Скоростная любовь. Speed

От Франка веяло его невозмутимостью и способностью разрешать проблемы еще задолго до его появления на горизонте. Казалось, нет ничего, через что он не мог пройти. Этот человек жил настолько сам по себе, что, казалось, мир сошел с ума и сам потихоньку подстраивается под него, нежели наоборот.

Особенность заключалась в том, что Павел, который испытывал ко мне уважение, любовь, заботу не подавлял меня собой, он давал мне право выбора, лишь подсказывая как поступить правильно, а Франк своей невозмутимостью заставлял подчиняться себе.

Несмотря на высокое положение Паши, Франк куда больше был похож на диктатора.

Несмотря на это, в Франке я чувствовала легкость и то глубокое чувство юмора, которое мне немного не доставало в Паше.

Я не могла сказать, что Паша вел себя как-то скованно или же слишком сдержано... нет. Просто именно с Димой у меня были связаны наиболее яркие события, произошедшие за этот год.

Это было странно, но произошедшее между нами на Новый год полностью перебило те эмоции, которые должны были остаться во мне после Пашиного признания в любви.

С этого и начались проблемы.

Я должна была воспринять его признание как самое важное, самое главное, а вместо этого утонула в нетипичных для многих событиях вместе с Димой.

Я искренне скучала и ждала Пашу, тем временем играя под Франковскую дудочку.

Это привело к тому, что сейчас я сидела у разбитого корыта, не понимая, что творится внутри.

Я терзалась словами Димы, заставившего в очередной раз разочароваться в себе, в который раз оттолкнувшего меня за ненадобностью, а также чувствовала, что предаю Пашу, к которому до сих пор чувствовала привязанность и теплые эмоции.

Я не могла с уверенностью сказать, что люблю его...

Меня пугало, что все это время, произнося слова о любви, я уподоблялась тому множеству людей, которые не ценят энергию слов, которые произносят многое, на самом деле подменяя кажущееся на действительное.

– Я не нужна Диме. Он прямо сказал мне об этом. Паша же… Я не знаю, – произнесла я после мучительного молчания. – Я люблю его… Кажется. Все еще люблю.

Саша гладила меня по руке, догадавшись, что я все это время сражалась сама с собой.

– Ты звонила ему?

– Нет. Точней да! Мы поссорились – он уехал. Я пыталась до него достучаться, но он не выходит на связь. Уже почти неделю. Сашка, что мне со всем этим делать? – поинтересовалась я у подруги.

– Ну... – Аверина набрала побольше воздуха и расставила все точки над “и”. – Не знаю, что творится у тебя с твоим Франком. Уверена, что он в очередной раз врет. Но... Это обстоятельство никак не может помешать тебе разобраться в своих чувствах к Паше. Я не думаю, что поддавшись слабости к Диме, тебе стоит рубить с плеча то, что было заложено давно. Мне кажется, еще можно побороться. Поэтому... Как говорится, если гора не идет к Магомеду, Магомед бежит к горе! – переврав поговорку, закончила Саша. – Начнем собирать чемоданы. У нас каникулы. Прокатимся в Москву!

====== Восемьдесят шестая. ======

– Девочки, заходим! Поезд уже отправляется! Белье забрать не забудьте!

Мы с Сашкой подчинились приказу проводницы и, забравшись с перрона в вагон, потопали в свой плацкарт.

– Да... Это тебе не в элитном поезде кататься! – усмехнулась Сашка.

– И не на самолете летать, – поддержала я ее.

– Да и до машины далековато!

Еще вчера мне ее идея навестить Пашу в Москве показалась абсурдной, а теперь я сидела на нижней полке и ждала момента, когда наш поезд начнет свой ночной путь.

Я долго пыталась отговорить Аверину от этого сумасшествия, но она настойчиво твердила, что если я не разберусь со своими проблемами сейчас, будет только хуже.

Взвесив все «за» и «против», я пришла к выводу, что она не так уж и не права.

Меня ничего не держало в Питере.

Учебы не было.

Кир, узнав о поездке, поначалу напрягся, но, увидев с каким лицом на него вперилась Саша, добровольно снабдил меня деньгами, поскорей сбежав после этого к Ломоносовой.

– Когда твой брат одумается и бросит эту шлюху? – пересчитывая наличность, поинтересовалась Сашка.

– Ты у меня спрашиваешь? У него это узнай!

Заказав вечером билеты на самый дешевый поезд из Санкт-Петербурга в Москву, отправляющийся следующей ночью, мы разошлись с Сашей по домам. Верней это она потопала к себе.

Ослушавшись подругу, которая велела мне не звонить Мятежному, дабы сделать ему подарок по приезду, я набрала его номер.

– Але… – неожиданно раздался его голос.

Я уже свыклась с тем, что Паша капризничает, поэтому от неожиданности едва не подавилась.

– Паша! – я поняла насколько соскучилась. – Паша!!! Паша прости меня, пожалуйста!

С его стороны доносился шум улицы.

– Ты еще не дома? Поздно же уже! – как можно мягче поинтересовалась я.

– Берг, представляешь, у меня есть дела, которыми я имею право заниматься в любое время суток, – буркнул он в трубку. – Но я не буду тебе о них рассказывать, понимаешь, это слишком личное.

Закусив от обиды губу, я произнесла.

– Ладно… Прости меня, пожалуйста! Паша, ты не брал трубку почти неделю, ты понимаешь, что я чувствую себя виноватой!

– Да ладно? Ты даже чувствуешь это? – усмехнулся он.

– Прости! Ну, прости, пожалуйста! Ты сказал, что как только я справлюсь со всем, то смогу позвонить тебе. А сам… Не отвечал на звонки.

– Я решил дать тебе время для осмысливания своей ошибки... Ты обещала мне все рассказать, помнишь?

– Эм... Да... Кажется, да...

– Я жду.

– Паша, давай при встрече! – предложила я.

– Ммм... Ну, давай! Вот только когда она будет, я не знаю...

– Ты в ближайшие дни приедешь?

– Возможно… – кажется, он немного отвлекся. – Да. Совсем ничего нельзя сделать? – спросил он у кого-то. – Блять.

– Что-то случилось? – поинтересовалась я.

– Нет. Все замечательно, – слишком резко ответил мне он. – Давай я позвоню тебе позже, подумаем, когда увидимся, ладно?

– Да…

– Пока, Полина! – попрощавшись, он собирался повесить трубку, не сказав ничего ласкового. – Ты, блять, что с ней собираешься делать? – расслышала я обрывок его фразы, перед тем как нас разъединили.

– Ну вот…

Хоть Паша был явно увлечен чем-то, он хотя бы взял трубку, что уже давало немалую надежду на примирение.