Скрипаль. Березовский. Пешки в большой игре

Коварная британская разведка все глубже втягивала Резуна в вербовочную ситуацию. Его оперативная разработка, продолжавшаяся почти год, завершилась в апреле 1978 года. Произошло это в Цюрихе в одном из кабинетов редакции журнала «Армада».

На этот раз Фурлонг расширил круг своих партнеров и представил Резуна «доктору Фишеру» из «института геополитики». На самом деле под этой фамилией скрывался резидент МИ-6 в Берне О'Брайн. Матерый британский разведчик не стал лично колебать уже и без того основательно расшатанные Фурлонгом моральные устои Резуна. После обмена любезностями и традиционного кофе он предложил ему посмотреть «занимательный фильм с вашим участием».

Фурлонг включил аппаратуру. На дисплее возникла спальня, кровать, а в ней, в неглиже лежала не первой свежести блондинка. В даме Резун без труда узнал соседку по дому миссис «Хадсон» и любовника похожего на себя. Чтобы рассеять у него сомнения на экран крупным планом был выведены пухлый, хорошо знакомый Фурлонгу зад, а затем потная, раскрасневшаяся физиономия Резуна. Он поплыл и признался, что в отсутствии жены Татьяны, он изменял не только ей, но и коммунистической партии, в которой состоял чертову дюжину лет. Других аргументов для Резуна в пользу сотрудничества с МИ-6 О'Брайну не понадобилось. В тот день агентурная сеть британской разведки пополнилась еще одним «кротом» в резидентуре ГРУ. То ли в утешение за малый рост, то ли в качестве компенсации за моральный ущерб О'Брайн присвоил Резуну псевдоним Наполеон.

Ничем особо выдающимся на поле шпионажа предатель не блеснул. Более того, вскоре он попал под подозрение. Руководители ГРУ и аналитики в военной контрразведке обратили внимание на характер «разведывательных материалов», поступавших от Резуна. Они страдали неточностями, а в ряде случаев носили дезинформационный характер. Возникли вопросы к источнику его информации – Фурлонгу. Резидентура КГБ приступила к оперативной разработке «редактора», и, когда вспылили его связи с британской разведкой, следующим ее объектом стал сам Резун. Собранные советской контрразведкой материалы не оставляли сомнений в том, что капитан ГРУ – предатель.

От разоблачения и ареста Резуна спас случай. Случилось это 9 июня 1978 года. В тот день он находился в кабинете резидента ГРУ и стал свидетелем его разговора по телефону с сотрудником КГБ. Речь шла о немедленном откомандировании, фамилия не называлась, одного из офицеров военной разведки, работающего под прикрытием советского постоянного представительства при ООН. Интуиция или страх подсказали Резуну, речь шла о нем.

Он не стал испытывать судьбу, в ночь с 9 на 10 июня 1978 года вместе с семьей бежал из советской миссии, с помощью О'Брайна перебрался в Британию, заявил о себе как о «борце с тоталитаризмом» и попросил политического убежища.

Идальго не стал акцентировать внимание Скрипаля на интимных обстоятельствах, которые привели Резуна к сотрудничеству с британской разведкой. Он тонко сыграл на особой струне его души – на идеалах, в которые Скрипаль когда-то свято верил, а затем глубоко разочаровался, и заметил:

– Так вот, Сергей, автор «Аквариума» – Владимир Резун, отказался служить тоталитарной системе, я имею в виду власти: КПСС и КГБ в СССР. Он выбрал свободный западный мир.

– Тоталитаризм в моей стране остался в прошлом. Сегодня мы живем в свободном обществе, – промямлил Скрипаль.

– Вы еще скажите, от каждого по способностям и каждому по труду. Право, не смешите меня и Луиса. Ваше нынешнее свободное общество больше напоминает серпентарий, где один норовит ужалить другого.

– Это временное явление, следствие перехода от социализма к капитализму.

– Сергей, вы все еще мыслите коммунистическими догмами. Последние советские вожди предали не только их, а и страну – СССР. При той власти, что сейчас находится в Кремле, Россию ждет та же самая участь. Ей осталось существовать год, от силы два.

Болезненная гримаса появилась на лице Скрипаля. Поиграв желваками на скулах, он с кривой ухмылкой произнес:

– Не спешите ее хоронить, Антонио. Поляки и Наполеон сидели в Москве, Гитлер находился в нескольких километрах от нее. И где они? На свалке истории.

– История, как и общество, развивается по спирали. У России спираль закончилась.

– Ну, это мы еще посмотрим.

– Хорошо. Будущее покажет, – не стал настаивать Идальго и сменил тему: – Сергей, вы слышали что-нибудь о полковнике Хаусе?

– Про барона Мюнхаузена слышал и читал. Хауса не знаю, – пытался язвить Скрипаль.

– Извините, но я все-таки напомню, Хаус был советником и другом президента США Вудро Вильсона.

– Ну, мало ли у кого какие советники и какие друзья.

– Действительно, друзья – это личный выбор. Речь идет о другом. В 1914 году Хаус разработал план расчленения Российской империи.

– У Гитлера тоже был план «Барбаросса», и что?

– План Хауса сработал в 1991 году. Пять лет назад мало кто мог подумать, что СССР перестанет существовать, но это же произошло!

– Да причем тут ваш Хаус! Если бы не предатели Горбачев и Яковлев, то вы бы до сих пор дрожали перед нами! Сволочи! Твари! Изговняли всю мою жизнь! – взорвался Скрипаль.

– Сергей, не горячитесь! Будьте реалистом, прошлого уже не вернуть, – пытался успокоить его Идальго.

– Все коту под хвост! Все, за что воевал мой отец?! Все, за что воевал я?! Твари!

– Сергей, перестаньте терзать себя. Это объективный процесс. Советская тоталитарная система исчерпала себя. Надо жить будущим.

– Каким будущим, Антонио? Каким?

– Если говорить о вас, то оно есть и очень светлое.

– Ага, есть. Одно светлое будущее нам уже обещали, и оно называлось коммунизмом, – буркнул Скрипаль.

– Я говорю о совершенно другом будущем. Вы и ваша семья найдете его в Англии.

– Туда еще надо добраться.

– Все зависит вас.

Скрипаль, пряча глаза, и как-то в сторону спросил:

– Сколько это займет времени?

– Еще раз повторю, все зависит только от вас.

– Год? Два? Три?

– Я не пророк, но полагаю немного. Нынешние правители России еще хуже Горбачева. Поэтому дальнейшая судьба вашей страны печальна. Это очевидно.

– Очевидное, если говорить о России, еще не означает, что не может произойти нечто невероятное.

– Хотите сказать: умом Россию не понять, аршином общим не измерить?

Скрипаль хмыкнул и с сарказмом произнес:

– А вы, Антонио, оказывается читали не только Брежнева, а и Тютчева. Это же в каком таком Кембридже вы учились?