Скрипач

Покорное дьяволу тело шагнуло за девушкой, но тут же остановилось, как будто натолкнулось на незримую преграду.

— Нет, — категорично заявил Ник, — я не хочу. Все, пора нам домой. Хватит здесь торчать.

— Ну, что же ты, — тянула его за руку дочь Золотого Жорика, — пошли.

— Иди, гаденыш, — приказал дьявол.

Но Ник продолжал сопротивляться. Он и сам не мог понять, как это ему удалось победить в этой схватке самого дьявола, но непослушное тело потихоньку перешло под его контроль.

— Что с тобой? — удивилась Анна. — Ты устал? Ты спать хочешь?

— Ну что вы, какой сон?! — насмешливо воскликнул скрипач. — Кофе из какашек — это, конечно, обалденно бодрящий напиток, но сейчас мне надо срочно вернуться домой. Я вспомнил, что оставил на плите чайник. Извините, Анна, мне не хотелось бы, чтобы по моей вине весь дом взлетел на воздух.

Всю обратную дорогу дьявол не переставал возмущаться. От его гневных криков в голове у скрипача гудело и в висках стучала кровь. Но он был доволен собой. Первая, пусть и незначительная, но все-таки победа. Все получилось! Может быть, со временем он сможет вытеснить дьявола или как минимум взять под полный контроль свое собственное тело.

— Дурак ты, Морозов, — прозвучал у него в голове возмущенный голос, — с кем ты тягаться решил? Кишка у тебя тонка.

— А это мы еще посмотрим.

Настроение у Ника было замечательное, хотелось петь и смеяться, но продолжалось это недолго. Как только он вошел в свой двор, то в глаза сразу бросилась машина «скорой помощи». Сердце обмерло. Он поискал глазами милицию, и от души немного отлегло, потому что на этот раз блюстителей порядка поблизости не оказалось. Ускорив шаг, он подошел к старушкам и поинтересовался:

— Что у нас на этот раз произошло? Надеюсь, никого не зарезали?

Аглая Дмитриевна суетливо перекрестилась и объяснила:

— Это за Раисой Петровной приехали. Инсульт у нее. Ночью явился ее сын-алкаш и стал требовать деньги на водку. Перенервничала она, бедняжка, вот и хватил ее удар.

От сердца у скрипача отлегло.

Он, грешным делом, уже подумал, что что-то страшное случилось с Машей. Кто их знает, этих сатанистов, может, у них изменился график или решили заранее подготовиться к полнолунию. Ночь была самая подходящая для подобных дел. Вчера во дворе было так темно, что можно было бы перерезать всех жильцов и никто бы ничего не заметил. А зловредная старуха получила свое…

— Жестокий ты, — заметил дьявол, — а мне бабушка нравилась.

Глава 24

Мой кот изменился. Я уже не знала, радоваться этому или нет. Если раньше он спал у меня в ногах, то теперь он забирался под одеяло, прижимался ко мне своим теплым пушистым телом и мурлыкал, нагоняя сон. Я постоянно боялась повернуться и придавить его, гнала, как могла, но он с какой-то фанатичностью вновь и вновь пробирался под одеяло и укладывался рядом. Он перестал бегать на улицу и согласился ходить в туалет дома. И вообще, он стал другим.

А потом в моей квартире вновь поселился полтергейст. Среди ночи свет зажигался и гас то в кухне, то в коридоре, то в комнате. Кто-то ходил по дому и пыхтел. Исчезали и появлялись, но уже в другом месте вещи.

Но все это меня больше не пугало. Наверное, дело было в том, что теперь в моей жизни появилась реальная угроза, куда более страшная, чем проделки барабашки. Полнолуние неумолимо приближалось. Глядя в небо на растущую луну, я испытывала такой ужас, что ноги подкашивались, дыхание становилось прерывистым, как после долгого бега, а язык прилипал к небу. Перед глазами сразу же возникал образ Светки Кольцовой с перерезанным горлом и вспоротым животом.

За три дня до полнолуния я отправилась в поликлинику. Симулировать мне еще ни разу в жизни не приходилось, но выбора у меня не было. Прогуливать не хотелось, и все, что мне оставалось, — это срочно заболеть, что я и сделала.

Самое странное то, что врать мне почти не пришлось. Посмотрев на мой разбитый вид и круги под глазами, наш участковый врач Валерия Сергеевна тут же выписала мне кучу бумажек — направления на все мыслимые и немыслимые анализы — и великодушно отправила меня на больничный.

По улице я не шла, а бежала, мне хотелось поскорее добраться до своей квартиры и запереться на замок, чтобы, наконец, почувствовать себя в безопасности.

Вот так приходит паранойя, и скоро я начну шарахаться даже от собственной тени. Но успокаивало меня одно — что, как только пройдет полнолуние, от моих страхов не останется и следа. Вот только удастся ли мне пережить его?

Ник каждый вечер звонил мне по телефону, чтобы убедиться в том, что еще жива, и напомнить, чтобы носа из дома не высовывала. Раньше я над этими мерами предосторожности лишь посмеивалась, но вскоре пришлось согласиться с ним.

С тех пор как Раису Петровну увезла «скорая» и наш двор лишился ее неусыпного ока, до меня дошли слова мамы о том, что такие люди нужны. Вот теперь баба Рая в больнице и никто не поднимет шум, если вдруг меня захотят прирезать прямо среди бела дня. Впрочем, этих маньяков и раньше ничто не пугало, но была хотя бы призрачная надежда на спасение.

Закупорившись в квартире, как в консервной банке, я часами могла стоять у окна и смотреть во двор, выискивая подозрительных личностей, которых, как оказалось, не так уж и мало. Слишком уж много новых людей появилось вокруг. Странно, я даже не подозревала, насколько сильно изменился наш двор. Многие переехали в другие города или в другие районы, на их место вселились новые жильцы. Плюс квартиранты, которые менялись слишком часто…

Вечером ко мне в гости зашел Ник. Увидев его в дверной глазок, я обрадовалась до неприличия. Сидеть запертой в полном одиночестве и вздрагивать от каждого звука — это не самое приятное времяпровождение.

— Никого не впускай в квартиру, даже дверь не открывай, — в который раз предупредил меня он.

— Так уж и никого? — позволила я себе немного расслабиться первый раз за прошедшую неделю. — А тебя? А маму с папой? А Галку?

Его разозлил мой игривый тон, и он меня резко оборвал:

— Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Никаких сантехников, милиционеров, электриков и прочих. Любой из них может оказаться кем-то из этой своры.

— Да? — не успокаивалась я. — А если пожар или, к примеру, землетрясение?

— Прекрати свои шуточки, — разозлился он. — Слушай, пошли ко мне, а? Обещаю, что пальцем тебя не трону.

— Еще чего?! — на этот раз я возмутилась почти искренне. — Ты кем меня считаешь? Полной идиоткой? Ты не думай, что я тебе не доверяю, но это уже начинает меня напрягать. Ведь не сумасшедшая же я. Как-нибудь смогу с этой напастью справиться.