Скованный бог

Джая же бросила в мою сторону раздражённый суровый взгляд, который явно не предвещал ничего хорошего. И тут я мог её понять. Работа инквизитора не в том, чтобы подружиться со всеми ксеносами. А если ещё учитывать тот факт, что она провела в Ордо Маллеусе, отделе инквизиции, связанном с варпом, больше пяти веков, то реакция становится совсем очевидной. Но я старался хотя бы глазами указать ей на ауру, исходящую от этого божка. Бой с ним будет непростым и если в мою выживаемость я верил, пожилая псайкерша не была столь крепкой. Огромный опыт не поможет пережить огненную буру размером с целый город. И судя по её мимике, это было единственной причиной, почему мы ещё не сражаемся.

Но ещё уверен, что ей не понравилось как я пытаюсь докопаться до истинны. История, связанная с этой планетой, явно не та, которой она хочет поделиться. Конечно, вызывать гнев такой влиятельно дамы является очень плохой идеей, но у меня в рукаве был аргумент, дарующий мне практически абсолютную защиту. За знание, где находится настоящий примарх, мне простят многое. Далеко не всё, но очень многое.

— Тебе не нужны эти знания, Габриэль. Варп хранит в себе множество секретов, и моя работа в том, чтобы не пускать их в массы…

У Джаи были действительно крепкие аргументы, но её снова перебил наш летающий скелет.

— Я и этот мир связаны, подобно телу и душе. Намного больше, чем даже другие, похожие на меня. Из-за этого анафема и не стал пленить меня или манить договорами. Зеркало и отражение связаны нерушимо. Поэтому если кто-то попытается вредить земле, я должен вмешаться. За миллениумы мы встречали тысячи попыток испортить наш совершенный лик, но никто не оставался здесь надолго. Планета кормит меня, пока я защищаю её. Вечный баланс. Но всё изменилось, когда она пришла и нашла меня, предложив сотрудничество.

Я удивлённо посмотрел на старушку. Ситуация становится всё хуже и хуже. Джая уже лишилась своего таинственного шарма и сейчас выглядела по-настоящему взбешённой. Она всё ещё держала себя в руках и не начинала конфликт, но по её голосу можно было понять, насколько она близка к тому, чтобы начать кровопролитие.

— Габриэль, я, пока что, прошу по-хорошему. То, что ты узнаешь, несёт опасность не только нам, но и всему человечеству. Моя работа в том, чтобы охранять секреты и не давать им выйти наружу, так как знания несут в себе невероятную опасность и являются одной из величайших угроз Империуму.

Я молча стоял и переводил взгляды с сущности на инквизиторшу, пытаясь решить, что делать дальше. Сущность по какой-то причине ждала моего ответа и продолжала пялиться. Мой разум работал на полную, пока я искал ответ.

— Я…

...

— Именем священной инквизиции, вы обвиняетесь в использовании колдовства, ведьмовстве, предательстве Императора и всего Империума. Вас ждёт только одна кара. Огонь очистит ваши души и вы больше не будете вредить человечеству.

Высокий мужчина, закованный в силовую броню, украшенную символами инквизиции и текстами на высшем готике, стоял перед толпой, состоящей из тысяч обывателей. В одной руке он держал сверкающий силовой топор, а в другой сжимал горящий факел. Позади него были сотни костров, на которых были привязаны десятки мужчин, женщин и даже детей. Некоторые из них кричали, кто-то плакал, а самые отчаянные пытались вымолить себе жизнь. Но инквизитор не слушал их и продолжал свою работу.

— Такие твари отравляют Империум, и этот сектор в частности. Подобно мухам, они заполонили Каликсиду и теперь распространяют чуму, имя которой ересь. Грех и порок распространились на сотни миров, но правосудие восторжествует. Каждый псайкер — это мутант, который только и ждёт, как предать род людской ради силы и власти. Запомните мои слова и передавайте их из поколения в поколение…

Он говорил с невероятной уверенностью и страстью, которой обладал фанатично верующий. Но прямо посреди его речи, его прервали. Высокий и тонкий голос, практически смеялся, но при этом звучал в десятки раз громче, чем должен был.

— Тогда почему инквизиция сама так жаждет найти псайкеров, чтобы использовать их в своих планах?

Один голос из сотни выделялся больше других. Девочка лет восьми, привязанная к одному из костров, звучала громче всех остальных вместе взятых. Её голос был далёк от человеческого и больше подходил какому-то…

— Демон. Ты слишком самоуверенна, тварь, раз решила появиться здесь и сейчас. Я готов к вашему приходу и какой бы силой ты не обладала, но сейчас ты познаешь только боль.

Инквизитор повернулся к толпе и топором указал на девочку. Второй рукой он дал сигнал своим аколитам, группе священников и сестёр битвы, которые сразу же начали окружать это место и готовиться к противостоянию с сущностью хаоса. Но Райкхус продолжал свою работу, не переставая произносить речь.

— Посмотрите к чему приводит занятие колдовством. Эта ведьма продала свою бессмертную душу и вместо суда Императора, проведёт остаток вечности в пытках демонов. Но не волнуйтесь, я сейчас уничтожу эту тварь и отправлю её обратно в ту бездну, из которой она вырвалась.

Девочка начала безумно смеяться.

— Ты ведь серьёзно веришь во всё это, да? Что же, мне тогда интересно, как бы ты отреагировал, если бы узнал про количество «еретиков», — это слово она произнесла с особенно желчью, — среди твоих коллег. Каково быть мясником, искореняющем порчу, когда другие псы трупа на троне наоборот, обучают новых, ещё более сильных, псайкеров.

Инквизитор нахмурился, но всё равно подошёл поближе к ней, несмотря на всю опасность.

— Твои слова, тварь, не обманут меня. И если ты думаешь, что сможешь такой простой уловкой натравить нас друг против друга, то ты глупее, чем я думал. Инквизиция нерушима и работает как единый механизм.

— Получается, Солдеван всё ещё твой верный ученик?

Инквизитор резко взмахнул топором и маленькая рука отлетела в сторону. Крови, на удивление, не было и демонхост продолжил говорить.

— Можешь вредить этому телу сколько хочешь, но это не изменит положение дел. В моих словах нет и капли лжи. Хочешь, отправься на Сцинтиллу и проверь сам. Уверяю, ты найдёшь там много жертв для своей бойни…