Скоро полночь. Том 2. Всем смертям назло

— И вот что, Лар, ты никому не говори о моем подарке. — Ирина протянула ей золотой портсигар, такой точно, как у нее самой, только с другой монограммой на крышке. Здесь были не алмазы, не сапфиры, не изумруды, а ярко-желтые топазы, выложенные узором, очень сложным и неестественным для привыкшего к эвклидовой геометрии глаза.

— Что это? Откуда? И мне?

— Что? Стандартный блок-универсал. Откуда — это уж мое дело. Знаешь, есть такое понятие — «неучтенное оружие». На полях сражений его много остается. Подобрала. Сейчас даю тебе. С ним станешь самой могущественной женщиной того времени. Кроме Сильвии, конечно, и любой из той же команды. Но с ними тебе воевать не придется. Смотри сюда и запоминай, что, как и для чего.

Получаса хватило, чтобы Лариса разобралась в основных принципах и способах обращения с прибором. Само собой, многие его функции Ирина предварительно отключила, но и тех, что остались, хватало.

Она могла теперь в любой момент связываться с Ириной и Сильвией, переправиться из Кейптауна в Лондон и в любое другое место, даже на Валгаллу. Вот только что ей там делать за восемьдесят пять лет до устройства форта? На базу аггров ей попадать совсем ни к чему.

В качестве оружия блок тоже годился, но это и так известно. Кроме того, в нем помещалось пятнадцать сигарет формата «кинг сайз» [20] .

20

Сигареты с фильтром и без, длиной 80 мм.

— За что это ты — и вдруг мне? — спросила Лариса странно вздрогнувшим голосом.

— А ты от меня что — только нож в спину ждала? — мило удивилась Ирина.

— Не так чтобы, но сама понимаешь…

— Плохо понимаю. Олег меня терпеть не мог за то, что я у него друга отбила, а я к тебе всегда нормально относилась. Да и ты вроде…

— Вроде! Он до сих пор в тебя влюблен, в чем в чем, в этом я отлично разбираюсь…

— Тебе-то что? Он до меня и рукой не дотронулся, ни о чем прочем не говоря, а ты себя, что при нем, что без него, не слишком сдерживала. Не так? — Ирина посмотрела на Ларису со спокойным интересом.

— А вот то! Ненавижу, если мужик лежит со мной, а воображает под собой другую!

— Ах, это? — Ирина небрежно отмахнулась рукой. — Они все такие. Думаешь, я знаю, кого Андрей представляет? Вдруг тебя? Или мулатку из Никарагуа? Еще на подобную ерунду отвлекаться? Живи, как живется. Олег мне помог в свое время, сейчас я тебе помогаю, чем умею. Тем более, все равно одно дело делаем…

Глава 6

Кирсанов, получив депешу из Лондона о том, что к нему для помощи и оперативной поддержки прибывает специальный агент с особыми полномочиями, а при нем — помощник, удивился не очень. Обстановка осложнялась на глазах, и подготовленный напарник не помешает. Он только осторожно поинтересовался у Берестина, как предполагается делить полномочия. Что агентом будет кто угодно, но ни один из «старших братьев», он не сомневался. Если бы так, все было бы сказано коротко и просто: «Прибывает Шульгин (или Новиков), встреть». И никаких вопросов, и никаких сомнений.

А тут Берестин, коротко хмыкнув в микрофон, ответил: «Ты резидентом был, им и остаешься. Со всеми вытекающими. Приготовь в своем отеле два самых лучших номера, на одном с тобой этаже. Затем, через два часа от сего момента, найди подходящий, надежный и грузоподъемный транспорт и езжай по адресу…»

Павел, давно имея в голове полную карту Кейптауна и окрестностей, слегка удивился. Место было очень глухое, фактически — переулок среди заброшенных складов в полукилометре от порта. Там, наверное, и крысы уже передохли от бессмысленности существования. Люди — тем более.

Но если нужно принять людей, прибывающих по линии СПВ, место довольно удобное.

Можно бы, конечно, переправить гостей прямо в отель, но слишком сложно будет объясняться с портье при их оформлении.

Кирсанов, проезжая мимо кабака Давыдова и Эльснера, не на карете, таковой не нашлось, в большом пятиместном фаэтоне с глухим тентом, весьма полезным при здешних дождях, велел кучеру приостановиться у ворот.

Не выходя из экипажа, громко потребовал у молодого слуги-зазывалы (белого, кстати, — негры не всем гостям нравились), перехватывавшего проходящих по улице потенциальных клиентов, позвать хозяина.

— Чего мистеру угодно? — вежливо, но и слегка нагловато спросил тот. — Проходите, пожалуйста, обслужим по первому разряду!

Павел отмахнулся от него серой лайковой перчаткой:

— Хозяина, я сказал!

Через несколько минут с должной мерой достоинства к фаэтону подошел Давыдов.

— Вы меня хотели видеть, сэр? — Вопрос был задан так, что ударение могло быть поставлено на любом слове.

Поблизости никого из посторонних не было, а возницу Кирсанов заведомо не принимал во внимание. Ответил по-русски:

— Я сейчас еду на встречу нового коллеги. Подкрепление нам прислали, — с двусмысленной интонацией сказал Павел Васильевич. — Отвезу к себе. Подойди около десяти вечера.

— Один?

— Если других дел нет — можете и вдвоем. Обменяемся мнениями с новым товарищем. У вас тут как, до паники еще не дошло?

— У нас — нет. Флотские уверены, что уж на своих коробках они от монстров и отбиться, и сбежать сумеют.

— Сумеют, — согласился Кирсанов. — А мандраж присутствует?

— Вот его — навалом. От кочегара до штурмана — все в мандраже. О чертовщине много разговоров. В легенду о цивилизованных дикарях мало кто верит. Зато как доходы пошли — не поверите! Вдесятеро! Пьют, словно завтра конец света! Решили бы здесь насовсем остаться — через месяц ресторан на проспекте Виктории открывать можно.

— Насчет конца света — очень даже может быть, — ответил полковник, натягивая перчатки. — Но этот печальный факт не отменяет всего остального…

В указанном месте, действительно заброшенном и загаженном, выглядящем до крайности уныло, Кирсанов увидел мужчину и женщину, с четырьмя поставленными на брусчатку огромными кожаными баулами. В женщине, несмотря на шляпу, вуаль, длинное, до пят, клетчатое платье, он сразу узнал Ларису. И в сердце тут же кольнуло.

Нет, он не испытывал к ней мужского влечения. Скорее, наоборот. Были в «Братстве» другие женщины, от которых у него временами обмирало холодное жандармское сердце.

Но в оперативном смысле она интересовала его, как никто больше. Какая из нее могла бы выйти шикарная агентесса высшего разбора году этак в тринадцатом! Хоть к вождям большевиков и эсеров подводи, хоть к Распутину или к его убийцам — как хочешь. Везде бы сработала. А на месте Каплан — какая красота, знатокам лишь понятная! Всадила бы с правильно выбранной позиции, из «маузера», желательно, но можно и из «стечкина» — одну пулю в сердце, контрольную — между глаз вождю мирового пролетариата и легко ушла бы из охваченной то ли шоком, то ли радостью толпы «трудящихся» завода бывшего Михельсона.

Мужчина, стоявший рядом с дамой и профессионально оглядывающийся по сторонам, выглядел личностью почти никчемной. Как и требовалось.

Красавчик, изумительно похожий на Ларису, несмотря на положенную грубоватость мужских черт в сравнении с теми же, но женскими. Явно — брат. И даже брат-близнец. Нет, не выходит — на вид лет на пять постарше. В дорожных бриджах, тяжелых ботинках с крагами, джемпере, поверх которого надет клетчатый пиджак. Правда, оттопыривающий полу массивный пистолет в кожаной кобуре делал его слегка (именно — слегка) похожим на серьезного человека.