Скоростная любовь. Speed

– Правда! Видишь, ты же тоже не смогла рассказать о себе, потому что…

– Просто, это слишком глубоко внутри и слишком сложно,- посмела я перебить его.

– Ладно, я и не настаиваю.

Мы замолчали. Я уже подумала, что он предложит разойтись по своим делам, как Паша вновь обратился ко мне:

– Допустим, один раз судьба ударила тебя этим испытанием, ну, а что теперь? Теперь-то какие у тебя проблемы?

– А что мы все обо мне?

– Да потому что ты толком ничего не рассказала!
– справедливо упрекнул он меня.

– Хорошо, - вздохнув, я произнесла, - вот, например, Москва. Это мой неродной город.

– И? Ха-ха-ха! Это проблема?

– Нет, проблема - это то, из-за чего я тут оказалась.

– Ну, так из-за чего же?

Он был не в меру настойчив, но отчего-то я не могла его пресечь и выложила ему все о своем неудачном романе, который запила алкоголем, про внезапную поездку с братом в Москву, про то, как скучаю по подруге, про все. Даже про Ника.

– Ну, вот! Теперь он таскается за мной, весь такой богатый и ухоженный, а мне нет до него дела. Кир обижен из-за моего неправильного поведения, а ему, между прочим, сейчас нельзя отвлекаться ни на что от своей работы.

– Работа-то пыльная?
– внимательно выслушав, спросил Павел.

– А? Нет. Я не в курсе, но, наверное, она сложная.

– Наверное, - Паша потер руки.

– Не то, что у его начальника, - усмехнулась я.

– А что с ним?

– Мы же приехали на съезд всех крупных компаний, как я тебе говорила, и мой брат приписан к одной из них. Ясно же, что начальник компании, особо не нагружаясь, сидит в кабинете и пьет виски.

– Ха-ха-ха! Думаешь? Кстати, я немного знаю об этом форуме, - призадумался он.
– А у кого работает твой брат? В какой фирме?

– В консервах, - махнула я рукой.

– В смысле?

– Кир приписан к заводу, ответственному за разнообразные тары.

– Ого?
– протянул Паша.
– И начальник у него?

– Мятежный, - произнесла я, - вот имя и отчество не помню.

– Вот оно как! Ха-ха-ха!
– рассмеялся Паша.
– Ха-ха-ха!

– Что?
– поинтересовалась я.
– Ты его знаешь?

– Ну, слышал, - замялся он.

– Слышал? Откуда?
– поначалу удивилась я, но потом, сообразив, предположила: - Ты же тоже из богатых, да? Конечно!

– Ну, можно и так сказать.

– Кошмар! И теперь мой родной брат бегает по поручениям этой консервной крышки.

– Консервной крышки! Ха-ха-ха! И как ему?
– поинтересовался Павел.

– Не знаю! Но я на его месте сразу же послала бы всех подальше!

– Почему?
– у Павла поразительно быстро улучшалось настроение.

– Ха-ха-ха! Да он стопудово жуткий тип! Все вы, богатые, - я покосилась на него, - заносчивые и скупые.

– Ха-ха-ха! Неправда!

– Да! Наверняка, он толстый, жирный и вечно потный, - поделилась я с ним своими предположениями.

– Кто? Мятежный-то?

– Ну да! Ой! Так ты его видел! Скажи, я права?
– попросила я.

– Ха-ха-ха! Ну, как, - Паша покачал головой в разные стороны, - я бы не сказал, что он жирный, но вот характер не слишком доброжелательный. Говно. Как ты любишь выражаться.

– Да ладно? Говно? Правда?!
– произнесла я.

– Вот! Не зря говорят, что у женщин все в порядке с интуицией!

– Ха-ха-ха!

– Знаешь, я прям мечтаю сказать ему это в лицо! Чтоб он понял это!

– Зачем?
– отсмеявшись, поинтересовался Паша.

– Ну, чтоб устыдить! Наверняка, он ворует много денег. Иначе, не стал бы таким богатым.

– А в честный труд ты, видимо, не веришь?

– Ой! Нет, конечно!
– махнула я рукой.

– Ну, знаешь, многие люди, работающие с ним, говорят, что он честный человек.

– Да-да-да! Ты этому поверил? Да он просто подкупает их, чтоб они это говорили.

– Хм…

– Какой там честный труд, когда ему надо содержать, наверняка, жуткую, вечно клянчащую жену и тупоголового сына, который, наверняка, всю жизнь планирует за счет отца жить!
– посмотрела я на Пашу.

– Откуда ты знаешь? С чего ты решила, что они именно такие, как ты их сейчас описала?

– Да потому что все они такие. Дети богатых.

– Да?

– Ой!
– я поняла свою оплошность.
– Ты - исключение!

– Ага, - он призадумался.
– Ты не имеешь право думать о ком-то столь плохо, учитывая, что даже не знакома с этими людьми.

– Прекрати!
– решила я закрыть эту тему.
– Зря я поделилась с тобой этими рассуждениями.

– Это верно, - хмуро заметил он.

– Почему тебя это так сильно задело?
– поинтересовалась я.

– Почему?
– он посмотрел на меня.
– Потому что ты слишком мала и многого не знаешь об этом мире, чтоб кого-то брать и обливать грязью.

– Что?
– возмутилась я.
– Обалдеть! Тебя просто задело, что ты один из таких, ничем не выделяющихся папенькиных сынков, гоняющих на тачках, подаренных родителями.

– Зато ты такая правильная!
– воскликнул он, встав со скамьи.
– Видать, тебе сам Бог дал право решать за всех, кто плох, а кто нет.

– Кто говоришь?
– я встала напротив него.
– Бог? Бога нет!

– Ух ты!
– Паша покачал головой.
– Ах, точно! Зачем он нужен, если есть ты! Такая справедливая!

– Нет! Просто, если бы он был, то… - едва не выпалила я, - неважно!

Махнув рукой, я вновь присела на скамейку.

– Я заметил, у тебя действительно куча проблем, но самая главная, это отсутствие уважения по отношению к другим, - произнес он.
– Я рад, что не поделился с тобой своими переживаниями, такая, как ты, не оценила бы, - развернувшись, он направился к машине.

– А?! А ты!? А ты!?
– я была в гневе от его слов. Мне было очень неприятно слышать от него подобное.
– Пафосный, бездушный придурок! Я подам на тебя в суд за наезд!

– Да подавай!
– крикнул он издалека.
– Если тебе совсем делать нечего. Но все дело в том, что я с этим разберусь и продолжу рассекать по Москве на купленной за свои деньги машине, а ты вали в Питер, и живи там, задыхаясь от своей ненависти.

На этом он свернул за угол, и мне не было никакого смысла кричать что-то вслед.