Скрипачка
Шрифт:
На улице меня остановил его брат Рома Ворон. Как всегда сверлит меня злым взглядом.
— Слушай, коза драная, сюда! Если ещё хоть раз возьмёшь деньги у моего брата, то я переломаю тебе руки и ноги. Поняла?
— Поняла. Только я у него деньги не беру, чтобы ты знал! — прикрикнула на него.
Вот ничего себе претензии! От несправеливого наглого обвинения, не смогла достаточно вдохнуть воздуха.
— П.здишь! Он сам сказал, что на тебя всё бабло спускает.
— Давай дождёмся его и спросим, какие деньги он на меня спускает.
— Ничего выяснять мы не будем. Я тебя предупредил!
Сволочь, взял настроение испортил! А Ростик тоже хорош, такое брату сказать, умом тронулся?
Надо с Ростиком поговорить, странный какой-то стал.
Наступил долгожданный вечер! На такси подъезжаю к ресторану. На улице уже ребята стоят ждут меня и Пашку. Пашке тяжелей всего приходится. Ему везти барабаны и ударники.
Когда уже все были в сборе, мы прошли в ресторан, чтобы расположиться и подготовить инструменты. Галантный Ростик сам достал скрипку из футляра и подал её мне. Достал уже! Я сама хочу заниматься инструментом, на котором играю.
Выступили отлично, никто не фальшивил. Время вышло, и мы стали собираться домой. Ростик выхватил скрипку из моих рук, я чуть не поранилась из-за него. Он точно неадекват!
Ребята первые пошли на выход. Ростик вручил мне свою гитару, а сам пошёл укладывать скрипку в футляр, который куда-то положил и не мог найти.
На выходе из ресторана появились полицейские, и стали досматривать по очереди всех участников нашей группы. Ко мне подошел Ростик и спросил, что там происходит.
— Не знаю. Полицейские досматривают наших ребят.
— Понятно. Я сейчас в туалет сгоняю, приспичило. А то пока они облапают, я обделаюсь. Подержи гитару.
— Давай и скрипку сюда, — сказала я.
— Два инструмента неудобно держать, — ответил он.
Ростик скрылся среди людей. Подошла моя очередь для досмотра, а Ростика всё нет.
— Здравствуйте! — сказала полицейским.
Полицейские предоставили удостоверения, и стали досматривать мои вещи. Видимо не найдя ничего запрещённого отпустили меня домой.
Девочки с группы дружно ждали такси, увидев меня позвали поехать с ними, ведь нам всем по пути. И я согласилась. Гитару отдала Пашке и попросила отдать нашему неадекватному.
Поездка к Глебу сегодня отменяется.
В понедельника утром мне позвонил Глеб, и сказал что ему нужно обсудить со мной одно дело, но это не телефонный разговор. Не спрашивая могу сейчас или нет просто поставил перед фактом, что сейчас вызывает такси, и я еду к нему на работу.
— Алис, возьми с собой паспорт, чтобы тебя пропустили на контрольно пропускном пункте.
— Хорошо.
Такси прихало через двадцать минут. Я толком не успела собраться. Надела на себя самую простую и удобную одежду, и обула кроссовки.
О чем таком он хочет со мной поговорить, что это не терпит отлагательств до вечера.
Расплатившись за поездку подошла к участку полиции.
Сюда так просто не попадёшь. Нажала на звонок. Мне задал вопрос мужской голос: кто, к кому и по какому поводу пришла. После моего ответа, сотрудник полиции открыл дверь и пропустил внутрь. Дальше меня остановили, и попросили предъявить паспорт,
затем досмотрели мои личные вещи.Только после этого меня провели на второй этаж к кабинету, на двери которого висела табличка с надписью Следователь Орлов Глеб Александрович.
Я постучала в дверь, и вошла не дожидаясь ответа.
В кабинете Глеб был не один. Присутствующего мужчину я узнала, он один из тех кто вчера вечером досматривал нас с ребятами в ресторане.
Глеб предложил присесть за стол, и стал зачитывать перечень совершенных краж, в которых я якобы являюсь виновной. Браслет на моей руке оказался тоже краденный мною, а последняя кража была совершена вчера, и портмоне я спрятала в футляре своей скрипки, на которой естественно есть мои отпечатки пальцев.
Глеб всё это зачитывал с холодным выражением лица, будто мы чужие люди, и нас ничего не связывает в этой жизни.
— Глеб я ничего этого не делала, клянусь!
В разговор вмешался другой полицейский.
— Все преступники говорят, что не совершали своих преступлений, но все улики, Алиса Борисовна, против вас. Поэтому до судебного заседания заключаетесь под стражу до вынесения судом приговора.
— Но я правда ничего не воровала! — закричала я. Слезы потекли рекой, тело трясло нервной дрожью.
В этот момент зашли два полицейских, и взяли меня с двух сторон под руки. А Глеб, он просто сидел глядя на меня и молчал.
— Глеб, ну хоть ты мне поверь! Прошу тебя! — умоляюще сказала я.
— Увидите её! — Это всё что он сказал, но уже не мне.
Меня повели на первый этаж, в другое крыло здания. Завели в какую-то комнату, где забрали все мои личные вещи.
— Мне же понадобятся вещи, как я без сменной одежды и средств гигиены буду. Отпустите меня домой съездить, я правда вернусь максимум через час.
Мужчина засмеялся над моими словами. Я что на шутницу похожа?
— До решения суда ты отсюда не выйдешь. Вещи тебе родственники принесут, и через нас передадут.
— А если я сирота, и у меня вобще нет родственников. Что тогда делать? Покрываться коростой, и вонять как бомжиха?
— Уууу… тогда понятно почему ты у нас. Детдомовская значит. Ну тогда тебе ещё раз в жизни не повезло, девочка.
После того, как расписалась в журнале, где описывались изъятые вещи, меня повели мимо камер, в которых сидели заключенные мужчины. В мою сторону посыпались улюлюканья, и пошлые фразочки. Меня определили в самую крайнюю камеру. Она единственная была пустая.
В помещении было зябко, и пахло сыростью. Господи, сколько же мне здесь сидеть? Позади меня закрылась решётка, и каждый поворот ключа, словно вкручивали в моё сердце.
В камере было отверстие в полу для туалета, раковина, и из досок кровать, кажется называют их нары. Неужели я буду спать на голых досках? Кажется в мужских камерах были одеяла и подушки. А может им постельное белье из дома родственники привезли.
С таким условиями я долго не протяну, точно от пневмонии умру.
Интересная история моей жизни, родилась в государственном учреждении, жила в детдоме, и умерла на зоне и похоронена государством без надгробия, без имени, потому что больше никому никогда не была и не буду нужна.