Скованные намертво

— Лапуля, ты меня совсем забыл? — послышался в телефонной трубке воркующий женский голос.

— Нет, не совсем, — со вздохом ответил Аверин, испытывая желание нажать на рычаг. Он устал. У него было плохое настроение.

— Забыл, не притворяйся, — ворковала Наташа.

— Не буду притворяться.

В трубке послышалось нечто, похожее на возмущенное фырканье.

— Я тебя хочу увидеть.

— Но…

— Сколько сейчас? Девять вечера? В полдесятого буду.

— Но…

— Никаких но, лапуля. Я тебя люблю.

Послышались гудки.

Почему ему попадаются только бесцеремонные женщины? Сначала они скромные, но постепенно начинают хозяйничать в его доме все больше и больше, и однажды он понимает, что с ними надо расставаться. А расстаться не может.

Через полчаса будет. Надо осмотреть до этого времени квартиру, поискать, не осталось ли чего после визита Светланы. Наташа страшно ревнивая. Она считает, что имеет на него какие-то права. Она прекрасно знает свои возможности — водит машину на предельной скорости, курит по пачке в день, тягает штангу, сгоняя излишний вес. И любовью занимается по-хозяйски, напористо, как будто берет вес на помосте. Если Светлана — изнеженная декадентка, то Наташа — эдакая амазонка. Она появилась как обещала — минута в минуту. Поставила авоську с продуктами на пол. Деловито кивнула, прошла в комнату, распространяя запах дорогих духов. Она была одета в скромный костюм, обтягивающий крепкое, немного полноватое тело. Разложила на столе пакеты с сыром, ветчиной, шампиньонами, извлекла бутылку джина и пластмассовый двухлитровый баллон с тоником.

— Сейчас тяпнем по маленькой, — она потерла ладонями.

— Ты уже тяпнула. Не хватит? — осуждающе произнес Аверин.

Наташа, в отличие от Светы, любившей только йогурты, испытывала слишком большую симпатию к спиртным напиткам. Она работала в туристической фирме, каталась по всему свету, после второй рюмки начинала хвалить «этот долбаный Запад», после третьей ругала «этот драный совок», после пятой шло: «все мужики — сволочи», после шестой: «а ты, Аверин, первая сволочь».

— Немного, лапуля… А это кто? — она кивнула на Пушинку, которая вскочила на стол и потянулась к колбасе.

— Новый жилец.

— Брысь, поганка!

— Не груби котенку. Она впечатлительная.

Пушинка фыркнула и тяпнула Наташу за руку, а потом спрыгнула и исчезла за креслом.

— Ты посмотри на нее, — возмущенно произнесла Наташа.

— Нечего животину тиранить.

— А, — отмахнулась Наташа и притянула хозяйским жестом к себе Аверина, влепила ему поцелуй в губы и проворковала жарко:

— Я тебя обожаю, лапуля.

В голове у него все начало наполняться каким-то вязким туманом. Жаркий поцелуй — один из коронных номеров Наташи.

Она оттолкнула его и отправилась в ванную.

— Где мой халат, лапуля?

— Не знаю.

— Я у тебя оставляла, — она вышла из ванны и вопросительно уставилась на Аверина.

— Не у меня.

— А, точно, — на лице появился отблеск воспоминания, возможно, приятного. — Обойдемся.

Через пять минут Наташа выпорхнула из ванной в форменной рубашке, которую Аверин выстирал с утра в связи с предстоящим строевым смотром.

— Мне идет?

— Идет.

Она козырнула.

— Честь тебе отдаю.

— Воинскую?

— Девичью, дурак… Давай пить.

— Давай, — нехотя согласился Аверин.

Надираться на полную катушку в Наташины планы не входило. Ограничилась она тремя стопками. А потом все началось. Что-то треснуло под рукой Аверина — он понял, что отлетела пуговица от его форменной рубашки, но в тот миг это казалось незначительным. Он сорвал рубашку с Наташи, и они повалились на диван. Его рука привычно пробежалась по ее твердеющим соскам, скользнула ниже. Наташа часто задышала. Она заводилась мгновенно.

В самый сладкий момент она заорала так, что звякнули окна.

Утром она исчезла еще до того, как Аверин проснулся. Когда зазвенел будильник, Наташи и след простыл. Осталась только вымытая посуда и полный холодильник продуктов. На зеркале было написано помадой: «Славик, i love you».

Он уже собрался уходить на работу, как послышался звонок.

— Слушаю.

— Здорово, служивый, — прозвучал голос. Секунду Аверин не мог сообразить, кому он принадлежит, но потом вспомнил — Леха Ледокол!

— Доброе утро.

— Надо встретиться. Есть чем порадовать.

— Договорились. Где?

— В два. Александровский сад.

Они уточнили место. Аверин повесил трубку. Им овладело неприятное чувство неопределенности. Какая-то зыбкая, непонятная связь с первых секунд знакомства крепла с этим человеком.

Он захлопнул дверь квартиры и привычно запер два замка на тяжелой металлической двери. И попался. Дверь тридцатой квартиры с привычным скрипом отворилась. На пороге возникла сумасшедшая соседка.

— А, придурок, доброе утро.

— Здрасьте, — как назло нижний замок заело, он проворачивался с трудом. Аверин потянул на себя дверь.

— Кого, кровопийца, вчера зарезал? — осведомилась, уперев руки в боки, соседка.

— Да никого.

— Врешь. Девушку убил. Как она, бедная, кричала. Ая-яй, — хихикнула соседка и с размаху стукнула своей дверью. Аверин покачал головой.

— Шизуха, — прошептал он, справился наконец с дверью и кинулся вниз по лестнице.

На работе полдня потратил на справку по наемным убийствам.

"В последние годы отмечается устойчивая тенденция к росту убийств, совершенных по найму. В 1992 году таких преступлений выявлено 102, за три месяца текущего года уже более восьмидесяти. Наибольшее их количество в прошлом году совершено соответственно: Московский регион — 96, Санкт-Петербург и Ленинградская область — 68, Свердловская область — 50, Тюменская — 47, Самарская — 41. В структуре зарегистрированных убийств данная категория составляет чуть больше полутора процентов… Они представляют особую общественную опасность… Раскрываемость в прошлом году составила 22 процента. Особую сложность в раскрытии представляют убийства межрегионального характера. Слабая раскрываемость объясняется тем, что организаторы и непосредственные исполнители предпринимают чрезвычайные меры предосторожности и изощренности при разработке и выполнении преступного замысла, неосведомленностью милиции о мотивах преступлений, чаще всего связанных с финансово-коммерческой деятельностью потерпевшего или конфликтами из-за раздела сфер влияния».

В конце Аверин обосновал необходимость создания специализированных подразделений — создать структуру начиная с ГУУР и кончая районными отделами, чтобы были сотрудники, отвечавшие за эту линию. Деньги — на все нужны деньги. И это в трещащем по швам государстве с обвально падающим производством. Никому ни до чего нет дела. Власть имущие и денежные мешки считают, что их сбережет охрана, что сильные правоохранительные органы и порядок им излишни и вредны. Но слишком редко охрана спасает от пуль профессионала.