Скорпион

Свободно перевели дух на скоростной трассе, когда убедились, что за нами не организована погоня из "чумавозок" для любителей мыслить чересчур автономно.

– Фу, - сказал Сандро, крутящий баранку.
– Больше сюда не приеду. Даже за миллион.

– Вот именно: будем сейчас искать миллион, - задумался я, рассматривая таблетки на ладони и размышляя над тем, когда лучше проглотить кремлевскую отраву: в пути, или после. И вытащил из бардачка плоскую фляжку коньяка. Ладно, полетаю к звездам и вернусь.

– Ишь, космонавт, - возмутился Сандро.
– Он улетает, а я остаюсь, да?

– Мир нашему дому!
– не слушая товарища, поднял тост и залил в глотку, куда уже были закинуты две пилюли, коньячную бурду.

– Эх, душа моя! Лети!..
– И после этих слов: ослепительный взрыв, разметывающий мою телесную плоть в клочья, в радиационные частицы, в космическую пыль...

... Пыль медленно оседала в огромную мутную воронку небытия. Моя субстанция, превратившись в легкое облачко, проплыла мимо пульсирующего основания воронки, затем, ускоряясь, помчалась по туннельному пространству. Наконец вдали блёкнул свет... Ослепительный свет, как ядерный взрыв, пылал в беспредельном пространстве; потом угас и я увидел себя в качестве жалкого и беспомощного человечка, жмущегося в кресле. Куда это меня нелегкая занесла? Где я? И что со мной?

Потом услышал мелодичный гонг и увидел сквозь сырую пелену трудно различимые старческие неземные лики. Не выдержав всей этой потусторонней фантасмагории, я возопил в крайнем неудовольствии:

– Эй, что это все значит? Где я?!

Что тут началось: светопреставление. Было такое впечатление, что я вместе с креслом угодил в эпицентр космогонического смерча. Меня мотало, точно магноливидную орбитальную станцию в проруби космической бесконечности. От страха я причитал: "Да будет мир и любовь между всеми! И да будут бессильны козни врагов внутренних и внешних, сеятелей плевел на ниве Твоей, писанием словом или делом вносящих шаткость в умы, горечь в сердца, соблазн, раздор и всякую скверну в жизнь!"...

Быть может, это и спасло мою грешную душу. Упала благодать, прекратилась отвратительная круговерть, я глотнул тошнотворную слюну и спросил:

– Кто вы такие?

Ниспала зловещая тишина. Я понял, что сейчас мне будет худо. Будут бить? Кто и чем? И куда бежать? Я беспомощно огляделся: блеклый свет пуст`ота. Вдруг возник велеречивый голос:

– Мы ответим на твой вопрос, человек, но сначала ты должен покаяться.

– В чем это?!

– Позабыл? Как ты умаял старушку - навсегда.

– Какую старушку?
– ахнул от удивления.
– Не знаю никаких старушек?

– Верим, - задумчиво проговорил Некто, пронзив, очевидно, всевидящим оком мой незащищенный затылок.
– С памятью у тебя, человек, плохо. Напоминаем: ты гулял с дочерью у памятника...

– О! Помню-помню!
– вскричал.

Действительно, однажды давным-давно выгуливал Машку в местном полузаброшенном неряшливо-весенне-осеннем парке. И прятался в кустах, кинутый на произвол судьбы, памятник: гипсовый уродец, изображавший второго пролетарского дуче в натуральную величину (и по росточку, и по объемам ляжек).

Стоял этот неодушевленный предмет во френче и рукой, поврежденной хулиганами, указывал в сторону сортира, мол, наша цель, товарищи, коммунизм. А на грязной стене общественной уборной гашенной известью было выжжено: СССР.

Мы с дочерью внимания бы не обратили на столь пропагандистское и нелицеприятное зрелище, но брела на свою беду старушка в резиновых ботах, божий одуванчик. Остановилась, отдыхая, и заметила осрамленного временем и потомками Творца новой счастливой жизни, перекрестилась. Зачем она это сделала? Сама перекрестилась, да ещё этот гипсошлакобетонный монумент перекрестила. Тут меня черт и дернул за язык, спросил, округлив глаза:

– Бабуль? А это кто? На нужник показывает?

К сожалению, я и подумать не мог, что ещё сохранились настоящие революционные старушки. Бедняжка сморщилась от ненависти и прошипела:

– Развинтились все! Всех вас, христопродавцев!..
– и удалилась в сторону, куда указывал её бог: СССР.

А что же я? Взяв дочь за холодную ладошку, увел родного человечка подальше от греха. Мог ли я даже в страшном сне предположить, что буду находиться в какой-то загадочной общегалактической дыре и вспоминать одичалую бабульку в резиновых ботах?

– Неужели бабуля... того?
– удивился я.

– Да, - последовал сдержанный ответ.
– Она в расстроенных чувствах поскользнулась в клозете и утонула.

– Печально, - вздохнул я.
– Я, конечно, виноват, но и невиноват. Под ноги надо смотреть.

– Человек, - прервали меня.
– Вы каетесь?

– Частично, так сказать, признаю: пошутил неудачно, однако так можно любого обвинить черт знает в чем?

– Землянин!..

– Ну, каюсь-каюсь, частично, - отмахнулся.
– И жду ответа на вопрос: кто такие?

– Отвечаем, частично, - саркастически ответил голос.
– Мы из МВФ.

– Откуда?

– Из МВФ, человек, - проговорил новый интеллигентный голос.
– Не слышали?

– Знакомая аббревиатура, - сделал вид, что задумался.

– Мировой Вспомогательный Фонд, - объяснил велеречивый голос. Запомните!

– Есть, - поспешил с уверениями.
– А чем вы занимаетесь? Если помощью, то кому?

– В данном спектральном времени и пространстве мы занимаемся планетой, именуемой вами: "Земля", - проговорил интеллигентный голос.

– И совершенно зря, - неожиданно каркнул желчный голос.
– Попомните: потом будет поздно. Болезнь необходимо уничтожить в зародыше!

– В чем дело?
– возмутился я.
– Кого вы там хотите уничтожить? Нас? Это ещё неизвестно: кто кого?..

– Вот именно, - вскричал желчный голос.
– Если мы не уничтожим их, они уничтожат весь Всемировой Организм.

– Ничего не понимаю, - взъярился я.
– Объясните толком, черт возьми!

И мне объяснили, что наша планета больна. Являясь клеткой в Мировом Организме, она заражена вирусом под медицинским названием ДЕНЧ, что соответствует онкологическому заболеванию человека, когда одна из его клеток выходит из-под контроля всего организма. Чтобы остановить разрушительные процессы на Земле, создана экспедиция Мирового Вспомогательного Фонда. Работа находится в начальной стадии: ведется поиск людей, способных остановить прогрессирующую болезнь.

Я весь этот веселенький бред внимательно выслушал, а что оставалось делать: когда вокруг одни сумасшедшие, делай вид, что ты тоже из МВФ - из медицинско-ветеринарного филиала. Однако после короткого замешательства решил, что мне, человеку, негоже бояться каких-то мифических доброжелателей:

– А где гарантии, что это не вы сами хотите нашу планету в сырьевой придаток?

– Уа!
– плаксиво взревел желчный голос.
– Братья мои, он из нас делает идиотов.

– Я хочу понять, - обиделся.
– И потом: слишком все похоже на душевнобольные фантазии?