Скуф. Маг на отдыхе 3

— Я… Я…

— Разозлись уже наконец-то! Давай, девочка! Давай же!

— Я… не… девочка-а-а-АА-ААА!!! — и голосок-таки прорезался. — СТОЯТЬ, ТВАРИ!

Будто оковы разбились. Кате Чертановой вдруг стало легко и вольно, и перегруженные струны души, недаром что перегруженные, забренчали дисторшн. С чувством, с толком, грациозно, будто дрессировщица тигров, Дольче щёлкнула хлыстом у себя над головой.

Десяток демонов, которые вот-вот собирались атаковать её, замерли будто кролики перед удавом.

А чтобы приказать им рвать глотки своим же собратьям, хватило лишь указки пальцем и короткой команды:

— ФАС!!!

* * *

— Я ещё слишком молод! — весь в слезах, лысый студент бился в клетке. — Меня нельзя на костёр! Человечество потеряет в моём лице! Да и вообще, мне ещё нужно дописать ту книжку про близнецов и пьющего отца! — верно, бредил.

И явно, что в отличие от Ангела не прошёл все стадии принятия неизбежного. Пусть нескладный и во многом невротичный, тот вёл себя крайне достойно и не даже не дрогнул перед лицом приближающейся гибели.

А гибель и впрямь приближалась.

Огромный костёр из поваленных деревьев, которые стащили к лагерю низшие демоны, полыхал аж до небес.

Папа, в отличие от Скуфидонского, разбирался в предмете и знал про насыщение своё армии от и до. Важно не только количество душ и сам факт их жатвы, но и то, как эти души были извлечены. Чем жёстче, чем больнее и мучительней, тем оно и питательней.

Потому-то костёр.

Студентикам было суждено погибать долго и мучительно. Кричать, обжигаться о раскалённые прутья клетки, звать на помощь и ясным, незамутнённым рассудком осознавать свой скорый конец.

— Достаточно, — сказал Папа демонятам, которые свалили в костёр очередную порцию брёвен. — Тащите первых.

Рогатые ублюдки схватили клетку с лысым…

— Пожалуйста, не надо! Не-е-е-е-ет!

…и поволокли в огонь.

— Да начнётся жатва, — Папа воздел руки к небу.

Воздел и тут вдруг почувствовал, что магический фон вокруг него резко меняется. Сырая энергия, рассеянная в пространстве, куда-то отливает, будто вода с пляжа перед надвигающимся цунами.

— Что за дерьмо? — Папа начал вертеть башкой в поисках причины, и тут…

— ДЫ-ДЫ-ДЫ-ДЫХ! — в спину ему прилетел разряд такой силы, что Папа полетел в огонь вперёд лысого студента, попутно разламывая своей тушей горящие деревья. Сноп искр взметнулся в небо, а младшие демоны замерли, раскрыв рты.

— Что?! — крикнул демон, вскочил на ноги и оглянулся. — Кто ты такой?!

— Судебный пристав, — заявил мужчина, спрыгивая с уродливого даже по меркам ада существа. — Пришёл с тебя алименты стребовать за прошедшие двадцать лет.

Глава 16

— А-ааАА-аха-ха-ха-ха! — соглашусь, странная реакция.

Демонюка уселся на меня сверху, прожал барьер и впивается когтищами в грудь — сердце вырвать хочет, что ли? — а я ржу. Жаль только, что у него лица нет. Не могу оценить реакцию на такое, но надеюсь, что он хоть немного в шоке.

Не могу сказать, что я чем-то в жизни не доволен или заскучал от своих, далеко не рядовых способностей. Очень даже бурлю жизнью. Весёлый, бодрый и розовощёкий.

Но!

Почувствовать боль впервые за… сколько? Десять лет? Или уже больше? Короче, почувствовать боль оказалось неожиданно и где-то даже немного приятно. Забытое и странное чувство. Немного ностальгическое, всё равно что заглянуть в школу к старому учителю…

Во!

Боль, как старый учитель. Прекрасную метафору придумал, Василий Иванович! Молодец! Даром, что глупую и бессмысленную, но если произнести её с умным видом, а потом загадочно замолчать, то есть все шансы снискать себе славу глубокого такого, матёрого мудреца. Библиотекарши, так те вообще потекут, как сугроб по весне.

И в мемуары эта метафора точно войдёт; может быть, даже эпиграфом.

Если я их, конечно, вообще напишу.

Ладно…

Полежали и хватит, пора на очередной заход.

Напитав кулачище энергией, я двинул ублюдку туда, где под капюшоном по идее должно было обретаться ухо. И снова как будто в стену ударил, концентрированный доспех демона был тут как тут.

Клянусь, этот гад чувствует токи сырой магии! И заранее знает, когда я для вида кулаками машу, а когда готов зарядить со всей дури!

Доспех доспехом, но с физикой не поспоришь, и Папа Чертановой от удара всё равно отправился в полёт. Собирая на своём пути всё подряд, в основном палатки и других демонов, эта гадина усвистала метров на двадцать.

Демон поднялся, отряхнулся и снова бросился на меня в атаку.

Стоит отдать гаду должное, до сих пор у нас обходилось без обмена уничижительными репликами. Наверное, сейчас мы оба были слишком сосредоточены на физическом бое, чтобы ещё и остротами друг в друга кидаться.

Итак:

Опять демон начинает махать своей палкой с тряпкой на конце, опять я уклоняюсь и чуть отступаю, опять он немного устаёт, опять я перехватываю инициативу, опять захожу сзади и охаживаю тварь по рёбрам с силой, достаточной, чтобы сдвинуть с места гружёный железнодорожный состав…

Фух…

Опять демонический ублюдок черпает силы из каких-то своих бездонных резервов. Опять начинает ультовать и двигаться с какой-то нереальной скоростью, и опять я оказываюсь на земле с прожатыми барьерами.

И снова больно!

На сей раз даже больнее прежнего. Это Папа взял меня на удушающий, так что эти его сраные колодки со всей силы давят мне в затылок. Не давят даже, а вот прямо вминаются. Как бы залысина потом не осталась, блин…

Что ж. Вот и настала моя очередь набирать силы для суперудара, чтобы скинуть тварь и… и чтобы всё повторилось опять.

Сколько мы так уже машемся? Полчаса? Час? Хрен его знает, действо столь увлекательно, что я совершенно потерялся во времени.

Столько всяких интересных дум успел передумать.

Вот, например: если выживу и загоню адских тварей туда, откуда они вылезли, один хрен, надо будет сообщить министрам. Ранее демонов на Земле зафиксировано не было, но протоколы под это дело нужно подготовить. И у нас, и везде. А то ведь вылезет такая паскуда где-нибудь… а и пусть, например, в Перу, чтобы для политкорректности.