Скороварка

В комнате все сидят по прежнему, когда вошел, коллеги вопросительно посмотрели на меня.
– Ну что?
– первой не вытерпела Даша.
– Ничего. Меня повысили.
– Как повысили?
– Так. Я теперь главный технолог предприятия. Люба ахнула. Даша выпрямилась, а Сергей воскликнул.
– Но ведь ты же против "Волка".
– Я поставил условие, что "Волка" не будет.

В столовой уменьшилась порция баранины, это и понятно, скороварка стоит на простое. Эдик как то необычно вяло ест, Юлька тоже только тычет вилку в тарелку.
– Какие новости?
– спрашивает меня Эдик.
– Гришу вызывал генерал, - за меня отвечает Даша. Эдик и Юля насторожились и сразу бросили есть, - Он предложил ему должность главного технолога.
– Да что ты говоришь? Ну и что?
– Гриша согласился. Происходит немая сцена. Первым очнулся Эдик.
– Что ты сделаешь с мымрой, то есть Инной Сергеевной? Ее за эту аварию обещали наказать.
– Не знаю. Я хочу с ней поговорить.
– Не наказывай ее, Гриша. Она, правда, тоже виновата в этом деле, но, пожалуй, лучшего технолога цеха я еще не видел.
– Она очень переживает, - поддерживает Эдика Юля.
– Я и не пытаюсь наказать ее. Все будет нормально, ребята. Как там в цехе дела?
– Клапан заменили, сейчас переделывают вытяжку в спец тягу, а ночью будут делать опрессовку скороварки. Проверять все клапана.
– Завтра будет готово?
– Завтра, наверно и начнем, Инна Сергеевна заказала рефрижератор баранины.

– Странно все это, - замечает Даша.
– В городе чума, а у нас как-будьто произошла поломка колеса, его поставили и все опять завертелось и ни каких забот, и никого не волнует, что там происходит во внешнем мире. Все деликатно молчат, понимают, что у нее горе.
– А как у тебя мама?
– задает мне Юлька вопрос.
– Я уже раз сто звонил в больницу, куда ее положили, никак ответа.
– Заблокированы телефоны?
– Нет, приятный женский голос отвечает, что она лежит в корпусе "Б", в девятой палате, но пока диспетчерская больницы не имеет сведений о ее состоянии.
– Сволочи, - неожиданно ругнулась Юля, - а как... Галя?
– Мы с Дашей сейчас пойдем в изолятор, узнаем как дела.

Главный врач изолятора, увидев нас, сразу забубнил.
– Вы зря ходите. У пациентки очень тяжелое состояние. Делаем, что в наших силах...
– Надежда есть, Виктор Сергеевич?
– Никто еще не отказывался от надежды. Только десять процентов из ста иногда выживают. При развитии этой болезни, даже новые вакцины иногда не действуют...
– А можно нам, к ней в палату?
– Да вы что? Там инфекция. Мне нельзя никого пускать...
– Но мед персонал то ходит?
– Ходит, им положено.
– Но у меня же такая же прививка, как и у них. Виктор Сергеевич, я буду соблюдать все меры предосторожности. Мне надо поддержать ее.
– Почему вам, а не сестре?
– Даша, ты мне разрешишь зайти к ней? Она прислонилась к стене и кивает головой, слезы текут по ее щекам.
– Ну вот видите, родственники мне разрешили... Виктор Сергеевич колеблется.
– Хорошо, переодевайтесь, но только на пять минут.

Она лежит с красным от жары лицом, глаза устремлены в потолок.
– Галя... Галя... Глаза медленно перемещаются на меня.
– Кто это? Маска уродует мое лицо и она явно не узнает.
– Это я, Гриша.
– Гриша... Гриша... Пришел значит...
– Пришел.
– А я думала... конец...
– Нет, не все потеряно, все зависит от тебя, как ты будешь бороться...
– Ты меня мог бы полюбить, Гриша?
– Мог.
– Я ведь люблю тебя, давно люблю..., как ты появился у нас... Все ломалась, не хотела Дашке перебегать дорогу. А сейчас... думаю зря... Драться за тебя надо было.
– Ты еще успеешь это сделать.
– Я не умру, как ты думаешь?
– Нет. В этой больнице есть надежда, что вылечат.
– Передай Дашке, пусть родителей не тревожит, если умру, тогда только вызывает.
– Передам.
– Не могу поцеловать тебя. Мысленно, я у твоих губ. Кто то бьет меня по плечу. Сзади в скафандре стоит сестра, она кивает головой в сторону дверей.
– Я пошел. До встречи, Галя.
– Я люблю тебя...

Дашка расспрашивает в коридоре.
– Ну как она?
– Держится молодцом.
– А что говорила?
– Чтобы родителей зря не беспокоила, вызвала только в том случае, если ей будет хуже.
– И больше ничего?
– Я ее успокаивал.

Бывший главный технолог сдавал мне дела.
– Это судьба всех главных технологов, - внушал он мне.
– Только случиться ЧП, так с него и с главного инженера всегда сдирают больше шкур. Случись ЧП крупного масштаба и они летят как пешки. Так и я лет десять назад принял это место, после того, как лопнула ампула при перевозке у курьера.
– За что же наказали тогда того главного?
– За то, что плохо продумали контейнер, в котором перевозилась ампула. Вот здесь в сейфе, - он кивает на массивный железный шкаф, - вся переписка, отчеты, приказы. Эту муру можешь даже не изучать. Пожалуй, передавать тебе больше и нечего, ты и так знаешь все. Большинство людей тебе знакомо, крутись с ними сам. Дам на прощание тебе несколько советов. Не ломай кадры, они неплохо подобраны. Я старался сделать так, чтобы все были на своих местах.
– А что делать с Инной Сергеевной?
– Ничего. Ты будешь в тяжелом положении, тебе придется доказывать генералу, что она нужный человек. Судя по тому, как ты согласился принять это место, он тебя и в этот раз послушает.
– А вы уже знаете, что я отказался от "Волка".
– Знаю. Все предприятие знает. Генерал устроил разнос исследовательскому центру и как им в укор, преподнес разговор с тобой. Пожелаю, тебе удачи в работе. Пока. Главный освобождает мне место и, взяв тяжелую сумку, набитую вещами, пошел к двери.

– К вам пришла на прием Инна Сергеевна, - донесся по селектору голос секретарши.
– Впусти.
– Разрешите. В кабинет вошла моя бывшая начальница.
– Садитесь, Инна Сергеевна. Она осторожно усаживается на край стула.
– Я пришла... я принесла заявление об уходе. Мымра кладет мне на стол рапорт об увольнении. Я бегло пробегаю его.
– Я не могу вас отпустить, Инна Сергеевна.
– Поймите, Григорий Павлович, это я виновата, что произошло с клапаном. Если бы я внимательнее отнеслась к акту Веры Ивановны, такого могло бы и не быть. Мое самолюбие задела молодой технолог и я отклонилась от нормы осторожности. И потом, генерал, не простит мне такого случая.
– Скажите честно, вам не хочется уходить от нас? Она задерживается с ответом, потом выдавливает.
– Нет.
– Хотите, я вам могу предложить должность моего зама. Инна Сергеевна уставилась на меня, как на привидение.
– Ваше решение может кому то не понравиться.
– Может. И мне придется доказывать, что так нужно.
– С вами я согласна работать. Теперь я уставился на нее с любопытством.
– Почему вы меня так быстро оценили, в цехе я этого не замечал. Она заколебалась.
– Видите ли, Григорий Петрович, я ценю толковых людей, пожалуй вы больше всего походили к этой категории, поэтому я вас и выдвинула на повышение. Но больше всего меня поразило другое, это ваше человеческое качество. Вы отдали койку в изоляторе другому человеку, а не матери - это окончательно перевернуло мое мнение о вас - Давайте сейчас не будем об этом. Ваш рапорт я разорву. Кого вы предлагаете на свое место?
– Эдуарда Максимовича, мне кажется он как то изменился и возмужал при последних событиях.

Генерал торопился. Когда я вошел, он стоял у стола и держал наготове портфель.
– Только быстро, Григорий Петрович. У вас какие-нибудь затруднения?
– Я только что подписал приказ о назначении Инны Сергеевны моим замом. Генерал словно споткнулся, он застыл, потом медленно повернул голову ко мне.
– Так, это дело твое, подписал, так подписал. Здесь, правда, есть одно но... В акте комиссии перечислены виновники этой трагедии. Инна Сергеевна там тоже есть.
– Я знаю. Но там целый перечень известных людей, но вы их естественно трогать не будете.
– Слушай, Григорий Петрович, не зарывайся.
– Товарищ генерал, вы меня брали на эту работу, не для того, чтобы технологией производства руководили через меня вы, а для того, чтобы я тащил этот груз. По этой причине, я должен отстаивать свои интересы.

– Чего же ты не отстоял клапан?
– Трудно пробивать сознание людей, которые задавлены своим начальством. Он насупился.
– Труднехенький мне попался главный технолог. Смотри сам. Раз считаешь, что так надо, то делай по своему. А сейчас, я спешу.

Захожу в комнату с моими бывшими коллегами. Похоже никто не уходит домой.
– У же конец работы, чего вы ждете.
– Вас, - пискнула Люба.
– нам уже можно идти?
– Сейчас уйдете, но сначала я кое что скажу вам. Даша, с завтрашнего дня переходишь работать технологом в цех. Там Эдик будет старший, а вы с Юлей, будете помогать ему.
– А что с Инной Сергеевной?
– в один голос спросили Даша и Люба.
– Она переходит моим замом. В общий отдел технологии переходит Сергей Сергеевич и Любовь Васильевна. Группа в этой комнате временно расформировывается. Сергей Сергеевич, пока держите на заметке капитана Кругликова, если он достигнет какого-то результата по "Волку", сразу связаться со мной. Вот теперь можете идти. Сергей и Люба уходят из комнаты, Даша задерживается.
– Игорь, нам звонили из первого отдела и просили передать, в связи с тем, что район, где мы живем закрыт, в пригороде организована гостиница, для сотрудников нашего предприятия. Там нам представляют номера...
– Хорошо, мы сейчас поедем туда, только я перед этим позвоню в больницу к маме. Она кивает головой. Я сажусь на телефон и долго не могу прорваться в диспетчерскую больницы. Наконец там подняли трубку.
– Вы не скажите, как самочувствие Анны Львовны....? Она в корпусе "Б", палата номер девять. Слышно как листают журнал и вдруг голос сказал.
– Простите, вы кто ей приходитесь?
– Сын.
– Анна Львовна скончалась. Не бросайте трубку с вами хотят поговорить. Волна отчаяния ворвалась в мою голову.
– Але, - слышится мужской голос, - с вами говорит глав врач больница. Ваша мама была поражена страшным инфекционным заболеванием, поэтому вам надо явиться в нашу больницу для устранения некоторых формальностей.
– Каких, к черту, формальностей?
– Мы не сможем выдать вам ее тело. К сожалению, чтобы не распространять инфекцию, мы вынуждены сами... ее кремировать.
– Хорошо. Я к вам потом заеду... Я их понимаю, знаю, какую заразу подцепила мать... Бросаю трубку и тупо смотрю на стену.
– Ну, что, что с мамой?
– прорывается сквозь завесу Дашин голос.
– Она умерла. Слышны всхлипывания.

Гостиница - это переделанная тур база. Здесь уже разместились сотрудники нашего предприятия, которые живут в заблокированных районах. Наш завхоз, подполковник Беленький, расталкивал прибывающих по номерам.
– Игорь Павлович, у вас 17 номер, Дарья Николаевна, ваш следующий - 18.
– У нас нет вещей..., - говорит Даша.
– Полотенца, мыло, простыни, бритвенные принадлежности, халаты, все на месте. Вечером в столовой будет готов ужин, утром - завтрак. Я вхожу в свой номер и не раздеваясь, заваливаюсь на кровать.

Она пришла после ужина, в накинутом халате, села на кровать и провела рукой по моей груди.
– Прости меня, Игорь.
– За что?
– Что так вышло, с твоей мамой и моей сестрой.
– Знаешь, что сказала по этому поводу Инна Сергеевна? Она сказала, что другого от меня и не ожидала, только по этому она согласна работать со мной дальше. Глаза Даши наливаются влагой, она падает мне на грудь.
– Я буду сегодня с тобой. Я хочу быть с тобой.

Сегодня опрессовка скороварки с новым клапаном, я присутствую при этом. Инна Сергеевна тоже пришла и молча стоит в стороне, слушая команды раздающиеся по динамику. Эдик и Юля застыли у окна в цех. Даши нет. Она побежала в изолятор узнать насчет Гали. В емкости искусственно поднимается давление и вот слышна команда.
– Клапан сработал, сбросить давление.
– Сколько было в этот момент в скороварке?
– спрашивает Юля Эдика.
– Сейчас, Вера Ивановна скажет. Словно его подслушав звенит телефонный звонок. Эдик берет трубку.
– Вера Ивановна... Да... Все в порядке...? Хорошо... Инна Сергеевна кивает нам головой и выходит из помещения. Эдик стоит у стола и растеряно смотрит на меня.
– Гриша, все в порядке. Клапан сработал в заданной точке.
– Раз в порядке, закладывай баранину. Мне теперь здесь тоже делать нечего. Я ухожу.

Из кабинета звоню в изолятор.
– Это Виктор Сергеевич?
– Я.
– Это Григорий Петрович, здравствуйте. Как Дашина сестра?
– Еще тяжело, кризис наступит только через два дня. Если вытянет до этого времени, будет жить.
– А как остальные?
– Плохо. Начальник отдела снабжения, его инженер и кладовщик скончались. Остальных тянем..., но... по-моему, скоро двоим уже не помочь.
– Это все родственники...?
– Да. Своих пораженных почти и нет.
– Спасибо за информацию Виктор Сергеевич.
– А я вас в тот раз так и не поздравил с новой должностью...
– Еще успеете, кончится эта чертовщина, ох...и справим же мы...
– Что?
– И поминки, и должность.

Прошло три дня. В городе по прежнему карантин, наш район перекрыт и мы с Дашей ездим в гостиницу ночевать. Скороварка уже два дня выдает свою огромную порцию чумных бактерий. Все предприятие трудится день и ночь нагоняя потерянный план. Господи, сколько же мы наделали этих бомб, головок ракет и черт знает что. По моим прикидкам, можно засыпать двойных слоем бактерий земной шарик и умертвить всех. Я сижу за рабочим столом и вдруг заскрипел селектор.
– Григорий Петрович, - обращается секретарша, - к вам Инна Сергеевна.
– Впусти. Она по прежнему такая же, волосы пучком, без макияжа, без улыбки, губы сжаты. Молча подошла к столу и застыла, ожидая приглашения сесть.
– Садитесь. Теперь деловая женщина, словно по взмаху волшебной палочки, достает из папки несколько бумаг.
– Григорий Петрович, у меня несколько серьезных вопросов.
– Да, пожалуйста...
– Первый, что делать с Сергей Сергеевичем?
– А что с ним, я не в курсе дела.
– Он второй день напивается... Я знаю, он ходит в лабораторию к капитану Кругликову и они дают ему там спирт.
– Составьте на него акты.
– Они готовы. Эта пунктуальная женщина выдает мне три оформленные листа, первые два- акты подтверждающие пьянство с подписями свидетелей, третий - докладная. Я читаю их все верно и правильно составлено.
– Хорошо. Он сейчас где?
– Ждет в приемной, я сказала ему чтобы подошел.
– Я его приму, что еще?
– Я сделала небольшие перестановки в отделе. Любовь Васильевну...
– Кто это?
– Да Люба же, из цеха. Ее я перевела в помощь технологам жидкостного участка. Там, после аварии нужно пересмотреть все. Изготовление жидкостных капсул, требует улучшения техники безопасности. Придется ввести новые поправки в технологию.
– Я не возражаю.
– Цех фасовки, необходима реконструкция. Вы мне спустили план на следующий год. Там требуется около 50 головок боевых ракет в месяц и около пятисот авиационных бомб, снарядов 100 и 150 миллиметрового калибра. При сегодняшнем состоянии, план цех не потянет. Необходимо пустить конвейерные ленты и увеличить места фасовщиц.
– Я уже подумал об этом. Мы с энергетиками, главным конструктором и главным механиком уже обговорили этот вопрос. Вам надо с ними состыковаться и начинать разрабатывать технологические цепочки, по которым и будет идти перестройка, что естественно не должно мешать каждодневному выпуску изделий.
– Хорошо. Я поняла. У меня все. Разрешите идти.
– Идите. Пригласите мне сюда Сергей Сергеевича.