Скоростная любовь. Speed
Шрифт:
Кир, пожалуй, единственное, что еще хоть как-то удерживало ее в кондиции, что не давало сорваться и то, в последнее время стал невыносимым. Забив на себя и свое будущее, она связалась с дурной компанией. Сама Полина не видела в этих ребятах ничего плохого. Подумаешь, пьют? Подумаешь, курят и колются? Зато они ее понимают и не напрягают своей назойливостью, а лишь расслабляются вместе с ней!
Брат, следивший теперь за хозяйством и перешедший на заочное обучение из-за возникшей необходимости идти на работу, не сразу оценил всю кошмарность положения сестры. Лишь после заявления администрации школы, что Полина Берг либо переводится в другую школу, либо остается на второй год, он понял свою оплошность. Для
Зато та, позволив себе наброситься на брата, разодрала ногтями ему лицо и, заявив, что он предал ее, так как он совершенно не грустит по поводу гибели родителей, умотала в неизвестном направлении. Она отсутствовала два дня. Он метался из угла в угол, пока не догадался, куда она могла поехать.
Приехав на кладбище, он и впрямь нашел сестру полулежащей рядом с могилой родителей. Присев рядом с ней, он молча теребил кольцо, подаренное ему мамой с папой на восемнадцатилетие.
– Их не вернуть, но надо жить дальше, надо пытаться, надо доказать, что ты достойна счастливого будущего.
– Зачем? Зачем это доказывать? Кому? Я не хочу, я устала. Я хочу к ним, Кир, - смахнув слезу, пробормотала Полина.
– Я ненавижу все, что меня окружает. Я ненавижу родственников, друзей и учителей, которые нам сочувствуют. Я ненавижу саму школу, которая угнетает меня своими заботами, - немного помолчав, она продолжила, - я ненавижу Бога, который лишил нас их. Почему? Почему мы?
– Полин, - брат посмотрел на нее.
– Я испугалась, убежала сюда, почувствовав, что начинаю ненавидеть тебя за то, что ты не понимаешь меня.
– Я понимаю…
– За то, что ты не грустишь.
– Нет, Полинка!
– обхватив ее, он прижал к себе трясущееся тело сестры.
– Мне очень больно, но я не позволяю себе расслабиться, потому что должен вести за собой сестру, ведь теперь лишь я ответственный за тебя. Один мой неверный шаг, и я потеряю тебя.
– Кир…
– Мы никогда не говорили об этом, наверное, зря. Я лишь хотел оградить тебя от своих переживаний, зная, что тебе и своих хватит сполна.
– Ты тоже скучаешь?
– посмотрела она на него.
– Конечно! Конечно, скучаю!
– Я тоже. Я прихожу сюда почти каждый день... местные сторожа меня уже знают. Мха, - усмехнулась она.
– Но надо жить дальше, - смотря вдаль, произнес он.
– Надо! Так бы хотели они! Поверь! Пускай нам несладко. Но разве мы не те несокрушимые Берг, которые справляются со всеми проблемами?
– Мы... да.
– Полин, мы должны попробовать. Я тебя прошу.
Брат с сестрой замолчали. Он молил про себя, чтобы она наконец-таки пошла «на контакт» с ним, а она рассматривала причудливую бо-жью коровку, ползущую по венку.
– Тяф!
– мимо пробежала местная псина.
– Хочу собаку, - уткнувшись в брата, проговорила она.
– Эх, Полинка, вот встанем на ноги - заведем тебе пса, только сама будешь за ним ухаживать, учти!
– Ладно, Кир! Но с тебя собака!
– ткнула она в него локтем.
– Забито, сеструха!
После этого разговора они попробовали все заново. Начать с чистого листа. Так и не сумев сдать финальные экзамены, сестра была оставлена администрацией на повторное изучение программы одиннадцатого класса. Вдоволь переругавшись с директрисой, забрав свои документы, она перешла в другую
школу и с сентября приступила к изучению заброшенной ею программы. Брат, сталкиваясь по пути с много-численными проблемами, часто пропадал в машинной мастерской, где его, по давнему знакомству с отцом, взяли на роль одного из главных мастеров.Кир сдержал данное себе слово о том, что вернет себя и сестру к нормальной жизни. Поняв также, что «кнут» не совсем помогает, он закрывал глаза на периодические шалости сестры, которых, надо сказать, становилось все меньше и меньше. Но даже такие непостоянные запои настораживали его, он не мог ее полностью контролировать. Оставалось надеяться, что время хоть немного потушит боль, вернет ей прежнюю уверенность в «счастливом завтрашнем дне». Она сама должна была «вернуться», стать прежней. Он видел, что она старается, хотя в некотором виде «по-извращенски»: зачем-то вляпываясь в череду проблем, знакомых многим подросткам. Все-таки она была его Полинкой, он в нее верил. Оберегал, как мог, пускай она и отбрыкивалась от его заботы. Был еще один момент, не дававший ему покоя - ее кошмары. Один и тот же сон, который он уже выучил наизусть по ее подробным описаниям. Он не знал, как спасти ее в нем - это коробило его душу, но все-таки он продолжал жить, зная, что рано или поздно и над их с сестрой небом засветит яркое солнце.
====== Третья. ======
Приняв душ, я надела удобные джинсы с низкой талией и, на мой взгляд, крутую футболку. Зашла на кухню. Опрокинув в себя кружку кофе, взяв в руки пакет с бутербродами, которые мне протянул брат, я заканючила:
– Кир, опять эта невкусная колбаса?
– Слушай, мадам! Красная икра в магазине закончилась, а черную еще не привезли!
– усмехнулся он.
– Надо было дождаться привоза!
– Уж простите!
– Кстати! Ты помнишь, что мне через два дня - восемнадцать?
– обратилась я к нему.
– И что? Не бойся, я подарю тебе открытку!
– Ну! Между прочим, с этого момента мне можно будет гораздо больше.
– Да неужели? По-моему, ты и сейчас не утруждаешь себя возрастными ограничениями, - состряпав до конца свои бутерброды, он положил их себе в сумку.
– Бе-бе-бе! Кир!
– окликнула я его.
– Ну что?
– Собака! Гав-гав!
– Что?
– Ничего! Ты обещал!
– Нет, Полинка!
– Ну почему?
– заныла я, прекрасно зная, что ему будет сложно отказать мне.
– Потому что! Потому что ты даже у себя под носом не можешь прибраться, не можешь, наконец-таки, вернуться в отличницы, шляешься где-то! Какая к черту собака? Чтоб кроме работы и дома я еще и пса на себя взвалил?
– Что? Ты охренел? Вообще, моя комната - это мое дело, ты туда не ходи!
– Мне и ходить не надо, твой завал из коридора виден!
– Противный говнюк! Это мое восемнадцатилетие! Это дата!
– Сестра, сумку в руки и шагом марш на учебу!
– показал он на дверь.
– Кирюшка!
– Торт тебе подарю. Может даже кеды, может даже от Adidas!
– На то пошло, от Lacoste давай!
Он молча посмотрел на меня, а я, состроив милую рожу, подхватила сумку с уже лежащими там бутербродами, подлетела к зеркалу и, немного взбив волосы, накинув куртку, выбежала из квартиры, крикнув ему:
– Пока!
– Главное, до школы доберись!
– крикнул он мне в ответ.
Топая по тропинке к месту встречи с подругой по несчастью (по школе, естественно), я в который раз поражалась своему брату. Да, я понимала, что он не осуществит мое желание и не подарит мне собаку именно из-за того, что нам некогда с ней возиться, но я была так же уверена в том, что он не пошутил насчет кед. Прекрасно зная, что они обойдутся ему примерно в пять тысяч, если не больше, я осознавала, на какое урезание личных расходов ему придется пойти.