Скрытое управление человеком

— Да, моя хорошая, — и он снял ногу с педали газа, потому что к переезду подходил курьерский поезд.

— А это что за забавная педаль? — спросила она, с силой нажав на нее своей маленькой ножкой.

— Это, любовь моя, ворота в рай, — ответил он мягким ангельским голосом, подобрал золотую арфу и умчался на небеса.

Манипуляция "Ни в шутку, ни всерьез"

Супруг говорит или делает что-то, что можно с равным основанием воспринять как в шутку, так и всерьез. Теперь в зависимости от реакции обвините его в стремлении превратить в шутку серьезные вещи либо, наоборот, в отсутствии чувства юмора.

Мишенью воздействия здесь является неопределенность высказывания. Приманкой — стереотип, что надо как-то отвечать на услышанное (или увиденное). Отсюда-и возможная защита.

Пассивная защита: никак не реагировать (задумался, не расслышал).

Точки над i: "Что ты хочешь этим сказать?" или "Когда нужно смеяться?", или "Ты шутишь или всерьез?"

"Почему они, а не ты?"

Жена: "Вчера я встретила твоего бывшего однокурсника. Помнишь, был такой (имярек), троечник-двоечник. По его шоферу и машине видно — в большие люди выбился. И мне стало так стыдно за тебя! Ты ведь такие надежды подавал!"

Жена явно подталкивает мужа к активным действиям, чтобы пробиться, занять более высокое положение, получить лучший оклад и т. п.

Мишень воздействия — потребность в самореализации. Приманка — уязвленное самолюбие. Это, безусловно, скрытое управление, но манипулятивно ли оно? Это зависит от ряда обстоятельств. Если добиться большего является и потребностью мужа, то есть отвечает и его желаниям, то скрытое подталкивание имеет цель компенсировать его недостаточную настойчивость в достижении цели. Если же существующее положение мужа устраивает и ему противна мысль пробиваться наверх, а жене просто хочется получить побольше от него как от добытчика, то это уже манипуляция.

В этом случае защита типа "точки над i" должна прекратить подобные манипуляции, а именно: рассказать о реальном положении дел на работе и своих планах.

Манипуляция "Муж-громоотвод"

В беседе сослуживцев один из мужчин рассказывает, как он легко нейтрализует наскоки жены, если она не в настроении:

— Что-нибудь случилось, дорогая? Кто тебя расстроил?

Реакция одной из женщин его удивила:

— Так ей и поскандалить никогда не удается? Бедная женщина! Как можно носить в себе накопившееся?!

Таким образом, мы встретились с женщиной-манипулятором, судя по всему, использующей мужа в качестве громоотвода для своих эмоций. Не правда ли, эгоистический подход: собственное спокойствие за счет душевных травм мужа!

Манипуляция "Мнимая больная"

Манипуляция может разыгрываться и мужем, и женой, но название отнесено к женщинам, поскольку мужской вариант был уже нами описан. Если там говорилось о «внезапной» болезни, то здесь речь идет о «хронической».

Жена постоянно жалуется на недомогание, болезни, плохое самочувствие. Старается лежать. Муж крутится, как может, работая, выполняет почти все обязанности «хозяйки» по дому.

Нам кажется, что оптимальной здесь является защита "точки над i". Поговорить с лечащими врачами, обсудить со специалистами записи в медицинской карточке супруги.

Когда подобная ситуация была в одном известном автору семействе, то в результате оказалось, что супруга имеет завидное здоровье и хорошие способности к симуляции болезней. Поняв, что был жертвой грубого обмана, муж ушел. Других желающих заступить на "вахту по обслуживанию" не нашлось. Однако и это не надломило ее здоровье: и через 20 лет она выглядит моложе своего возраста.

Оказалось, что идею подобной манипуляции женщина почерпнула в детстве: ее соседка-долгожительница всю жизнь «болела», но пережила всех. При этом муж жалел ее и освободил от домашних забот. Дурной пример оказался заразительным.

Семейные сцены

Речь идет о спектаклях, которые мы порой закатываем друг другу. «Сцены» позволяют разом, путем эмоциональной вспышки, полной негодования, добиться того, о чем в спокойном состоянии можно тщетно просить целые месяцы и годы.

Самое лучшее теперь — выслушать знатока женщин Андре Моруа ("Письма к незнакомке", глава "О сценах". Мн.: Русь Белая, 1993). Надеюсь, читатель извинит пространную цитату, но она заслуживает быть приведенной полностью:

"Делаете ли вы сцены своему мужу, друзьям, сударыня? Хотя у вас вид Минервы, я крайне удивляюсь, если вы к ним не прибегаете. Сцена — излюбленное оружие женщин. Тем не менее оно требует от них еще и умения приноравливаться к мужчине, с которым имеют дело.

Встречаются такие легковозбудимые мужчины, которые получают от ссор удовольствие и могут своим поведением перещеголять даже женщину. Та же запальчивость сквозит в их ответах. Такие ссоры не обходятся без взаимных грубостей. После скандала накал слабеет, на душе у обоих становится легче, и примирение бывает довольно нежным. Я знаю немало женщин, которые, устраивая сцены, не страшатся и побоев. Они даже втайне жаждут их, но ни за что в том не признаются. "Ну, а если мне нравится, чтобы меня поколотили?" — вот ключ к этой непостижимой загадке. У женщин, ценящих в мужчине прежде всего силу — духовную и телесную, оплеуха, которую им закатили, только подогревает чувство.

— Какая мерзость! — воскликнете вы. — Мужчина, поднявший на меня руку, перестал бы для меня существовать.

Вы искренне так думаете, но для полной уверенности вам нужно бы испытать себя. Если ваше омерзение подтвердится, это означает, что гордость в вас сильнее, чем чувственность.

Нормальный мужчина терпеть не может сцен. Они ставят его в унизительное положение, ибо он при этом, как правило, теряет инициативу. Да и может ли уравновешенный супруг успешно противостоять разъяренной пифии, которая со своего треножника обрушивает на него поток брани? Многие мужчины, стоит только разразиться буре, предпочитают удалиться или, развернув газету, перестают обращать внимание на происходящее. Следует помнить, что бездарно разыгранная сцена быстро надоедает.

Уже само слово сцена нам многое объясняет. Оно позаимствовано у актеров. Для того чтобы произвести эффект, она должна быть мастерски разыграна. Начавшись с пустяков, только потому, что накопившееся раздражение требовало выхода, сцена должна постепенно набирать силу, питаясь всеми тягостными воспоминаниями, пополняясь давнишними обидами, наполняя все вокруг рыданиями. Затем — в подходящий момент — должен произойти перелом: стенания пошли на убыль, на смену пришли задумчивость и тихая грусть, вот уже появилась первая улыбка и венец всему — взрыв сладострастия.