Сколько стоит любовь

Я прилетел из Австрии, где неплохо устроился, работал и снимал жилье последние два года. Иногда ездил в путешествия. Жил обычной свободной жизнью. Но будто сломалось что-то внутри после смерти матери и поступка отца. Мать, кстати, часто мне снилась и постоянно просила прощения. Знать бы ещё за что, когда я кругом считал себя виноватым. Даже когда общался с Наташей и говорил той, что со мной все в порядке. Ни черта это было не так. Из меня будто выпотрошили все чувства и смешали их с грязью, и как ни в чем не бывало, снова поместили в пустой сосуд. Но я привык к монотонным будням и давно ничего не хотел менять в своей жизни.

Выбор сестры пал на молодого человека, с которым она мечтала меня познакомить до той самой аварии, которая перевернула наши с ней жизни. Но в больнице мы наверстали упущенное и познакомились с Глебом. Он выхаживал Наташу вместе со мной и для меня, как для старшего брата, такое поведение и поступок были важнее любых слов и говорили о том, что моя сестра много для него значила. С самой смерти матери Глеб был рядом с Наташей. Поддерживал её и постепенно занимал мое место. И когда я принял решение уехать из страны, они уже жили вместе, и я не боялся оставлять ее одну. Да и мой отъезд получился несколько спонтанным, я прошёл собеседование в одной из московских компаний, когда ушел из фирмы отца, и мне предложи вакансию в Австрии. Я согласился, не раздумывая. Иначе бы я точно не успокоился. На расстоянии и спустя какое-то время я действительно пришел в себя. Много работал. И заработал немало. Полностью себя обеспечивал, а деньги отца… Не претендовал я больше на них, пусть его новой жене останутся. Моих не миллионов, но своих кровно заработанных денег вполне хватит, чтобы прокормить себя, еще и внукам останется, если я хоть когда-либо решусь связать себя узами брака. Но от одного слово «семья» меня воротило, и холод пробегал по позвоночнику. Такие забавы точно не для меня.

Вышел из аэропорта и поглядел по сторонам, ловя себя на мысли, что будто и не уезжал никуда, а острые лезвия прошлого полоснули меня по старым ранам, кромсая сердце на мелкие куски тяжелыми воспоминаниями. В голове, словно из ниоткуда, возникли слова того самого врача, с которым я в тот роковой день спустился в морг, чтобы поглядеть на мать. Он говорил, что эта картинка останется со мной навсегда. Прав он был. Во всем прав. И не забыл я ничего… И даже более того — не хотел забывать.

Надел очки, закурил сигарету и стоял так какое-то время, смотря на бесконечный бег людей, и думал о том, что не испытываю радости больше от жизни. И бежать, торопиться, а тем более с горящим огнем в глазах и чего-то сильно желать… Нет, давно меня не посещало подобных чувств.

Наташе я сказал, что прилетаю в аккурат на помолвку, а сам прибыл в Москву на день раньше, чтобы побыть одному, сходить на могилу матери и настроиться на скорую встречу с тем, кого ненавидел и презирал всем сердцем. Наивно полагал, что за эти года чувства поутихнут, но, как бы не так!

На вечер по случаю помолвки Наташи и Глеба я немного опоздал, думал, что ничего хуже кроме, как встречи с отцом и его новой жены быть не может. Но я ошибался. Я сразу заметил её. Из всей толпы выцепил эту хрупкую фигуру взглядом. Лицо девушки побледнело, когда она встретилась с моими глазами, а рот слегка приоткрылся от изумления. Я то и дело поглядывал в её сторону весь вечер и вспоминал не самый лучший эпизод своей жизни. Но эти мысли о девчонке частично отвлекли меня от ненависти к отцу. Что это? Знаки судьбы или её повороты, что я поступил в тот раз, как конченый подонок? Лишил её девственности, причём не смог остановиться и мучил девочку много раз. Но я дал ей денег… Много больше дал, что обещал ей этот нерусский гад. И неужели ей не хватило? Почему я снова встретил её в обслуге на вечере по случаю помолвки моей сестры? Она по-прежнему нуждалась в деньгах или распробовала их легкий заработок? Но, как бы там ни было, я не собирался больше лезть в ее жизнь. Со своей бы разобраться для начала…

Но жизнь иногда подкидывает такие ребусы, что приходится поломать над ними голову. И в тот момент, когда я твердо решил сделать вид, что не угадал ее, и направился к машине, чтобы уехать с вечера, увидел девчонок, её коллег по цеху, которые выбежали из подсобки. Я проходил мимо, покидая фееричное по масштабам торжество через черный выход. Не хотел привлекать к себе лишнего внимания. Сестру поздравил, с совестью своей наполовину договорился. Даже на отца и его новую жену пару раз взглянул, но так и не подошел. И после этого решил, что с меня достаточно.

Вышел на улицу, достал сигареты и закурил. Хотя бросал эту пагубную привычку несколько лет назад, но в Австрии снова к ней приобщился. Выдохнул клубы табачного дыма в воздух и, прислонившись к каменной колонне спиной, слушал, как шептались женские голоса и что-то говорили о новенькой девочке, которая заменяла подругу, и что некий мужчина сейчас поимеет её во все дырки в той самой подсобке, которую я только что проходил. Обсуждали ее внешность и делали ставки, сколько извращенец оставит ей денег после быстрого перепиха. Я чуть сигаретой не подавился, услышав, чем там занимались на самом деле в подсобке.

— А я говорю вам, ничего он не даст ей, оставит потом полумертвую лежать на полу. Был уже подобный случай с этим Ребровским, я и сама сталкивалась с ним один раз, едва ноги унесла. Жуткий тип.

Докурил сигарету, пока стоял и слушал девочек, которые, по-видимому, думали, что никто не слышал их разговора и решил слегка изменить свои планы. Мирона я знал, как облупленного. Партнер отца, вторая рука после Карима. И он в самом деле иногда мог перегнуть палку, потому что был очень жестоким и весьма самонадеянным ублюдком. Не раз за его скотское поведение и отношение к людям мне хотелось разбить ему нос. Кажетс, пришла пора осуществить давнюю мечту?

Не знаю, почему подумал в эту минуту о… Даже имени девушки я не знал. Но именно её представил в этой подсобке и то, как она пытается отбиться, а может быть ублажить Мирона? Решительным шагом обогнул колонну и девушек, и скрылся за поворотом, направляясь в подсобку для персонала. В моем доме и на помолвке сестры такой грязи точно не будет. Не хватало, чтобы этот конченый отморозок и вправду изнасиловал кого-то в подсобке, а потом журналюги все вывернули бы наизнанку и очернили такой значимый для сестры день.

Подойдя к двери и толкнув ее ногой, понял, что моя девственная недотрога угодила в беду. И судя по ее испуганному лицу, она не собиралась ублажать старого говнюка Мирона, и даже пыталась сопротивляться. Однако скотское поведение мужчины и его наглый тон едва не выбили меня из равновесия и не лишили последних крупиц самообладания. Мне в ответ хотелось накинуться на Мирона и избивать его до такой же степени, до какой он запугал несчастную девушку, чтобы и мысли тот больше не допускал о принуждении и насилии. И пусть я ничем не лучше поступил в ту нашу первую ночь с этой девочкой и не лучшим образом после, но вот это все… Нет, я точно не насильник и не потреплю насилия в пока еще своём доме и тем более с ней.

Смотрел в бледное лицо девушки, на которое вот-вот хлынут слезы, и готов был размазать этого гада по стенке. И пусть радуется, что обошлось сломанными пальцами, я намеревался сделать вещи куда похуже. Но вовремя остановился, опять же вспомнив о сестре и что лишняя шумиха мне сейчас только навредит, а у меня в планах возвращение в Австрию.

Девчонка сбежала, а я остался разгребать последствия этой стычки. Но ненадолго. Дал под дых Мирону и пригрозил, чтобы подобного я больше не видел в своём доме, не иначе его бизнесу придет конец, а я заявлю свои права на акции, которые перешли в его руки после моего отъезда из страны.

Вышел из дома и направился на улицу, чтобы разыскать девушку, но ее след как будто простыл. А напарницы и коллеги в один голос говорили, что не знают, где находится новенькая официантка. Возможно, забилась в какой угол, а может быть и сбежала. Долго я ее и не искал, никто и ничего не мог сказать внятного на ее счет, и я забросил это дело и направился к автомобилю, что арендовал на время, пока буду в Москве, забрался в салон и завел двигатель, направляясь прочь из этого гадюшника. Пусть сами со всем разбираются. И ведь ничто не поменялось за эти годы, пока меня не было в России. Вот совершенно ничего!