Сколько стоит ваше сердце?

Летучие отряды рассредоточились по провинции и кружили около армии "бритых", как гиены вокруг падали. Ну, хорошо, будущей падали. Но то, что местные мужики смотрели на марширующее по их земле войско по-хозяйски, со знакомым прищуром — и видели не непобедимую армию во главе с великим генералом, а сильных лошадей, крепкие телеги, арбалетные болты, кожи, железо, крупы, вяленое мясо и кучу других вещей, полезных в доме и в поле — это не могло не радовать.

Это значило, что его дерзкие каверзы против Лесса принесли свои плоды. Воин, убежденный в победе — наполовину победил, разве нет?

— Впереди мост через Неру. Взрывать его мы не будем, смысла нет. Ниже по течению брод, и вряд ли Лесс о нем не знает, не тот человек. Так что по мосту мы их пропустим. Но налог возьмем. И не золотом.

— А чем?

— Жрецами. Внимайте, дети мои, и учитесь воевать не только по всем правилам, но и против них. Иногда так удобнее…

Крепостица выросла перед глазами внезапно. Казалось — лес и лес, холмы. Болота, демоны бы их забрали, небось, на огненной равнине были бы куда как полезнее… Никогда Лесс, выросший в пустыне и благословляющий воду, как дарующую жизнь, не думал, что станет ее ненавидеть всем сердцем.

Но это была не вода — мутная жижа, пахнущая так, что выворачивало все внутренности. В ней плавала какая-то живая, копошащаяся дрянь… И вот вопрос — если закипятить, что получится: чай или все же суп?

К Бару армия Лесса подошла на восьмые сутки, потеряв по дороге почти тысячу бойцов и, главное — шестерых жрецов. Расплатился ли он за свои потери? Лесс не был в этом уверен — стрелы летели отовсюду, из-за каждого куста. Дошло до того, что бойцы стали бояться отойти от лагеря по естественной надобности, и отливали чуть ли не рядом с палатками… Запах стоял мерзейший!

В другое время Лесс не раздумывая приказал повесить виновных, но тут признавал — другого выхода не было.

Он был великим генералом, но не знал и не понимал леса, просто не было такой практики. А здешний лес был густым, темным, недобрым. Он завлекал, кружил и путал, словно нарочно и, если б не проводник…

Лесс до сих пор помнил тот жуткий миг. Он решил побродить и подумать в одиночестве, хотя бы одну короткую клепсидру, так, чтобы не нужно было "держать лицо", скрывая растерянность. Сопровождение с собой генерал, конечно, взял. Но попросил ребят на глаза не лезть, держаться подальше.

И в какое-то мгновение Лесс сообразил, что не понимает, куда ушел и в какой стороне лагерь. Вроде и отошел-то недалеко, шагов десять — двадцать, не больше. Сопровождение, должно быть, и того ближе. Что тут может быть опасного?

Он огляделся… Со всех сторон его обступали совершенно одинаковые темные стволы елей, заросшие мхом, стелящийся по земле, густой кустарник, заросли какого-то ягодника — ягод еще не было.

Поднял голову вверх, чтобы определить, как привык, направление по солнцу, но небо было плотно затянуто облаками, да и был того неба кусочек с лошадиный носочек. А следы самого генерала лес сгладил мгновенно, словно ничья нога тут отродясь не ступала.

Вот ведь… Заблудился в трех шагах! Кричать и звать на помощь, так потом стыда не оберешься. Идти наугад… Сейчас он, по крайней мере, точно знает, что лагерь недалеко, а ломанется, точно перепуганный конь — и куда его унесет? Успеют ли перехватить? Найдут ли? Да и… станут ли искать?

В войске было полно толковых полковников, которые могли взять на себя командование и половина из них, точно, была не прочь занять его место. А что — пошел в лес и пропал, как десятки до него. Видно, лес не простой — демоны в нем шастают. Поэтому и нужно скверну огнем выжечь!

Усилием воли Лесс погасил начинавшуюся панику и прислушался. И, на грани слышимости, различил людские голоса, звяканье котелков. Солдаты собирались ужинать. На звук он и вышел. Чувство осталось неприятное. Не страх — Лесс никогда и ничего не боялся — но осознание своей беспомощности перед этой огромной, живой и, однозначно, враждебной силой.

Когда лес остался позади, Лесс выдохнул с облегчением. И, кажется, не он один.

На крепость генерал Аргосский смотрел почти как на старого друга. Он еще до начала похода знал, что Бар придется брать, стоял городок так, что не обогнуть — но брать крепости было делом насквозь привычным.

Только бы не задержаться здесь до… как это говорят местные? "Белых мух". К зимней кампании армия была не готова — ни припасов, ни одежды. Да и лошади привыкли к жаре. Нет, брать Бар нужно быстро.

А для "быстро" были два слова. Почти одинаковых, различались лишь одной буквой, и, должно быть, не случайно: "подкоп" и "подкуп". Либо мина и пролом в стене, либо — предательство. Лесса устроил бы любой вариант: вез он и огненное зелье и золото.

Но сначала с защитниками крепости следовало поговорить — может быть сами ее сдадут? Сколько там насчитывала армия оборотня — пять тысяч? Меньше? Оно, конечно, силы равные, но Лессу была твердо обещана помощь от здешних мятежников, армия чуть ли не в десять раз больше его собственной. Интересно, где ее носит?

На стене появился пожилой, грузный мужчина в мундире, с короткой, седой бородкой. Кто это?

— Я — генерал Арк Райкер, командую защитой этой крепости. Кто вы и что вам нужно?

…Комендант. Так значит, Лесс все же успел, и Оборотень не сидит за стенами Бара вместе со всей своей армией? Значит, там только маленький гарнизон? Отлично!

— Я — генерал Лесс Аргосский, мой владыка Священный Кесар требует открыть ворота, пока наши доблестные воины не вынесли их тараном.

— По какому праву, генерал, вы распоряжаетесь на земле Империи?

— По священному праву сильного, — усмехаясь уголком губ проорал Лесс, — вас — маленький гарнизон. Нас — шесть тысяч отборных воинов, а скоро подойдут еще пятьдесят. Упорствовать для вас — значит погибнуть без славы и смысла.

Райкер выдержал паузу. Не потому, что обдумывал столь лестное предложение, хотя "бритым", наверняка, так и показалось. Просто давал отдых голосовым связкам — за эти несколько дней, налаживая оборону крепости, он почти сорвал голос.

— Что скажешь, Райкер? — поторопил Лесс.

— Скажу… Вот когда подойдут твои пятьдесят тысяч, тогда и поговорим. А пока — шли бы твои парни к реке, да хоть штаны постирали. Небось, обделались в лесу от страха так, что прямо досюда смердит!

— Ты пожалеешь о своем упрямстве, глупец, — рявкнул Лесс в спину уходящему Райкеру, жалея, что нельзя зарядить в нее стрелой — на такое расстояние, да еще вверх даже луки не били.

Арка уже ждал адъютант с кружкой горячего молока с медом и содой — волшебным эликсиром для горла.