Скрытый космос (Книга 4, 1969-1978)
Шрифт:
10 ноября.
Праздники провел на даче. Каждый день ходил на лыжах по 8-12 километров. В эти дни температура опускалась до 8 градусов мороза, а сегодня уже развезло и почти весь снег растаял.
На службе снова уйма неприятностей. Маршал Кутахов и генерал Мороз действуют мне на нервы своими глупейшими выходками. Вот самая "свежая" из них: Мороз приказал начальнику Центра Кузнецову послать на праздник Дня милиции десять космонавтов, хотя 6 ноября мы с ним (Морозом) договорились, что направим туда только двух. Я много раз отказывал Щелокову в его назойливых просьбах, а генерал Мороз воспринимает телефонные звонки министра как приказы, не подлежащие обсуждению. Космонавты ворчат, они справедливо сетуют на частые отрывы их от работы. Сейчас экипажам трех "Союзов" надо работать
11 ноября.
Вчера вечером меня вызвал Главком Кутахов и сообщил следующее: "Только что на Военном совете ВВС я внес предложение о переводе вас на более легкую работу. Вам идет 62-й год - в этом возрасте уже трудновато работать на занимаемой вами ответственной должности. Будем подбирать на ваше место более молодого руководителя, а вам Военный совет предлагает должность консультанта при академии имени Жуковского". Я поблагодарил Кутахова "за заботу" о моем здоровье и сказал, что ждал подобного предложения и готов уйти в отставку.
Ну вот и подошла к концу моя деятельность в авиации и космонавтике... Я не добился всего того, о чем мечтал. После полета Гагарина все мои помыслы были связаны с осуществлением полета человека на Луну. Первыми высадились на Луну американские астронавты. Через три дня должна стартовать вторая лунная экспедиция США, когда же полетят наши космонавты, никто не знает. В том, что Советский Союз так безнадежно отстал от США в пилотируемых космических полетах, виноваты прежде всего наша промышленность (Мишин, Тюлин, Афанасьев) и Академия наук (Келдыш), а "помогли" им в этом излишняя доверчивость и поверхностное руководство со стороны Устинова, Смирнова, Пашкова. Многие страницы моих дневников криком кричат об этом...
29 декабря.
Почти два месяца не вел дневник. Мне казалось, что и писать-то нечего, но за это время произошли такие события, которые могут многое изменить в наших космических делах. После того, как маршал Кутахов 10 ноября объявил мне решение Военного совета ВВС о намерении освободить меня от должности помощника Главкома и назначить консультантом по космонавтике, я ничего не предпринимал для того, чтобы остаться на своем месте. После больших неудач с реализацией нашей лунной программы и особенно после ухода Вершинина и назначения Главкомом Кутахова наши космические перспективы представляются мне очень мрачными, а мои личные усилия по штопанью "космических прорех" бесплодными. Не стану скрывать, я даже обрадовался возможности уйти от активной работы (хотя все время немного стыдился предстоящего затишья), но уйти от раздумий мне не удалось...
Две недели я думал, пока не решился, наконец, написать 24 ноября письмо министру обороны маршалу А.А.Гречко. В письме я указал на отставание нашей космонавтики, проанализировал его причины и рекомендовал объединить все "космические силы" Министерства обороны под руководством одного из заместителей министра. В конце письма я написал, что отказываюсь от предложенной мне должности консультанта, и обратился к министру с просьбой отправить меня в отставку.
Прочитав мое письмо, министр наложил на него резолюцию: "Кутахову, Гусаковскому. Доложите ваши соображения". 29 ноября он созвал коллегию МО с целью заслушать и обсудить доклад генерала Карася о состоянии дел в области космических вооружений. К этому времени Кутахов убыл в отпуск, а Ефимов не решился пригласить меня на коллегию - я был на ней по личному приглашению маршала Гречко. Рассмотрение вопроса о "военном космосе" было перенесено на 13 декабря, когда и были приняты два очень важных решения:
1. Генеральному штабу в двухмесячный срок подготовить доклад в ЦК КПСС о необходимости улучшения руководства космическими исследованиями, имея в виду целесообразность создания единого руководящего
центра по освоению космического пространства в научных и военных целях.2. Поручить генералу армии Соколову совместно с Генеральным штабом и представителями видов Вооруженных Сил подготовить доклад маршалу Гречко с предложениями о структуре, правах и функциях ЦУКОС и о подчинении его непосредственно министру обороны.
Более пяти лет я добивался такой позиции Министерства обороны. По-видимому, Гречко не забыл мое выступление по этому вопросу на совещании НТК Генштаба в октябре 1965 года, а если и забыл, то мое письмо напомнило ему все, что я тогда предлагал.
30 декабря.
Коллегия приняла хорошие решения, однако предстоит еще борьба за их осуществление (Главкомы всех видов Вооруженных Сил наверняка окажут сильное сопротивление). Но борьба - моя стихия, и я готов взять обратно мою просьбу об отставке и еще три-четыре года поработать "на космос". Пока же я нахожусь в неопределенном положении: Кутахов и Ефимов молчат, а у меня нет никакого желания о чем-либо их расспрашивать.
Когда я писал "прошение об отставке", очередной космический полет намечался на август 1970 года, но на днях получен приказ сверху: к столетию со дня рождения В.И.Ленина осуществить пилотируемый космический полет продолжительностью 17-20 суток. Предстоящая реорганизация управления космическими исследованиями и необходимость подготовить за два с половиной месяца очень трудный полет, по-видимому, задержат оформление моей отставки. Хотя у нас все возможно: могут принять волевое решение и уволить, не считаясь с конкретной обстановкой.
В основной экипаж для длительного полета мной и Мишиным включены Николаев и Севастьянов, согласованное представление по составу экипажа было отослано нами в ВПК в конце декабря. Правда, поначалу я сомневался в кандидатуре Севастьянова и предлагал заменить его Колодиным или Гречко, но Мишин не согласился на такую замену. Сейчас вопрос о замене Севастьянова возник уже по другому, более серьезному поводу. В декабре вся группа Шаталова, Севастьянов и я вместе отдыхали на Ленинских дачах в Сочи (космонавты были с женами, со мной были Мария Михайловна и внук Коля). Находясь на отдыхе, Севастьянов серьезно повредил ногу, и теперь я не уверен, можно ли допустить его к участию в длительном космическом полете. Я дал задание врачам решить этот вопрос до 5 января.
Заболел космонавт Павел Беляев: хирург Вишневский вырезал ему две трети желудка, часть двенадцатиперстной кишки и аппендикс. Операция прошла удачно, но состояние Беляева еще очень тяжелое (раньше он никогда на желудок не жаловался).
Вчера генерал Ефимов вручил мне монгольскую медаль "30 лет победы на Халхин-Голе". Это уже четвертая награда, полученная мною в 1969 году (польский и румынский ордена, румынская и монгольская медали). Вчера же я был у Главкома Кутахова. Он проявил по отношению ко мне необычайную вежливость и предусмотрительность, без проволочек утвердив проект большого (10000 квадратных метров) тренажного корпуса для НИИЦПК стоимостью 4 миллиона рублей. Несмотря на этот "жест вежливости" со стороны Кутахова я остаюсь в твердой уверенности, что сработаться с ним не сумею.
Начались зимние школьные каникулы. Вчера вечером на даче мы с Олей и Колей украшали новогоднюю елку.
31 декабря.
Звонила Валя Терешкова, только что вернувшаяся из поездки в Сирию и Иорданию. По словам Вали, поездка была успешной и очень полезной, но утомительной. Обстановка в арабском мире остается по-прежнему напряженной: израильтяне постоянно совершают военные наскоки на своих соседей.
Состояние здоровья П.И.Беляева заметно улучшается. Генерал Кузнецов приступил к исполнению обязанностей начальника НИИЦПК, а генерал Береговой ушел в отпуск. Вчера я подписал представления к присвоению генеральского звания полковникам Николаеву, Беляеву, Крышкевичу, Самсонову и Попову. Н.Ф.Кузнецов представлял на звание генерала и полковника Алексеева, который всего два месяца назад назначен заместителем начальника Центра по летной подготовке и еще не успел проявить себя должным образом. На представлении Кузнецова я написал, что Алексееву можно будет присвоить звание генерал-майора через полтора-два года отличной работы полка без летных происшествий.