верни все назад. Нам это не нужно.

– Мам, Это мое. Я тебе говорил, я - юнга на "Скитальце". Там все парни - пираты. И Брайан, и Сол, и Сайрус. Работа у них такая. Свен всем зарплату выдал. Это моя первая зарплата. У них так выдают. Мы захватили испанский купеческий корабль. Когда мы его догнали, он так пальнул из пушек.

Пружинки в ходиках на стене громко щелкнули, стрелки часов дернулись. Дверка на часах открылась, из нее выглянула кукушка.

– Ку-ку.

Может, птичке стало интересно? Что она имела в виду? Возможно, она обращалась к Дане? Даня, ты - ку-ку. Или, с этого места поподробнее, пожалуйста, хотела попросить кукушка.

Мария Петровна вздрогнула.

– Одно ядро, - продолжал сын ей рассказывать, - пролетело рядом со мной. Чуть левее, один метр и башку бы снесло.

Сейчас эпизод казался забавным. В таком возрасте не думают о смерти. Дорога жизни кажется бесконечной. Пункт назначения далеко.

А может у тебя, Дэн, все же снесло башку? Ядро попало в цель. Ты рассказал это, что бы мать знала, какой герой ее сын. Дурачок, ей мертвый герой не нужен. Ей нужен живой сын.

Даня показывал рукой, где пролетело ядро, продолжал с восторгом:

– Вот, совсем рядом пролетело. Мы догнали этот корабль. Ребята пошли на абордаж. Это такой бой,- он крутился на стуле и махал кулаками, - Там такой бой завязался. Кровь лилась. Я стою на палубе и смотрю. Мы их всех перебили. Потом парни трупы за борт выкинули. Палубу чистили.

События того дня перестали казаться ужасными. Кукушка в часах чистила перышки. Чипсы ей никто не догадался предложить. Перед ней разворачивались интересные события.

– Даня? Трупы... за борт, - растерянно говорила мать. Полный бред. В жизни такого не бывает. В их с сыном жизни не может быть. Она встряхнула головой, отгоняя дурное наваждение. Не может! Когда закончатся эти бредни!

– Ну, да. Мы захватили корабль. Корабль - наш трофей. Мы, что покойников с собой потащим. Они разлагаться будут. Эпидемия, болезни. Жарко же на Тортуге.

– Какая Тортуга, Даня?
– Мария совсем растерялась. Голова шла кругом. Все эти бредни она уже слышала. Просто отбросила их. И трупы за бортом. Там были слова, сейчас появились эти вещи, реальные, к которым можно прикоснуться.

Кукушка, совсем осмелев... ну, хорошо, она принаглела и собиралась вылететь из гнезда. А кому не хочется на Тортугу. В райские края. Здесь сосульки на голову валятся, а там - бананы. От производителя. Даром.

– Какая? Остров на Карибском море. Я - юнга. Я говорил тебе. С начала я сам думал, что это сон. Но все на самом деле. Помнишь рубашку с пятном. Это капитан меня тряс за плечо. Я как увидел кровь, меня пришабаркнуло. С места не могу сойти. Это он меня от пола отрывал. Рука у него была в крови.

– Даня, это .. это..- заикалась мать, - в самом деле?

В ее голове начинала складываться картина. Но еще не понятная ей.

– Конечно, мама. А это моя доля добычи. Капитан сказал, ты работал. Палубу драил, паруса ставил - получи оплату.

– Даня, ты среди разбойников. Бандитов. Они могут тебя убить, - волновалась Мария Петровна. Мысль о том, что ее ребенок в опасности затмевала и золото и испанцев с их трупами, которые зачем-то бросались за борт.

– Мама, это славные ребята. Мои друзья. Никто не собирается меня убивать. На корабле драк нет. У капитана не забалуешь. Ребята даже не сквернословят. Мы с ними вместе... Я с ними во время шторма был. Только тут понимаешь, что рядом должны быть настоящие друзья. Я и на мачту с ними залезаю. По реям бегаем. Паруса развернуть или убрать во время шторма. Мачта качается. Корабль взлетает на волнах, падает вниз, а мы там наверху. Если мачта наклоняется, ты висишь прямо над морем. Мне по началу страшно было. А сейчас я привык. Мы без страховки бегаем. Я тут чуть не сорвался вниз. Брайан ухватил меня за шиворот. Брайан, наш корабельный плотник и просто матрос. Рыжий чертяка. Веселый. Удержал меня. Рубаху порвал, обормот, правда. Я потом его благодарить, а он извиняется за рубашку: порвал, виноват, давай заштопаю. И заштопал. Такие там ребята. А ты говоришь, убийцы. Они - флибустьеры. И убивают в бою. В настоящем бою. А не в подворотне ножом.

– Этого не может быть, - сознание Марии не могло принять сказанное.
– Признайся, что ты наврал. Выдумал. И это все не настоящее, и эта шаль и браслет. Корабль? Тортуга? Я не могу понять.

– Это настоящее, - твердил Даня.
– Я сам не понимаю, как это происходит. Просто ложусь спать и просыпаюсь на острове. Там засыпаю - просыпаюсь в своей постели.

– Давай, сынок, заканчивай завтракать. Поедем к Аркадию Аркадьевичу в музей. Он эксперт. Он точно скажет, настоящие вещи или нет, - Марии Петровне не хотелось верить, она отвергала саму возможность реальности происходящего. "Скиталец" и Тортуга были далеко и выглядели не реальными. Шаль и украшения - единственное, что может убедить в реальности происходящего.

Мария Петровна с сыном выскочила из подъезда. Она торопилась так, словно от этого зависела жизнь. Зависела! В один миг все рушилось, испанская шаль накрывала руины прежней жизни. Если все, что говорит Даня правда, то к прежней жизни возврата нет. Все что угодно, но она не оставит своего сына одного. Пират или сын, такой дилеммы не стояла. Своего сына она примет любым. Ради него готова на все. Пират ее сын. Тогда она - мать пирата. Она готова принять все. Они сели на троллейбус. Ехали и молчали. Мария Петровна пыталась осознать, что произошло. Она хотела понять причину. Ее душа немного успокоилась. Принимаю все, как есть. Данька смотрел в окно, разглядывал пассажиров в салоне. Они едут на работу. Так они ездят каждый день. И не догадываются, кто едет рядом с ними. Он, Данька, так же как они ходят на работу, идет в другой, иной мир. Для него это такая же работа, как для них. Вот у того парня в клетчатой рубашке, босс может такой бандит, что рядом с ним Свен, пират, агнец господень. Очкарик напротив. Какой скелет в твоем шкафу? Бабулю любимую зарезал, пенсию отнял, десять тысяч рублей. Горе не от ума, горе с умом. А судьи кто? Он не осудит капитана Свена и его ребят. Не судите, и не судимы будете. Аминь.

За окном троллейбуса царило лето. Безмятежное. Девчонки в легких платьицах. Парни в шортах. Им не в домек, пройдет мгновение, по масштабам вселенной, и на устах: мы и не ждали. Но пока ни прохожие, ни птицы на деревьях, ни облака не ждут перемен. Троллейбус урчит, подпрыгивает на неровностях дороги, замирает на остановках. Хлопают двери, входят и выходят пассажиры. По городу шагает повседневность.

Троллейбус остановился, с шумом распахнул двери. Мария и сын вышли. Музей был рядом. Подняться в горку, миновать маленькую площадь, с разбитыми на ней клумбами, с удобными скамейками. Место для отдыха жителей района. На этом пятачке гуляют старики и дети.