Скользящие по грани

– Три дня назад... – продолжала гневаться старушка. – А вы ж сами сказали, что каторжники только вчера тут объявились. Сегодня в монастыре тоже стража была, всех нас переглядели, только что в ряд не выстраивали! Теперь-то мне ясно, кого искали.

– Понятно... – стражник царапнул по мне взглядом. – Красивая жена у твоего внука...

– Какая есть... – отрезала старушка. – Все, мы пошли, а то внучок и надорваться может – дед у меня не из легких.

– Идите... – махнул рукой все тот же стражник. Мы снова двинулись в путь, но я чувствовала, как стражник провожает меня долгим взглядом. Вряд ли я вызвала его подозрения – скорее, мужик рассматривает всех проходящих мимо привлекательных женщин. Как бы впоследствии не вспомнил полученные приметы, и не стал сравнивать их со мной...

Дорога до нужного места заняла у нас еще часа полтора. Как оказалось, старички остановились у своих родственников, дом которых находился на краю поселка, неподалеку от реки, и вот именно туда-то Крис принес обезноженного человека. По дороге мы еще пару раз встречали посты стражников, но больше нас не останавливали – мы все же шли в поселок, а не из него. Когда же, наконец, мы подошли к нужному дому, то было заметно, что Крис здорово вымотался.

По счастью, сейчас, в разгар рабочего дня, из всей родни стариков в доме было только с пяток ребятишек, да тетка неопределенного возраста, которая встретила нас без особого восторга – мол, сейчас двух бандитов повсюду ищут, не хватало еще чужаков в дом приглашать!.. Вон, и без того из-за этих двух беглых каторжан детей на улицу не пускаем, ждем, когда стража скажет, что их наконец-то поймали!.. Еще с ночи везде посты наставлены, все лодки с баржами проверяют, стражники рыскают по дорогам и ходят по дворам, предупреждают, чтоб жители были настороже, и при появлении незнакомых людей сразу же стражу звали... Можно сказать, сейчас в поселке дым стоит коромыслом, и насчет чужаков местные жители имеют опаску, причем небезосновательную! Помощь пожилому человеку – дело, конечно, хорошее, но к незнакомым людям сейчас во всем поселке относятся с подозрением, так что простите нас, люди добрые, но чуток передохнете с дороги – и пора вам честь знать!..

В словах недовольной тетки был резон, да мы и сами понимали – раз идет такой розыск, то нам не стоит здесь задерживаться.

Пока старушка хлопотала над приболевшим мужем, Крис переводил дух и, приходил в себя, сидя на небольшой лавочке на дворе. Необходимо было срочно решить, куда направляться дальше, и в то же время было предельно ясно, что в здешних местах на нас объявлен розыск. Значит, нашли лодку, на которой мы удрали, и почти наверняка в этом поселке находится кто-то из тех, кто знает нас в лицо. Невесело...

Пока я раздумывала, что же нам делать, Крис разговорился с двумя ребятишками из числа тех, что были в доме. Одному из них было десять лет, второму девять, а остальные малыши были и того младше. Всем им хотелось пойти на улицу, играть с друзьями, только вот пока что ребятне было велено сидеть дома, а иначе получат хворостиной по мягкому месту... Ну, уж раз им строго-настрого велено не уходить со двора, то можно и с незваными гостями побеседовать. Я, если честно, не очень-то вслушивалась в то, о чем Крис разговаривал с ребятишками – считала, что он просто тянет время отдыха. Однако когда недовольная тетка вновь появилась во дворе, загоняя ребятишек в дом, Крис встал со скамейки, и, чуть поклонившись, произнес:

– Спасибо, хозяюшка, что разрешили отдохнуть с дороги. Нам идти пора, путь до дома все же неблизкий, ты уж передай от нас привет и пожелания здоровья нашим попутчикам. Надеюсь, старику полегчает.

– Передам... – хозяйка, поняв, что мы уже собрались уходить, несколько смягчилась. – Вы уж извините, если что не так, но меня тоже понять можно... Доброго вам пути.

Стоило нам оказаться за воротами, как я спросила:

– Куда мы сейчас?

– Неподалеку отсюда есть постоялый двор под названием «Зеленая тина» – туда и направляемся. У здешних бедняков это весьма популярное место, да и комнаты для проезжающих самые дешевые во всем поселке.

Точно, те детишки, с которыми беседовал Крис, упоминали о каком-то постоялом дворе, но я все эти разговоры пропустила мимо ушей – с той парой монеток, что имелись у нас, на постоялом дворе делать нечего.

– Зачем? Что мы забыли в этой, как ее?.. В «Зеленой тине»...

– Есть возможность незаметно убраться из этого поселка.

– Каким образом?

Оказывается, ребятишки рассказали Крису о том, что в их поселок два дня назад приехал бродячий театр. Уж не знаю, что за репертуар был у этого театра, но оба выступления труппы провалились вчистую: публика совершенно не поняла смысла спектаклей, и если не освистала игру актеров, то к окончанию каждого из представлений в зале почти не осталось зрителей, да и те, можно сказать, спали в открытую. Как и следовало ожидать, после такого провала господа актеры еще с вечера вдрызг напились, и сегодня же намеревались покинуть поселок, где должным образом не оценили их талант...

– Извини, но какое отношение к нам имеют эти актеры? При чем здесь лицедеи с их неудачным выступлением?

– Да при том, что они остановились как раз в «Зеленой тине», до которой нам дойти – всего ничего. Надо постараться напроситься к ним, так сказать, за компанию, и вместе отправиться в путь.

– С чего ты решил, что они пойдут нам навстречу? В труппе вряд ли нужны посторонние.

– Все верно, только творческие люди – народ особенный, к ним нужен специальный подход, с должным уважением и серьезным обоснованием. К тому же актеры всерьез обижены на местных жителей, которые не оценили их талантов, а потому вполне могут помочь нам, хотя бы для того, чтоб почувствовать себя отомщенными.

– Спорная идея.

– Другой все равно нет.

– Но стоит нам появиться на пороге, как хозяин этого постоялого двора сразу же доложит страже о нашем проявлении!

– Значит, надо сделать все, чтоб не попасть ему на глаза.

Как я и предполагала, постоялый двор «Зеленая тина» оказался довольно-таки убогим местом из числа тех, в которых обычно находит приют вся местная пьянь. Не знаю, как шли дела у хозяина этого низкопробного заведения, но хотя бы небольшой ремонт этому зданию явно не помешает – вон, кое-где крыша прохудилась, у стен доски отваливаются, перед домом грязь, вывеска с намалеванным зеленым пятном еле-еле держится на гвоздях и давно нуждается в обновлении... Тем не менее, «Зеленая тина» совсем не выглядит заброшенной. Наоборот: судя по всему, именно здесь принято спускать свои мелкие монетки тем из местных жителей, у кого в кармане совсем небогато, и кто перебивается небольшими заработками, а заодно не очень привередлив как в еде, так и в хмельном питье. А еще понятно, что дела у приезжих артистов далеко не блестящие, раз они остановились в столь неприглядном месте.

Я думала, что Крис направится внутрь постоялого двора, но он и близко не подошел к входу, а стал обходить обшарпанное здание, стараясь вглядеться в окна.

– Ты куда?.. – дернула я парня за руку.

– Ищу, где остановились господа актеры.

– Но...

– Похоже, Дарил, ранее ты не останавливалась на постоялых дворах, а если там и бывала, то крайне редко. Так вот, все более или менее приличные и дорогие комнаты находятся, как правило, на втором этаже, а вот те помещения, что есть внизу – они сдаются за самую низкую плату. Не думаю, что актеры, волею судьбы оказавшиеся в этих местах, очень богаты – скорее, перебиваются едва ли не с хлеба на квас, так что наверняка искать их нужно в самых дешевых комнатах этой задрипаной гостиницы.

– Все равно я что-то не понимаю. Вряд ли эти люди смогут помочь нам...

– Тут ты не совсем права. Какими бы они не были актерами – хорошими, или не очень, но почти каждый из них владеет искусством накладывания грима, а это как раз то, что нам сейчас крайне необходимо.

– А если к этому времени театральная труппа уже уехала?.. – резонно поинтересовалась я. – Уже день на дворе, давно пора быть в пути...

– О наивность... – усмехнулся Крис. – Дарил, похоже, ты не имеешь никакого представления о свободной актерской жизни! Время выступления, или начало спектакля – это для них дело святое, зато в остальном... Скажем так: загнать комедиантов в те рамки, которых придерживаются остальные люди – это дело сложное, почти невозможное.

– А ты откуда так хорошо осведомлен о жизни актеров?

– Одно время увлекался театром, вернее, не столько высоким искусством, сколько актрисами. Каюсь, было дело, грешен. Помнится, тогда я много чего нахватался, даже знаю названия некоторых из артистических трупп... Стоп! Похоже, мы у цели...

Точно: из приоткрытого окна, расположенного совсем близко от земли, доносился чей-то голос – кажется, читают стихи. Покосилась на Криса – и тот чуть кивнул мне в ответ – мол, понятно, что вряд ли те пьянчуги, что сидят в общем зале, станут наслаждаться высокой поэзией. Ладно, пусть теперь Крис займется переговорами с артистами...