Скрижаль альтера

Спустя полчаса к водопою приблизился первый «носорог», и я скривилась под импровизированным занавесом. Воняло от зверя ужасно. А от пробежавшего мимо аборигена «аромат» оказался и того хуже. Запахи пота, грязного белья, немытой кожи и чеснока — просто убойный коктейль, от которого с непривычки едва не замутило. Пришлось отвернуться и старательно дышать ртом, пока мимо нас медленно проходили массивные, тяжело груженные звери и с криками носились желтокожие погонщики.

С одеждой у них оказалось тоже негусто — в такие замызганные тряпки у нас даже нищие постеснялись бы укутываться. Но аборигенов, по-видимому, непрезентабельные лохмотья не смущали. Они спокойно обмахивались грязными тряпками, харкали прямо себе под ноги, сочно сморкались в рукава, справляли нужду где придется. Так что я даже порадовалась, что они прикрывали тканью не только смуглые телеса, но нижнюю часть своих лиц. Судя по низким лбам, спутанным черным волосам и глубоко расположенным глазницам, писаными красавцами эти товарищи не были. О гигиене тоже, судя по всему, ни разу не слышали. Поэтому ожидать, что они знакомы с зубными щетками, ополаскивателями и дезодорантами, не стоило. Не говоря уж о том, что мылись они, скорее всего, месяц назад. Под дождем. И то, очень недолго.

Одно хорошо: нас они, несмотря на предупреждение Таль, не трогали. Никто даже не подошел и не поинтересовался, что мы делаем на караванной тропе, одни, да еще и без оружия. Но коситься, насколько я видела, все-таки косились и время от времени тыкали пальцами, обсуждая что-то между собой.

Наконец, основная масса животных прошла дальше и остановилась метрах в сорока от водопоя. Погонщики, переговариваясь исключительно криком, вознамерились во что бы то ни стало уложить своих носорогов на песок. Шума и суеты стало на порядок больше. Правда, когда я уже раздумывала над тем, не стоит ли и мне последовать примеру местных жителей и замотать голову тряпкой, совсем рядом послышался грохот копыт, и возле Таль, выбив целые песчаные фонтанчики, резко затормозило какое-то копытное. Судя по стройным мускулистым ногам, очень похожее на обыкновенную лошадь. Однако, когда я осторожно подняла голову и взглянула на скакуна, то обнаружила, что на лошадь животное походило весьма отдаленно. Какой-то кузнечик четырехлапый. Да, с копытами. Да, большой. Но у него вместо нормальной морды имелась хитиновая харя со жвалами. А вместо приличной гривы и хвоста — костяные наросты, за которые, наверное, было удобно держаться во время бега.

Тем не менее, животное (или насекомое?) оказалось оседлано. А из седла на нас с хитрой усмешкой смотрел… да-да, вы правильно догадались: господин Рэйв как-то-там-еще собственной персоной. Весьма прилично одетый. В отличие от меня, уже обутый. Обряженный в какой-то вычурный халат, подпоясанный кожаным плетеным шнурком. И обзаведшийся не только белоснежной чалмой, но и широкими золотыми браслетами на запястьях.

Бодро соскочив на землю, этот нахал широко улыбнулся, а затем как ни в чем не бывало поинтересовался:

— Ну что, красавицы, заждались?

И так похабно при этом подмигнул, что я с раздражением поняла, что все еще на него сержусь. И что мои неприятности в этом мире, похоже, только начинаются.

Глава 11

Примерно через полчаса, о чем-то переговорив с аборигенами, альтер вернулся и, забравшись на своего кузнечикоподобного «коня», протянул мне руку.

— Запрыгивай. До ближайшего города всего пара часов пути, так что ждать, когда отдохнут нарры, мы не будем.

Я, все это время просидевшая на песке и успевшая изобрести кучу новых проклятий на голову нахала, хмуро посмотрела на него снизу вверх.

— Тебе уже можно встать, — с усмешкой пояснил Рэйв, все еще держа руку протянутой. — Так и быть, до города я тебя подвезу.

— Ну спасибо за одолжение, — проворчала я, поднимаясь на ноги и отряхивая платье. В этот же самый момент налетевший ветер отбросил с моего лица распущенные пряди, которые стараниями фей превратились в мелко завитые локоны, и со стороны отдыхающих аборигенов послышался восхищенный свист.

Я с некоторым раздражением обернулась.

При виде моего лица немытые погонщики неожиданно вскочили. Большинство из них заверещали и заулюлюкали, показывая на меня пальцами. А один… видимо, начальник, потому что был одет в чуть менее грязные тряпки, отбросил в сторону недогрызенную кость и очень даже проворно ринулся в мою сторону, что-то громко вереща на своем тарабарском языке.

— Назад! — прошипела Таль и выступила вперед, загородив ему дорогу. В ее руках мелькнул невесть откуда взявшийся клинок. Меня на мгновение ослепил яркий солнечный зайчик. А когда я проморгалась, то обнаружила, что недовольно сопящий абориген стоит в каком-то шаге от нас обеих и с опаской косится на длинный серебристый кинжал в руках воинственно оскалившейся девицы.

В этот же самый момент Рэйв снова спрыгнул на землю, что-то резко крикнул, хлестнув отпрянувшего карлика злым взглядом как кнутом. После чего решительно подошел, подхватил меня на руки и вскочил в седло.

— Женщинам в этом мире не положено открывать своих лиц чужакам, — хмуро просветил меня он, одной рукой придерживая меня, а другой взявшись за поводья. — Свободных женщин тут практически нет: или наложницы, или служанки, или рабыни. Для них ты — моя собственность. И вон тот урод только что предложил за тебя сто золотых. Это чуть меньше, чем стоит все его стадо.

Я покосилась через плечо альтера. И, перехватив сальный взгляд карлика, скривилась.

— Что-то не похоже, что они шибко уважают тебя и твою «собственность».

— Шиессы жадны и агрессивны, — так же хмуро бросил Рэйв, ткнув животину пятками. — Но меня они знают, так что не полезут. Тем более за «коня» и одежду я им уже заплатил.

Странный скакун под нами развернулся, дотрусил до ощетинившейся девицы, после чего альтер протянул руку, и в его ладонь с тихим шлепком ударилось сразу две рукояти. Кинжал и сабля в черных кожаных ножнах…

При виде них набычившийся абориген испуганно отпрянул, заверещал, замахал руками и, к моему немалому облегчению, попятился, не сводя с альтера тревожно расширенных глаз. Толпа его родичей тоже вскочила с мест, засуетилась и поспешила спрятаться за спинами размеренно жующих «носорогов», будто на них только что наставили дуло пулемета.

— Теперь точно не тронут, — довольно ухмыльнулся Рэйв, пристраивая оружие между нами. — И вдогонку не кинутся — колдунов они боятся как огня. А колдунами называют всех, кто умеет чуть больше простых смертных. Поехали.

Я промолчала, а альтер снова ткнул пятками «коня», развернул его в противоположную от водопоя сторону, и зверь довольно резво взял с места, постепенно унося нас прочь.

Когда вонючее стадо с не менее вонючими погонщиками скрылось из виду, Рэйв притормозил и прямо на ходу выбросил в песок свое необычное оружие. Через миг с верхушки ближайшей дюны поднялся весело улыбающийся Кин и мрачная, как обычно, Таль. После чего наш путь продолжился в гораздо более спокойной обстановке. Да еще и под надежным конвоем, потому что спутники Рэйва тут же разошлись в стороны и неотрывно следили за пустыней на предмет погони или других неприятных сюрпризов.

Какое-то время я сидела молча, стараясь поменьше шевелиться и не обращать внимания на крепко держащего меня альтера. Но Рэйву молчание быстро надоело, поэтому минут через десять он наклонился и понимающе хмыкнул мне на ухо:

— Все еще дуешься?

Я отвернулась. Отвечать ему не хотелось, а скандалить по поводу недавнего обмана означало, что вскоре я пойду пешком. Босиком. По раскаленному и очень неприятному на ощупь песку. На таком ноги себе изрезать — раз плюнуть. И вот этого мне не хотелось еще больше.