СКВАД
Шрифт:
– Не знаю. Ты же слышал. К Гансу из Германии приехал!
Лукас:
– Странный он какой-то, этот Эрих!
Бобер пожимает плечам.
– Да нет, я не заметил.
Лукас поднимается по ступенькам в музей. Эрих входит один из последних. Лукас оборачивается на него. Тот перехватывает его взгляд, странно ухмыляется и как в ковбойском фильме делает пальцем выстрел из пистолета, сдувает воображаемый дым.
В голове Лукаса снова звучит музыка боя.
Эпизод 3
В музее
Помещение городского музея. Кадры военной хроники.
– И фашисты в паники кричали: "Ахтунг, ахтунг! В воздухе Амет-Хан!"
Голос прерывается смехом. Камера выхватывает лица, сидящих перед экраном. Голос экскурсовода. Пожилая женщина с планкой медалей на груди.
– Неужели Вам не интересно, как воевали наши деды!
Голос из группы.
– Да, кому это интересно! Если бы мы сейчас проиграли, то давно пили бы немецкое пиво и закусывали баварской колбаской!
Камера показывает Ганса. Он, вольготно откинувшись на спинку стула, раскачивается на задних ножках. Камера выхватывает детали его одежды, грубые солдатские ботинки, стиль "хаки", цепочки, какие-то нацистские значки.
Его слова поддерживаются грубым хохотом, еще трех таких же, как он. Один из них добавляет:
– Во, во! Гитлер – форевер! Советский Союз – капут!
Голос за кадром:
– Замолчите, придурки!
Камера разворачивается и набегает на лицо Маши. Оно искажено гримасой гнева.
– Как Вам не стыдно. Валентина Николаевна, не слушайте Вы их!
– И ты, заткнись! У нас свобода слова! Что хочу, то и говорю!
Смех.
У девочки наворачиваются на глазах слезы. С одного из стульев встает Бобер.
– Ганс, ты бы помолчал!
– Что? – Ганс чуть не поперхнулся жвачкой. – Бобер, это ты кому сейчас сказал?
Перепалку прерывает учитель.
– Так! Замолчали все! Гансов, знать историю своей страны никогда не помешает!
– Ой, да ладно Вам, Галина Викторовна, Сталин сам во всем виноват был. Немцы просто хотели нанести упреждающий удар. Они защищались.
Валентина Николаевна, экскурсовод:
– Возможно. Но история, как известно не любить сослагательного наклонения. И первым на нас напала именно фашистская Германия…
Камера с лица учителя, которая продолжает говорить, переходит на лицо Эриха, который с каменным лицом смотрит на кадры кинохроники, где из немецкого сбитого самолета выпрыгивает летчик. Губы Эриха шепчут "Русские свиньи!" Пальцы сжаты кулаки.
Камера переходит на Ганса, который нагнувшись между стульями и через плечо друзей, шепчет в сторону Бобра.
– Бобер, ты – труп! После экскурсии поговорим!
Камера выхватывает рядом сидящего Лукаса. Он показывает ему средний палец. "Фак!"
Ганс обращается к нему:
– И ты, Лукас, за это ответишь!
Бобер и Лукас одновременно выбрасывают вперед указательные пальцы.
Ганс поворачивается назад, красный от гнева. Бобер и Лукас переглядываются, стучат друг друга кулаками.
Эпизод 4
Драка.
Бобер и Лукас выходят из музея. Возле музея их встречает Ганс и его товарищи. Эриха среди них нет.
Ганс:
– Ну, что поговорим?
Лукас:
– Поговорим.
Ганс машет рукой в направлении двора:
– Пошли со мной.
Лукас пожимает
плечами:– Ну, пошли.
Они идут по дворовой территории.
Бобер Лукасу:
– Слушай, кажется, дело пахнет керосином. Может, рванем!
Лукас шепчет:
– Не дрейф, Бобер прорвемся! Русские не сдаются!
Ганс и его компания выходят во двор со спортивной площадкой. Возле турника стоит Эрих и делает разминку. Как только все подходят к нему, Эрих подскакивает, цепляется за перекладину и начинает подтягиваться. Компания Ганса смотрит на Эриха заворожено.
Ганс восторженно:
– Вот это класс!
Эрих соскакивает с турника, видна его крепкая мускулатура, зализанные назад белые волосы, голубые глаза. Он накидывает на плечи куртку. На шее висит рыцарский крест на перевязи. Встает за спиной Ганса и кивает головой в сторону Лукаса и Бобра, говорит по-немецки:
– Кто-нибудь сможет сделать больше?
Лукас:
– Нет, я пас!
Бобер:
– Я тоже обожду.
Эрих презрительно смотрит на Лукаса и Бобра.
Лукас:
– Ганс, так что ты хотел нам сказать?
Ганс поворачивается лицом к Лукасу и Бобру, двое его подручных заходят им за спину.
– Короче, пацаны, мы начинаем собирать новый сквад синих, и у вас есть шанс в него попасть.
Бобер: – Ты что, Ганс! Мы воюем только за красных. Этот вопрос решенный и окончательный.
Ганс: – Тогда, я Вам не завидую.
Камера выхватывает удивленное лицо Лукаса и Бобра.
Ганс:
– Ну что зенки вылупил, вы разве не знал, что с сегодняшнего дня все красные платят нам налог! Вы попали на бабки, ребята! И теперь должны мне по пятьдесят марок! Все ясно!
Лукас возмущенно:
– Что за наезды, Ганс!
Ганс продолжает:
– Видимо, вы меня не поняли! Придется Вам объяснить более подробно.
Он делает еле уловимое движение рукой. Парни, которые стоят за спиной Лукаса и Бобра нагибаются.
Ганс толкает Бобра и Лукаса в плечи.
– Полетели, Иваны!
Бобер и Лукас падают на спину.
Камера показывает оборот Лукаса и Бобра. Демонстрирует мертвую петлю из кабины самолета. Лукас группируется и, перевернувшись, встает на ноги, Бобер падает на спину менее удачно, он хватается за выбитое плечо и начинает стонать от боли.
Ганс бьет ногой Лукаса. Лукаса сгибается пополам.
Звук самолета, а затем – огненный шар-ракета пролетает над головой Лукаса и ударяет в лицо Ганса. Шары – ракеты пролетают над головой Лукаса и Бобра и ударяются в нападающих. Во всех, кроме Эриха, он ловко уворачивается от шаров-снарядов.
Камера выхватывает фигуру девушки, которая стоит на безопасном расстоянии от дерущихся и метко кидает в них апельсины, которые достает из сумки. Стараясь спастись от ее метких бросков, нападающие во главе с Гансом, отбегают от упавших Лукаса и Бобра. Лукас и Бобер остаются один на один перед белобрысым парнем. Камера выхватывает у него на шее ленту, на которой висит немецкий крест с мечами, орлом и блестящими камнями. Эрих уничижительно смотрит на Лукаса и Бобра. Мимо пролетает апельсин. Он ловит его, а тут же сжимает в кулаке. Сквозь пальцы течет сок. Лукас смотрит на крест Эриха как завороженный.