Сколько стоит любовь?

Сказать, что я опешил — ничего не сказать. Вот коза прозорливая! Ну, ладно, милая, маленькая козочка, влезающая в дела взрослых дядек.

— А давай я сам разберусь, — буркнул недовольно и отодвинулся от Марины в угол дивана, — без твоих умных книжек. — изобразил пальцами в воздухе кавычки, а она запрокинула голову назад и заливисто расхохоталась.

— Вот об этом я и говорю, Ром. Ты уже которую неделю ходишь по дому с загадочным видом, мечтательно улыбаешься, постоянно с кем-то переписываешься, — говоря всё это она показательно загибала пальцы, — у тебя наконец-то стали светиться глаза, как тогда…раньше, ещё до аварии, — продолжила она торопливо, словно боясь, что я убегу от неё, не дослушав, — а самое главное! — её указательный палец назидательно взмыл вверх, призывая к повышенному вниманию мою персону. — Ты же ничего вокруг себя не замечаешь!

— Как это? — удивился я.

— Помнишь, три дня назад ты ел блины с начинкой?

— Помню. — уверенно ответил я, совершенно не понимая к чему она клонит.

— И с чем они были?

Блин, ну что за дурацкий допрос на ночь глядя! Я уже начинал терять терпение, но постарался говорить с ней спокойным, уверенным голосом.

— С мясом.

— С мясом, — кивнула она, подтверждая мою правоту, — да не с обычным. Они были с печенью, Ром, а ты этого даже не заметил.

Я сидел, открыв рот, так как её слова совершенно выбили меня из колеи. Я с детства ненавижу печень! В любом виде! Мама не раз говорила, что надо было ей меньше налегать на печеночные продукты во время беременности мной. Я продолжал изумленно пялиться на сестру и не мог подобрать слов для ответа.

— Ром, а она знает о твоей работе? — тихо, с опаской спросила сестра.

— Да. Мы на ней и познакомились. — слова слетели с моих губ прежде, чем я осознал, что я говорю. Марина недовольно поджала свои пухлые губки, отвернулась и о чём-то задумалась.

— Так, это твоя клиентка? — спросила она строгим голосом, не поворачиваясь ко мне. — Или не только твоя? — и посмотрела на меня с вызовом.

Эта фраза неприятно кольнула сердце, я поморщился, словно от лимона. Ну и что мне ей сказать? В конце концов, Марина взрослая девушка, даже в чём-то взрослее своих сверстников. И я рассказал ей о Рите. Всё без утайки и недомолвок. Она кивала, словно раскладывая у себя в голове полученную информацию по стеллажам и полкам.

— И когда ты нас познакомишь?

— Не знаю. А ты хочешь?

— Господи, Ром, конечно хочу! — вскинула она руки, подчеркивая своё возмущение. — Я впервые вижу тебя таким заинтересованным в женщине. Ты стал выгладить, как нормальный счастливый человек, а не как будильник с заводом на бодрость.

— Я так выглядел? — уточнил скептически.

— Не перебивай! — строго воскликнула Марина, а затем уже тише и даже проникновенно добавила — Мне скоро предстоит операция и может случиться всякое. Я к этому готова. А ты нет! Мне важно знать, что ты не останешься один. Что рядом с тобой будет человек, который поможет, поддержит и позаботиться о тебе.

Я не выдержал её тирады и подскочил с дивана. Смысл её слов сковал ужасом всё тело, и мне стало жизненно необходимо сбросить его с себя. Я метался по комнате от стены до стены, сжимая и разжимая кулаки. Глубоко дышал и пытался не сорваться. Хотелось кричать и крушить всё вокруг от отчаяния, накатившего после её горьких слов, и несправедливости бытия — она не может умереть! Не после стольких потраченных сил, моих и её, на выздоровление! Я остановился, нависая на ней.

— Всё будет хорошо, слышишь?! — рявкнул я, не сдержавшись. — И не смей мне тут выступать с такими крамольными речами! — откуда эта фраза вообще всплыла в моём мозгу?! Я почувствовал себя римлянином, вещающим с трибуны. Пойти что ли простынёй обмотаться для большего эффекта?

— Ром, я верю в это и надеюсь на благоприятный результат, но мы не от чего не застрахованы. Случай с родителями это наглядно доказал. Пожалуйста, — протянула она ко мне руки и я обхватил её холодные подрагивающие пальцы — а она была не такой уж и спокойной, какой пыталась казаться! — Выполни мою просьбу. Мне так будет спокойнее.

— Мариш, русалочка моя, — я опустился на колени перед диваном и положил наши переплетенные кисти рук на её колени, — я и не собирался скрывать вас друг от друга. Как будет время, я вас обязательно познакомлю. Я даже, сегодня пригласил её в кафе, которое открылось неподалёку, чтобы при случае, нам не пришлось долго до тебя добираться. Но сегодня я объяснял Рите историю своей «продажной» жизни и немного увлекся. А так, я собирался пригласить её после кафе к нам, честно.

Марина почему то недовольно вздохнула, подняла глаза к потолку, как бы вопрошая «И за что мне это?» и посмотрела на меня с укором.

— Ром, а меня предупредить?

— А зачем? — не понял я, — ты же и так всегда дома.

— Чтобы одеться прилично и предстать перед твоей девушкой в нормальном виде, а не с мукОй на носу!

Мы весело рассмеялись, и я понял, что на самом деле, она на меня не сердится, а лишь в очередной раз, указывает на мои оплошности в отношении к ней. Да, я не подумал её предупредить с этой целью — для меня Марина всегда хорошо выглядит.

Мы ещё немного посидели на диване, поговорили о Рите, планах на неделю и разошлись по комнатам спать. Лежа в постели, я представлял восхитительное тело своей Маргаритки (да, своей, и пусть кто-нибудь попробует заявить обратное!) и блаженно жмурился от предвкушения следующей встречи.

21. Рита

На протяжении нескольких дней после свидания с Ромой, я парила над землёй от переполнявшего меня счастья. Как же давно я не испытывала подобного! И мне так это нравится! Директор, заметив мой мечтательный взгляд и глупую улыбку (наверняка, она была именно такой) лишь понимающе хмыкнул и изрёк глубокомысленное: «Ну-ну…». Он был в курсе моего предстоящего развода, правда без подробностей, и всячески выказывал мне свою поддержку. Шеф был отличный мужик, хоть и со странностями, как все творческие люди. Его супруга однажды сказала, что если бы не её вечная «слежка» за мужем, он бы забывал есть, пить и даже одеваться. Настолько сильно его захватывала творческая сторона нашей работы. Они были замечательной парой, состоявшие в браке более двадцати лет и вызывали у меня искреннюю симпатию.

Я не переставала прокручивать в голове нашу последнюю встречу с Ромой и его рассказ. Чем больше я анализировала его поведение и поступки, тем отчетливее и ярче становились мои чувства к нему. Мужчина, в которого я влюбляюсь, просто не может быть иным! Так редко в наше время встретишь благородство и бескорыстие, а уж о самопожертвовании я вообще молчу. Мне было безумно интересно познакомиться с его сестрой и понять, какие у них отношения. Ценит ли она своего брата? Понимает ли, как ему было тяжело и через что пришлось пройти? Нет, я понимаю, что и ей досталось. Быть прикованной к инвалидному креслу в восемнадцать лет — и врагу не пожелаешь. Но зная эгоистичный нрав современной молодёжи, я всё равно переживала.

Мы не переставали переписываться с ним в течении дня, а ближе к ночи созванивались и говорили почти по часу. Если бы не необходимость просыпаться рано утром в будние дни, я бы и дольше с ним болтала. Мне было его безумно мало! Хотелось постоянно находиться с ним рядом и слышать чарующий голос своего мужчины.

О других его женщинах я старалась не думать, но выходило откровенно плохо. Мы, не сговариваясь, не поднимали в беседах тему его работы. Нам обоим было тяжело и без этого. По его голосу я понимала, как он устал и в прямом смысле затрахан до бесчувствия. Хотелось ему посочувствовать и спрятать у себя на кровати от всех этих похотливых тёток! Ну и чем я, спрашивается, лучше их? Такая же озабоченная. Так что с одной стороны я очень хорошо понимала их желание и интерес к Роме, его ситуацию, но с другой стороны меня дико бесило такое положение дел! Я ревновала, чего уж скрывать. А гордячка внутри меня периодически нашёптывала: «И зачем он тебе такой нужен? Неужели не могла найти свободного?». «Пуфф! Можно подумать, с виду приличный и свободный мужчина не будет изменять направо и налево. Зато честных и благородных сейчас днём с огнём не найдешь, так что нужен! И ещё как!» — приблизительно такими словами я находила оправдание своей внезапно вспыхнувшей влюбленности и терпеливо ждала следующей встречи с желанным мужчиной.

Через пару дней Рома позвонил и напросился в гости. Ну, как напросился…я была более чем рада затащить его в свою постель, поэтому «сопротивлялась» лишь для приличия, о чём он разумеется догадался и с воодушевлением мне подыграл. Роман пришёл бодрый и довольный, сверкая своими красивыми глазами и сногсшибающей улыбкой. Как образцовая хозяйка, я предложила ему ужин или выпить кофе, на что получила исчерпывающее «После!» и была утащена этим варваром в спальню.

В комнате он вдруг притормозил и стал медленно снимать с меня одежду, одновременно раздеваясь сам. Его поцелуи были нежны, а руки оглаживающие моё вспыхнувшее тело неторопливы. Я уже собиралась подтолкнуть его к более жарким ласкам, но тут он подхватил меня на руки и бережно опустил на кровать. Лёжа на кровати в чём мать родила, мы страстно целовались, переплетаясь языками, ногами, и кажется душами. Он нежно гладил моё тело, уделяя особое внимание груди и животу. Его руки дарили мне не только тепло и возбуждение, но и чувство защищенности. От его трепетных ласк я вспыхивала, словно порох, под закрытыми веками плясали разноцветные фейерверки. От счастья моя душа парила над телом.