Скоростная любовь. Speed

Ужас. В отличие от меня, этот парень не проявлял ко мне никакого интереса.

Пытаясь найти себе оправдания, я пришла к заключению, что Мятежный сам во многом виноват. В голове возникла параллель между ним и Франком.

Дима тоже старательно скрывал от меня свои тайны, но ни к чему хорошему это не привело, однако, узнав обо всем, я переменила свое отношение к нему в лучшую сторону.

С Пашей же выходило все в точности да наоборот. Вначале меня подкупила его искренность, открытость, а возникшие из ниоткуда тайны разожгли огонь недопонимания. Попыток разобраться в причинах его недоверия.

Промучившись достаточно много времени, я поняла, что никогда не разрешу свои душевные терзания.

Оставалось лишь полагаться на зов сердца. На сигналы, которые исходили из левой половины моей груди.

Приподнявшись на локте, я посмотрела на умиротворенное лицо Димы.

Во сне он вновь повернулся ко мне.

Я наблюдала, как его грудь равномерно приподымается с каждым вздохом, как пульсирует на виске маленькая венка.

В один момент я осознала все коварство ситуации.

Он спал. Не мог контролировать мои действия. Был беззащитен. Я могла делать с ним все, что хотела.

Уткнувшись носом в его щеку, я вдохнула запах его кожи.

Не было ни одеколона, ни дорогих духов. Он как обычно пах машиной, весенним воздухом, свободой. Легонько прикоснувшись к его лбу двумя пальчиками, я добралась до чистых, торчащих в разные стороны волос. Вернувшись, прикоснулась кончиком ногтя к его носу и, пробежав по губам, остановилась на подбородке.

Понимая, что пожалею об этом, что поступаю нечестно, уподобляюсь ему, но, не имея возможности остановиться, я нагнулась к нему еще ближе.

Его лицо совсем рядом. Губы, слегка приоткрытые. Едва виднелась полоска ровных зубов.

Проклиная весь мир, не удержавшись, я едва соприкоснулась своими губами с его.

Они были мягкие, хотя из-за того, что он постоянно надкусывал их зубами, кожа в некоторых местах оставалась травмированной.

Потеряв контроль, я вновь прикоснулась к нему губами.

Кошмар. У меня свело живот. Я понимала, что сошла с ума.

Я бы никогда не поверила в то, что способна на подобное, но выбирать не приходилось.

Зажала его губу своими, а после провела языком по кончику белоснежных зубов.

Испугавшись, что он может проснуться, резко оттолкнулась от него и, находясь в смятении, отвернувшись, легла.

Прикоснувшись пальцами к своим губам, я не знала что делать.

Кое-как успокоившись, убрав руку, я попыталась уснуть.

Внезапно Дима зашевелился, повернулся на бок и уткнулся в мои волосы.

Его рука накрыла мою, при этом немного ее сжав.

Выбравшись из моих локонов, он провел лицом по моей шее. Когда он остановился возле уха, я услышала:

– Берг, в следующий раз, когда захочешь поцеловаться, спроси моего мнения на этот счет, – его насмешливый тон заставил меня вспотеть. Он не спал! Я пришла в ужас!

Непроизвольно дернувшись, осознала, что нахожусь в его жестких объятьях, на меня напала паника. Не было шансов вырваться.

– Спи, – пробормотав это, он вновь окунул свое лицо в мои кудри и замолк.

Как? Как спать? После такого? Это был позор! Мамочки! Что мне делать? Кажется, я впервые оказалась в столь неудобном положении.

У меня тотчас разболелась голова. Стало душно. Захотелось выбраться из машины и умчаться подальше. Боже!

Он не позволял мне сделать лишнее движение.

Забившись в истерике, я бешено пыталась придумать себе оправдание.

Смерть! Это была смерть! Это был мой открытый проигрыш ему!

Живот неожиданно свело, и он недовольно тихо забурчал.

Пытаясь скрыть его сердитое высказывание, я закашляла.

Опустив взгляд, я наткнулась на Димину ладонь, лежащую поверх моей.

Он все еще сжимал ее. Улыбнувшись, я решила позволить судьбе разобраться со всем и все-таки попытаться заснуть.

Примерно через час мучений у меня это получилось.

====== Девяносто первая. ======

Устав бродить по широкой поляне, я присела среди шелковистой ярко-зеленой травы.

В лицо светило солнце. Приятно согревая лицо, оно заставляло меня улыбаться. У меня было великолепное настроение. Сорвав одуванчик, я провела рукой по тонкому изящному стеблю и, загадав желание, изо всех сил дунула в сторону серебристого шарика.

Маленькие парашютики ни с того ни с сего ослушались и вместо того, чтоб развеяться по ветру, развернувшись, полетели в лицо.

Засмеявшись, я попыталась отмахнуться от них, но они не исчезали, а настойчиво гладили мою кожу.

– Ай! Что вы делаете? – смеялась я.

Разом подлетев, одуванчики зависли возле меня хрупкими кристалликами, которые, периодически разбиваясь, подлетали, словно приветствуя меня, пытаясь мне что-то сказать.

Отворачивая лицо от назойливых парашютиков, я поднялась с земли, пробежала вперед, но они не отставали.

– Отстаньте! – не выдержав, воскликнула я.

– Пора просыпаться, дурочка, – раздалось внутри моего сознания.

– Нет-нет-нет! – запричитав, я, очнувшись, попыталась раскрыть глаза, но яркие лучи солнца мешали мне.

Кое-как спрятавшись, я приоткрыла один глаз.

Возле меня сидел Дима. Держа в руках несколько травинок, он водил ими по моему лицу.

– Ой, прекрати! Так щекотно!

– Полин, пора просыпаться!

– Нет! – возразила я, прикрыв глаза, пытаясь вернуться на солнечную поляну.

– Ха-ха-ха! Малышка, нам пора ехать!

– Нет! Сколько времени?! – зевнув, поинтересовалась я.

– Полдевятого!

– Что? – возмущенно распахнув глаза, я рассержено посмотрела на Франка. – Как ты посмел разбудить меня так рано, презренный раб?!

Вырвав из его рук траву, скомкав, я выкинула ее через приоткрытое окно.

Осмотревшись, я заметила, что лежу уже на собранном сидении. Видимо у меня был очень глубокий сон, раз я не почувствовала, как Дима собирает наше спальное место.