Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Скуф. Маг на отдыхе
Шрифт:

— Так, — Виталий Евгеньевич наконец-то оторвался от плана. — Наслышан о вас. И что же вы хотели, Скуфидонский?

— Я хотел бы зайти в цирк и забрать свою подопечную, — честно ответил я. — А в идеале так, чтобы мне не чинили препятствий.

Виталий Евгеньевич улыбнулся мне, я улыбнулся Виталию Евгеньевичу, и на какой-то момент мне показалось, что, всё, конец истории. Зашли и вышли. Однако всё оказалось не так просто.

— «Подопечная» — это монстр, что ли? — спросил Виталя и резко перестал улыбаться. — Об этом не может быть и речи.

— Почему?

— Потому что приказ

о физическом устранении твари уже отдан.

— Кем отдан?

— Мной.

Ага…

Бычит, стало быть.

— Группа войдёт в здание через несколько минут, — тут Виталя посмотрел на свои богатые командирские часы. — И всё. Чем меньше монстров, тем легче дышится, уж кому, как ни вам, об этом знать, Скуфидонский?

Глава 6

Ага…

Тут личное что-то, стало быть. Вот и бычит. Но! Я же не знахарь душ человеческих, мне на чужие психотравмы и мотивации, мягко говоря, насрать. Я здесь вообще не за этим.

— Повторюсь, — пока ещё дружелюбно сказал я. — Это не монстр, а член группы «Альта». Моя подопечная.

— Не имеет значения.

— Ага, — сказал я и обернулся на Стекловату, которая от злости аж побагровела. — С кем имею честь?

— Граф Виталий Евгеньевич Чичканов, командир Третьего отделения Егерей Его Императорского Величества, — как следует представился рябой.

— Граф, — последний раз попытался я. — Отзови людей.

— Приказ уже отдан и не обсуждается! — и тут Чичканов начал истерить. — Скуфидонский, вы мешаете мне работать! Хотите вы того или нет, а эта мерзкая тварь всё равно будет уничтожена!

Что ж. Когда все просьбы озвучены, а доводы приведены, но меж собеседниками так и не возникло взаимопонимания, именно тогда-то можно и нужно начинать ломать лицо. Но я всё-таки не разбойник какой-то, а потому предупредил:

— Ты осознаёшь мои полномочия, граф? Знаешь, с кем разговариваешь?

— Это не имеет значения! На момент операции…

— Сейчас ударю.

— Чего?

Бах!

Выучка у главного егеря оказала на высоте.

В последний момент граф буквально на автомате успел натянуть свои дряблые барьеры и тем самым чуть было сам себя не угробил.

Мне же надо как-то силу рассчитывать! А всякие магические препоны мешают это делать! Чуть больше в кулак волью и, всё, могу и за мозг схватить нечаянно!

— М-м-м, — пробормотал граф, схватившись за расквашенный нос, сделал неуверенный шаг в сторону и обмяк.

Впрочем, не упал. Стекловата уже была тут как тут; подхватила Чичканова под мышки и сразу же поволокла прятать тело за стойку. Умница. В ситуации сориентировалась мгновенно. И во многом благодаря ей никто из егерей не заметил потери командира.

— Приказ отменяется, — взял я со стойки рацию. — Внутрь не заходить, держать оцепление, — затем чуть подумал и добавил: — Пропустить в цирк парламентёров.

В ответ понеслись задрюченные: «Так точно!» — и всё такое прочее.

— Ну пошли выручать твою подругу, что ли? — улыбнулся я Стекловате.

— Спасибо, Василий Иванович…

* * *

— … Василий Иванович нас убьёт!

— Ква-а-а-а-а-а! — как будто

бы соглашаясь со словами Смерти проквакала жирная августовская лягуха, сидя на лобовом стекле.

Да действительно приваренный к морде джипа стальной кенгурятник косил молодые деревья, всё равно что опасная бритва жидкие подростковые усы. Но за посадками внезапно начиналась топь.

И тут уж ничего не поделаешь.

В одно мгновение морда машины нырнула вниз и намертво увязла. Шама тут же попыталась сдать назад, но без толку — передние колёса уже вовсю месили болото, а задние торчали высоко над землёй.

— Шама, — нахмурилась Фонвизина, переварив первый шок. — У меня дверь не открывается.

— Так понятное дело!

«Бу-ульк!» — тут болото пошло пузырями, и машина стремительно двинулась ко дну.

— Назад! Все назад! — закричала Шаманка. — Выпрыгивайте через багажник!

— О-о-о-ой-ой-ой-ой, — запричитала Смерть и полезла на выход через заднее сиденье…

* * *

Не помню, когда последний раз был в цирке. Ну вот не увлекаюсь как-то; не прёт. Особенно бесят клоуны… этот их неуёмный беспричинный оптимизм да ещё привычка вытаскивать на арену людей, которые максимально не хотят, чтобы их вытаскивали. И ладно, со взрослыми. Но насколько же нужно быть лишённым эмпатии психопатом, чтобы проворачивать такое с дошколятами? Так бы и ломал эти наглые разукрашенные рожи.

А вот, кстати, и они:

— Там! — пробежали мимо нас два мужика со смазанным гримом. — Там!

— Благодарю, — кивнул им вслед.

Пускай снаружи цирк и казался шатром, внутри всё было сделано цивильно и по уму. Сперва кассы, потом зона ожидания с торговыми лотками и только потом сама арена. И вот ко входу на неё мы с Танюхой сейчас как раз и подходили.

Судя по вою и грохоту, где-то за этими дверями лютовала Ромашка.

— Слушай, а как же вы её раньше успокаивали? — спросил я у Стекловаты.

— Как правило снотворным внутримышечно, — ответила альтушка. — У меня шприц с собой, если что.

— Не надо шприцов.

— А-а-а-ааа! — тут двери резко распахнулись, и в меня буквально врезался какой-то доходяга в лосинах, цилиндре и с хлыстом в руках; должно быть, дрессировщик.

Во!

Удачно, своевременно, да и вообще ништяк!

— Дай-ка, — попросил я у дрессировщика, а тот только и рад был расстаться с хлыстом; дальше побежал налегке.

Аккуратно вырубить Ромашку, конечно, можно. Но это решит проблему лишь до следующего приступа, верно? Зверюга вернётся и будет уверена в своей правоте, а потому опять побег, опять погоня, опять вырубалово. Опять эти никому не нужные нервы.

Так что тут нужно по-другому действовать.

Оборотень ведь у нас кто? Оборотень — это почти что волк. А волк — это почти что собака.

А собаку бить — только затравливать. Такие методы не для нас. Это только для живодёров типа Чичканова подходит. А мы сейчас Ромаху воспитаем и подвергнем дрессуре. А то она ведь сейчас как оборзевший щенок, который силу хозяйской руки никогда не чувствовал.

Потому-то и барагозит, скорее всего. Границы дозволенного проверяет. И не видит их раз за разом.

Поделиться с друзьями: